Паустовский. Растворивший время - Олег Д. Трушин

Промчавшийся над Россией вихрь событий изменил не только живших в ней людей, но и её саму. Отечество вместе с именем переменило и всю внутреннюю составляющую. Старое пошло в утиль. Новое болезненно пробивало себе путь. Прошлое уже казалось чем-то таинственно-далёким, будущее – многообещающим миражом, сотканным из мозаики бурлящих будней Страны Советов. Суета сует правила бал! Россия начинала жить не просто в новом времени, но и в новом измерении!

30 декабря 1922 года I Всесоюзный съезд Советов одобрил договор об образовании Союза Советских Социалистических Республик – СССР, из четырёх республик – РСФСР, Украинской ССР, Белорусской ССР и Закавказской Социалистической Федеративной Советской Республики (ЗСФСР), тем самым положив начало новой точки отсчёта в истории России, давшей республиканское устройство некогда входившим в её состав территориям.

Но 20-е годы XX века для России – это не только время осмысления случившегося, но и первый этап осуществления задуманного, выхода из военного штопора, который едва не разорвал её на части, поделив страну на красных и белых.

Программа новой экономической политики, принятая Х съездом РКП(б), «освежила» молодую Страну Советов, став символической весной в её жизни. Москва, к этому времени уже столица СССР, приняла на себя главный «удар» нэпа, по праву став в авангарде этой политики.

Нэп пробудил торговлю, породив новый класс. Быть нэповцем стало престижно, «купи – продай» вошло в моду! В этом был не только облик, но и особый стиль жизни. Рынок обрушился на Москву всей своей стихией. Как на дрожжах росли базарные лавки и магазины предприимчивых москвичей, рестораны и питейные, столовые на любой вкус и на любую «копейку».

В атмосфере нэпа наряду с продолжавшими существовать частными издательствами дореволюционной поры возникали и некоторые новые: «Красная новь» и «Колос», «Земля и фабрика» и «Кооперация», «Московский рабочий» и «Молодая гвардия»…

На этом фоне, что вполне естественно, набирала обороты газетно-журнальная периодика, вылившаяся в целую индустрию печатного слова. Так, в годы нэпа к читателям пришли журналы «Экран» и «Журналист», «Пионер» и «Крестьянка», «Новый мир»; газеты «Перековка» и «Беднота», «На вахте» и другие, многим из которых была уготована судьба долгожителей. Особой популярностью пользовались издания юмористической направленности, такие как «Смехач», «Красный перец», «Сатирикон», «Бузотёр», «Крокодил» и ряд других, на страницах которых высмеивалась обывательская нэпмановская жизнь.

За «политической чистотой» публикаций следило Главное управление по делам литературы и издательств (Главлит), созданное в 1922 году и наделённое правом цензуры. Без его вмешательства не осуществлялся выпуск ни одного печатного издания. Исключением были лишь те, что выходили под грифом самого Госиздата или Главполитпросвета, да ещё Академии наук. Им доверяли! Там была своя цензура!

В 1922 году упраздняется ВЧК и ей на смену приходит новый орган – Государственное политическое управление, образованное при Комиссариате внутренних дел, – сокращённо ГПУ. Молодое управление с уже довольно богатой историей своего предшественника. Уже в год создания ГПУ получает боевое крещение в громком политическом процессе, итогом которого стало полное уничтожение многопартийности в стране и установление единовластия ВКП(б).

Приехав в Москву, Паустовский по старой памяти постучался в квартиру в Гранатном переулке, где в 1917 году он жил в одной из комнат по соседству с усадьбой, в которой родился.

К сожалению, комната была занята, но ввиду длительного отсутствия съёмщика Паустовскому было разрешено поселиться в ней на время. Это время протянулось всего лишь до зимы, и поиск нового жилья в самой столице не увенчался успехом.

Новое жильё нашлось лишь в пригороде – в Пушкине. Тихое, скромное дачное местечко. Сосновые боры, совсем близко река Клязьма, простор заливных лугов. От Москвы час езды на поезде.

Паустовский проживёт Пушкине совсем недолго, с зимы 1922/23 года по декабрь 1924-го, сменив при этом не одну квартиру. Несмотря на дачную атмосферу, Пушкино не станет для Паустовского комфортным и гостеприимным местом. Хотя, конечно, о каком комфорте тогда могла идти речь!

В конце 1924 года Паустовский переберётся в Москву и поселится в 1-м Обыденском переулке, в полуподвальном этаже купеческого дома.

Эта небольшая мрачная комната, в которую с трудом проникал свет, станет пристанищем для многих литераторов, которых Паустовский знал ещё по одесско-кавказскому периоду. Так, в марте 1925 года в ней на несколько дней пробудет Эдуард Багрицкий, приехавший из Одессы по литературным делам.

В апреле 1926 года благодаря работе в РОСТА Паустовский получит двухкомнатную квартиру № 39 в жилищном кооперативе на Большой Дмитровке, 20/5, тем самым став полноправным москвичом не только по рождению, но и по прописке. С этого момента Москва для Паустовского станет не просто ближе, она станет домом!

Первым местом работы Паустовского в Москве после возвращения из Тифлиса станет редакция журнала «Рабочий водного транспорта», в которой он прослужит до декабря 1923 года. Там Паустовский смог несколько оглядеться и обзавестись кругом определённых знакомств.

В Киев матери и сестре он напишет:

«Часто приходится сталкиваться и поддерживать связь с новыми писателями (Пильняк, Яковлев, Мандельштам, Ал. Толстой и др.)»121.

Ещё в число его знакомств входили Шкловский, Ильф, Булгаков, Кирсанов, Олеша, Эрлих, Катаев, Гехт, Бабель, Соболь, Евгений Петров, Багрицкий. Большинство из них он знал по Одессе и кавказскому периоду. Мир тесен! Москва вновь не позволила им потерять друг друга, несмотря на то что пути в столицу были у каждого свои. Многие из них, приехав в Москву, нашли себе место в газете «Гудок».

Первый номер «Гудка», печатного органа ЦК профсоюза рабочих железнодорожного транспорта, учреждённого в 1917 году, вышел в Москве 11 мая 1920 года. По воспоминаниям Паустовского, «Гудок», как и газета «На вахте», размещался «во Дворце труда на набережной Москвы-реки около Устьинского моста», в котором также «мирно жили десятки всяких профессиональных газет и журналов».

Но у «Гудка», как известно, было два здания.

Действительно, в 1920—1930-е годы, то есть в период сотрудничества Паустовского с «Гудком», редакция газеты располагалась во «Дворце труда» на Солянке,12, – бывшем Императорском воспитательном доме, выстроенном в середине XVIII века на Васильевском лугу. А вот типография газеты находилась в небольшом, весьма неприглядном двухэтажном здании по Вознесенскому переулку, 7. Изначально там располагалась и редакция.

Юрий Олеша, активно печатавшийся на знаменитой «четвёртой полосе» «Гудка» под псевдонимом[16] «Зубило», в повести «Ни дня без строчки» вспоминал, что в этой газете «…соединилось всё: и моя молодость, и молодость моей советской родины, и молодость, если можно так выразиться, нашей прессы, нашей журналистики…»122.

В определении «симбиоза» «Гудка» Олеша был точен. «Гудок» действительно стал