Как рушатся замки (СИ) - Вайленгил Кай

Предложила уехать с ней, и Лис не стала упрямиться. Её ничто не держало в глухомани между морем и лесом, где время застыло лет тридцать назад и, в принципе, не происходило ничего интересного. Один визит императора со сворой придворных в счёт не шёл.

И вот, повзрослев, девушка иногда жалела, что не осталась в дрэговом захолустье, не выскочила замуж за какого-нибудь пекаря и не нянчила его детей. Стабиль-ность! Стаби-и-ильность, видите ли! Ей не пришлось бы замирать под дверью кабинета работодательницы, чтобы сформулировать мало-мальски пригодную речь в оправдание. «Ой, Матушка, вы не представляете, что со мной приключилось!», «Я тут угодила в Сатгрот на днях. Возможно, вы в курсе…», «Я выкрала принцессу из-под носа Азефа Росса, представляете?», «Смахивайте пыль с контракта – я нашла принцессу Эйвилин Арвель! Да-да, настоящую».

Ох и пустая трата фантазии. О её приключениях старухе донесли после побега: не просто же так она бросила её искать. Затихарилась, чтобы не мелькать перед товарищами-революционерами: с ними пока устойчивый контакт наладиться не успел, рисковать репутацией и головой она не любила.

Ребята-вышибалы на входе в контору обменялись толчками в плечо, после чего Коренастый Фли, не смущаясь её присутствия, отдал напарнику пачку купюр.

— Засранец, ты хоть не на смерть ставил?! – замахнулась на него девушка.

Он состроил виноватую гримасу; его коллега по разуму хохотнул и указал на лестницу, ведущую на второй этаж. Как правило, по утрам в конторе торчало человек пять-шесть, включая охрану, однако, словно назло, по пути до кабинета начальницы она столкнулась с доброй третью от всего состава агентства. С расспросами никто не лез, но глядели то ли как на призрака, то ли как на пьянь, прошлявшуюся по канавам с неделю и заявившуюся на работу с видом «Ну а что такого?». Кое-кто шепнул, что старуха пребывала в скверном расположении духа и пожелал выбраться из кабинета на своих двоих. Смутно утешало, что, вроде бы, причина заключалась не в Лис: вчера какая-то из мелких банд, гревшаяся под крылышком Матушки Мэм, попала под ликвидаторский настрой столичных управителей. Благо хватило мозгов (или страха) не разбалтывать, у кого они значились на побегушках.

До поры до времени.

Из кабинета разило табаком. Под давлением размышлений начальница начинала курить без остановки и вовсе не конфетную дрянь, которой баловался Сонхи. Она предпочитала крепкие горькие сорта. От их дыма с непривычки слёзы наворачивались, и Лис ещё меньше захотелось заходить внутрь. Чем она заслужила эти неприятности…

Набрав в грудь воздуха, она постучала и вошла. В горле засвербело.

— Явилась.

Решимость как ветром сдуло. С ней выветрились и заготовленные слова.

— Из Сатгрота не так-то легко сбежать.

— Меня это должно волновать? – Ненадолго оторвавшись от письма, старуха одарила её пытливым взглядом. – Девочка, зачем мне вообще человек, который попадается вигилям? Тебе нюх отбило?

Лис сглотнула, перебарывая нервозность, и приблизилась к столу. Бросила на него ошейник.

— За мной выслали целый отряд головорезов. Сначала я заподозрила, что вы от меня избавляетесь, мадам. – Смешок. – Потом их командир назвал меня «магиструмом Черлот». Вроде бы ничего не значащее обстоятельство, да? Перепутали, караулили не того. Только через несколько дней он сказал, что никакой Черлот в армии нет и не было. Меня одолевает вопрос, с какого момента…

— Фамилию запомнила? – перебила Матушка Мэм.

Она отложила трубку в футляр. На загубнике остался отпечаток рубиново-красной – в тон платью – помады.

— Ещё бы. Катлер. Я-то думала, что слухи о его вкладе в революцию раздуты, а он у них важная шишка, – поделилась девушка, наконец-то позволяя себе скинуть скованность и занять кресло. – Интересный парень. До Дельфи доходила информация, что он прикован к постели, но вы когда-нибудь видели, чтобы больной человек уделал наёмника, не извлекая оружия? С ним определённо надо держаться настороже.

Лицо старухи не выражало эмоций, словно на нём навеки отпечаталось строгое обезличенное выражение. Лис покосилась на неё, подмечая новенькие серьги с винисами{?}[драгоценные камни тёмно-красного цвета.] и шпильку-цветок, которую она надевала для встреч с клиентами. Острый кончик позволял запросто вспороть кожу – по старинке удостоверить контракт кровью и заодно собрать некоторое её количество про запас в полость. В их работе доверие дорого обходилось, и изредка недобросовестные заказчики предпринимали попытки скрыться от обязательств. Тогда-то их кровь и пригождалась, ведь с ней разорвать связь невозможно. Опытный арканист или витарис{?}[маг крови.] без проблем отслеживал беглеца. Вот почему у Матушки Мэм в штабе околачивался бездельник Малси: при всей его распущенности витарис он первоклассный.

Умозаключение напрашивалось само собой: начальница пригласила кого-то к завтраку. Гость, должно быть, постоянный: никому другому она не назначила бы визит утром.

Любопытно.

— О чём ещё он с тобой говорил?

— Дал добро убить его в следующий раз, – хмыкнула девушка. Под сердцем мимолётно кольнуло смутное беспокойство. – Он намеревался узнать мою личность, но я оказалась шустрее и смылась. Собственно, Матушка…

— Никаких «следующих раз», девочка. Я планирую вернуть тебя в Дельфи, – вновь прервала её старуха.

— Матушка, – поджала губы Лис, приготовившись к тяжёлому спору.

Фигурально выражаясь, почва уходила у неё из-под ног. За месяц до революции, после «подчистки» её воспоминаний, Мэм отправила её в портовый город к западу от Тэмпля – бывшую столицу и центр криминального промысла за счёт удалённости от контрольно-надзорных органов. «Филиал» конторы требовал присутствия доверенного лица: предыдущего «заведующего» велели спустить к рыбам с камнем в брюхе. По какому принципу ставленником оказалась едва оправившаяся Лис, история умалчивала.

— Здесь ты мне не нужна, – отрезала начальница. – Мой бизнес в затруднительном положении: отродья из правительства наседают на моих ребят. В Дельфи тоже проблемы. Я не могу разорваться.

— Мадам, вы не отошлёте меня. Выслушайте. Я из тюрьмы сбежала не одна.

— Ты притащила в бордель какую-то девицу. Мне докладывали.

— Не «какую-то». Эйвилин Арвель. Принцессу. И это уже второе подозрительное обстоятельство, кроме моего ареста.

Матушка Мэм отвлеклась от набивания трубки и захлопнула крышку футляра.

— Продолжай.

— Я не сразу заподозрила неладное, потому что списала всё на ошибку. Это проще, согласитесь. Зачем ломать голову, когда есть элементарное объяснение? Но Катлер ткнул меня носом в моё заблуждение, а Эйвилин добила рассказом о том, кто меня схватил. – Лис поцарапала бурое пятно на застёжке ошейника. – Если магуструма Черлот не существовало, то кто-то придумал её личность. Или, точнее, скопировал с меня: внешность, поведение, навыки. Они явились с ориентировкой ровно туда, где я собиралась пересечься с информатором. Их предупредили, что я не любитель… да, предупредили, – задумчиво повторила она.

Старуха щёлкнула зажигалкой, и кабинет снова наполнился густой вонью. Закашлявшись, девушка отвернулась.

—У меня не складывается. Вдруг вы мне поможете? Ну предупредили их о серьёзном сопротивлении с моей стороны, напридумывали всякого о потенциальной опасности. Ладно. Допустим. А капитан «Призраков» при чём? Из меня же не сделали офицера армии или аристократку-радикала, чтобы у него имелся резон присутствовать при задержании. Обычный магиструм – и он тут как тут.

— Элерт Катлер – сложный человек. Отчасти мне жаль, что революция не увела его в могилу. Он – пережиток монархии, как и император, принцесса, знать. Нельзя построить современное общество, не избавившись от подобных элементов, – произнесла Матушка Мэм.

— Мне казалось, с Россом вам тоже не по пути. За что вы в таком случае? За анархию? – съязвила Лис.

— Азеф Росс похож на неоперившегося птенца. Он мечется из крайности в крайность, так как не понимает, как удачнее использовать власть: репрессии и давление или лояльная политика. В итоге у него не останется выбора и мы получим, что получим. Хорошо бы не диктатора, бестолковая, – стукнула её стаммелем по костяшкам старуха. – Я люблю, когда мне не мешают. Неважно, при каком строе это происходит.