Воспоминания и мысли - Жозефина Батлер

«Благослови, душа моя, Господи… Он прощает все беззакония твои, исцеляет все недуги твои, избавляет от могилы жизнь твою, венчает тебя милостью и щедротами, насыщает благами желание твое, обновляет, подобно орлу, юность твою».

Шлеермахер, созерцая постоянную победу Божественного начала в человеке, восклицает в порыве энтузиазма: «Я не хочу стареть! Я хочу сойти в могилу моложе, чем я был тогда, когда, полон могучей силы, я вступил впервые в жизнь».

Смелые слова, на которые сердце говорит «Аминь»!

«Я пришел, – говорит Князь жизни, – чтобы овцы мои имели жизнь и имели во всей полноте». Да, все полнее и обильнее по мере того, как жизнь подвигается. «Даже тогда, когда наш внешний человек уничтожается, – говорит апостол Павел, – наш внутренний человек возобновляется день ото дня».

Когда всё существо человека – душа, ум, воля и то таинственное, называемое нервной системой – отдается действию Духа, тогда Божественное начало проникает всюду и возобновляет все, и, несмотря на упадок физических сил, мы имеем возможность сказать, видя приближение прекрасной блестящей зари: «Я умру молодым»… (Storm Bell. Decembre 1898).

По поводу организации

Один благосклонный критик написал отчет о нашей Женевской конференции, бывшей в сентябре-месяце, он задает себе следующий вопрос: «Где же была г-жа Батлер, когда высказывали мнение и вносили предложения, не вполне согласные с принципами Федерации».

Критик тут же отвечает: «Ее молчание нужно, по-видимому, приписать сильному желанию сохранить единство Федерации: очень естественно, что она заботится особенно об организации союза».

Я хочу ответить на это мнение, а также исправить ошибку, заключающуюся в нем. Я действительно была в отсутствии во время прений, о которых идет речь. Слабость, присущая моему возрасту, не позволяет мне присутствовать целый день при прениях, вследствие этого я принуждена иногда передавать свои обязанности более молодым и крепким.

Что же касается моей особенной заботы о нашей организации, я могу сказать, что не имею вообще доверия к организациям, они хороши только в том случае, когда нужно оказать внешнюю поддержку или же дать возможно более быстрое распространение истине. Всякая организация может сделаться ловушкой для создавших ее и для стоящих во главе ее: нужно давать постоянный доступ новому притоку жизни, что только и может сделать организацию полезной.

История иезуитов и многих других организованных больших обществ может служить примером идолопоклоннических тенденций, присущих сердцу человека, а также примером того, как легко человек допускает, чтобы поклонение в духе и истине Богу живому и невидимому вырождалось в обожание какого-нибудь гигантского и сложного произведения ума человеческого. Подобные организации подвергаются опасности сделаться с течением времени орудиями пропаганды, совершенно противоположной целям самих основателей, можно даже бояться, чтобы они в конце концов не присоединились к кортежу жестокого индийского бога Иаггернаута, запятнанного кровью невинных жертв, раздавленных им на своем пути.

Если даже организациям и удается избежать такой мрачной судьбы, то они истощаются от косности и бездействия… Чем лучше представляются они обществу своими грандиозными размерами, тем хуже на самом деле их внутренняя жизнь, тем скорее они теряют силу и могущество. Союз их с Богом незаметно ослабляется: члены их забывают великую заповедь: «Не называйте никого учителем». Дух властолюбия понемногу внедряется в самом сердце организации: руководители ее впадают в ошибки автократического правителя, который думает, что однообразное единство есть нечто великое и прекрасное и что оно равняется могуществу. Нет, однообразное единство – далеко не идеал: нет однообразного единства в делах Создателя – ни в мире физическом, ни в духовном. Оно убивает индивидуальность и парализует инициативу, оно подрезывает крылья наилучше одаренным и наиболее деятельным людям. Оно составляет полную противоположность той свободе «детей Божиих», которая освобождает душу и дает ей возможность развиваться, достичь своего высокого назначения. Когда все члены какой-либо организации начинают одинаково думать, говорить одним и тем же языком, беспрекословно подчиняться одним и тем же правилам и действовать согласно общепринятому credo – это значит, что пришел конец организации как полезному, живому учреждению. Над ней пронесся иссушающий ветер, который обратил ее в тело без души. Тогда ей лучше распасться и исчезнуть. Если существование ее продолжится, то в ней будет царить злой дух, хотя она и сохранит по внешности то хорошее, что в ней было.

Могут спросить, грозит ли нашей скромной Аболиционистской Федерации та же участь? Я думаю, что нет, потому что до сих пор в нее не проникла гордость. Затем, в ней нет централизации, и те, которых можно было бы назвать ее руководителями, никогда не проявляли ни малейшей склонности к деспотизму. Это просто союз независимых работников, они могут работать каждый по-своему, руководствуясь своей точкой зрения, следуя методам, наиболее подходящим их стране и их среде.

Надеюсь не особенно поразить моих читателей, сказав, что я не буду огорчена, если наша Федерация распадется завтра же. Я, конечно, не говорю о мужчинах и женщинах, составляющих наш союз, или о друзьях, работающих с самого основания нашей организации, ни о недавно вступивших в нее и пользующихся моим полным доверием и любовью. Они-то все и дают жизнь нашему союзу. Они – живые центры, где вырабатываются глубокие убеждения, твердые принципы, беспристрастные решения; они руководили до сих пор делом пропаганды наших идей, они же и будут продолжать наше дело и без особой организации. Все эти сотрудники всегда будут пользоваться моей любовью, потому что они неизменно оставались товарищами и соратниками в этом справедливом и святом деле, и когда труд жизни их будет окончен, они завещают своим наследникам тот дух, который давал жизнь нашей работе и делал ее плодотворной.

Пока мы будем одушевлены этим духом, в нашей скромной организации будет жизнь, и она будет обеспечена, как было до сих пор, от всех опасностей, она будет привлекать к нашему делу все искренние сердца.

Я забочусь прежде всего о наших принципах и ничуть меня не беспокоит механизм, при помощи которого облегчается материальная част работы. Богу не нужны наши жалкие механизмы: Он может по своей воле создать новые способы для распространения истины, если ныне существующие обречены на гибель.

Крылатые семена

Случалось ли вам когда-нибудь следить за легким пушком репейника, крылатое семя которого поднимается в воздухе и вскоре исчезает, уносимое ветерком неведомо куда? Мы знаем только, что оно упадет где-нибудь и умрет, чтобы возродиться в виде нового растения, которое в свою очередь даст «семена».

Земледельцы опасаются полета этих семян, считая их вредными. Но есть также и хорошие крылатые семечки, незаметно странствующие по миру; они пускают где-нибудь корни и дают плоды, за которые люди благословляют их. О них-то я и хочу поговорить.

Никогда еще, дорогие друзья, сердце мое не было