Девушка из колодца - Рин Чупеко

на кузину Тарка, а когда я снова пытаюсь заговорить, с губ срывается лишь шипение.

– Мне жаль, но судьба Йоко – не моя забота. Я охочусь не за ней.

– Только посмотри, Келли! Мы нашли милую старушку, торгующую закусками, и убедили ее продать нам несколько. Тут и шоколад «Мэйдзи», и что-то под названием «Сэндвич с лапшой». По-видимому, просто бутерброд с лапшой внутри. Поскольку ты у нас эксперт по лапше, то тебе это и пробовать.

Тарквиний и его отец возвращаются, и Келли не нужно смотреть в мою сторону, чтобы понять – место перед ней теперь свободно.

Спустя пять часов, дважды сменив поезда, они наконец прибывают на станцию Симокита в Муцу, но к тому времени снаружи уже сгущаются сумерки. Поскольку в это время суток на станции немноголюдно, молодая женщина, должно быть немного старше Келли, сразу бросается в глаза. На ней плиссированная красная юбка длиной до щиколоток и белое хаори – жакет-кимоно, которое на два размера больше, чем нужно. Волосы девушки собраны в свободный хвост.

– Вы мистер Хэллоуэй? – улыбаясь, спрашивает она на безупречном английском и низко кланяется. – А вы, должно быть, Тарквиний-кун. Меня зовут Кагура. Мы вас ждали.

Отец Тарквиния удивлен.

– Мы никому не говорили, что приедем.

– Мы с Йоко были хорошими друзьями. После того как несколько недель назад ваш адвокат сообщил о ее смерти, мы ждали вас со дня на день.

«Значит, она в течение месяца каждый день встречала поезд на этом вокзале», – думает Келли, поражаясь терпению женщины.

– Меня зовут Келли. Я – кузина Тарквиния, – говорит она, чувствуя, как глупо, должно быть, звучит это заявление, но женщина принимает его без каких-либо вопросов и низко кланяется в знак приветствия.

Однако, подняв голову, она с особым любопытством осматривает Келли. По ее лицу пробегает тень, которая исчезает так же быстро, как и появилась.

– В Осорезан ежедневно отправляются четыре автобуса, и боюсь, что последний уже ушел. К счастью, у нас с сестрами есть небольшой домик на окраине города. Мы можем там переночевать. Прошу, следуйте за мной.

Городок Муцу даже меньше, чем Хатинохе или Нохедзи. Женщина ведет их к небольшой постройке, расположенной вдали от центральной площади. По ее просьбе все разуваются, прежде чем пройти внутрь и увидеть несколько уютных комнат, разделенных ширмами. Кагура сообщает, что именно здесь им и предстоит провести ночь.

– Несмотря на то что в долину Яген приезжает много народа, мало кто из местных жителей, а уж тем более туристов, знает о храме Чинсей, – говорит она извиняющимся тоном. – Мы с сестрами предпочитаем, чтобы так оно и оставалось.

– Я уж точно о нем не слышал, потому что Йоко никогда его не упоминала, – соглашается отец Тарквиния.

– Тогда я должна принести извинения от ее имени. Она просто следовала старым обычаям, которые держатся в строжайшем секрете.

– А ваши сестры? – нерешительно спрашивает Келли. – Они к нам присоединятся?

– Мои сестры в настоящее время присматривают за храмом и не могут его покинуть. Ужин будет готов через час. А пока я предлагаю вам осмотреть окрестности. Муцу – местечко маленькое.

– Последние пару недель я провел, провалявшись в постели, – замечает Тарквиний позже, когда они заканчивают распаковывать вещи. – Поэтому собираюсь пойти и осмотреться.

– Ты еще недостаточно окреп, Тарк, – предупреждает его отец.

Но мальчик только улыбается:

– Ты слишком беспокоишься, пап. Разве врачи не сказали, что со мной все в порядке? Ты была права, Келли. Свежий воздух и правда пошел мне на пользу.

В конце концов отец уступает, и Тарквиний выходит на улицу. Пока мужчина принимает очередной телефонный звонок, Келли решает предложить помощь Кагуре. Женщина, уже переодевшаяся в темно-синее кимоно, со смехом отклоняет предложение Келли.

– У хозяйки не принято, чтобы гости помогали в приготовлении ужина. Но я была бы признательна, если бы вы составили мне компанию. – Руками с тонкими, изящными пальцами она нарезает морковь и мясо, точно шеф-повар.

Время от времени кто-то стучится в дверь и зовет Кагуру. Каждый раз женщина прерывает свое занятие, достает из шкафа небольшой сверток и идет приветствовать посетителя.

– Мы с сестрами изготавливаем специальные лекарства, – объясняет она Келли. – Особенное, универсальное лечение от многих недугов.

У Кагуры полно пациентов, и один не похож на другого: сначала это пожилой мужчина, страдающий запущенным ревматизмом, затем молодая мать со спящим ребенком, а после – группа рыбаков, следом за которыми приходит полдюжины студентов.

– Видимо, лекарство помогает, раз столь многие просят его приготовить, – скромно замечает Кагура, после того как провожает последнего посетителя. – Я, как и все мои сестры, мико – служительница храма. В маленьких городках, жители которых все еще придерживаются старых традиций, подобные нам часто считаются местными знахарками.

– Вы очень хорошо говорите по-английски.

– Никто из моих сестер не знает английского. Поэтому-то мне и поручили ждать вашего приезда. Наверное, по мне и не скажешь, но я тоже училась в университете. – Кагура поднимает голову, чтобы бросить на Келли взгляд, полный непреодолимого любопытства. – Вы очень необычная девушка, Келли-сан.

– Я? – с удивлением спросила девушка.

– Не каждый день увидишь, чтобы за кем-нибудь, а уж тем более за американкой, повсюду следовал онре.

– Что такое онре?

– Разновидность юрэй, духов умерших, застрявших в этом мире. Онре – самые могущественные из юрэй, потому что они питаются жаждой мести и способны причинять вред живым.

Келли замирает.

– Вы тоже ее видите?

– Я ощущаю ее присутствие с тех пор, как впервые увидела вас на вокзале, – отвечает мико[14]. – Сейчас она на потолке, стоит прямо над вашим правым плечом.

Келли оборачивается, но ничего не видит.

– Я называю ее онре, но от нее не исходит ненависти. Вот почему я считаю вас необычной девушкой. Или, возможно, это онре необычная. Мальчик, Тарквиний-кун, одержим другим, определенно более опасным, духом.

– Почему вы можете ее видеть? Кто вы?

Мико откладывает нож в сторону.

– В наши дни служащие храма сильно отличаются от тех, какими они были раньше. Да, они по-прежнему проводят церемонии и предлагают людям предсказать их судьбу, но они больше не занимаются прорицаниями и не говорят с умершими. Мои сестры и я принадлежим к вымирающему племени. Мы, кучиесе мико, одни из немногих, кто все еще придерживается старых традиций. Мы служим медиумами, поэтому у нас развит дар ясновидения. Мать Тарквиния, Йоко, до того как выйти замуж, была одной из нас.

– Йоко Хэллоуэй была мико?

– В последний раз я видела ее, когда мне было всего девять, но я верю, что Йоко Хэллоуэй была преданной женой, доброй матерью и была красива как