Учение древней Церкви о собственности и милостыне - Василий Экземплярский

Вообще св. Иоанн Златоуст постоянно утверждает, что блага жиз­ни, доставляемые богатством, по существу призрачны. Не раз он сравнивает эти блага с теми страданиями, какие неразлучны с богат­ством, и приходит к выводу, что последние далеко перевешивают удо­вольствия. Так, если богатство как будто бы гарантирует защиту от голода, то зато оно представляет много других случаев быть убитым и погибнуть[446]. Самая роскошь богатых — не условие счастья для них. Самые трапезы богатых, при всем их изобилии, доставляют богатым много вреда от пресыщения и менее утешения, чем скудное пропитание бедняка[447]. Если богатый имеет много, то он лишь страж своего имуще­ства и услаждается лишь одним представлением: что это мое[448]. Если богатый думает, что он страшен для других, то гораздо более сам всех должен бояться. Если богатый услаждается тем, что ему завидуют, то ошибочно: это должно быть не предметом гордости, но скорби. Богатого не веселит ни небо, потому что оно не приносит ему золота, ни солнце, потому что оно не испускает золотых лучей. А если богатые не скупы, но делают громадные издержки на удовлетворение прихотей и стра­стей, то они вдвойне несчастны, «потому что, кроме той страсти (к деньгам), порабощаются еще множеству других: служат каждый день, как лютым владыкам, чреву, сладострастию, пьянству и другим видам невоздержания»[449]. Все удовольствия, какие только может доставить бо­гатство, и честь, какая оказывается богатому, и та власть, какой обла­дает богатый — все это, по воззрению святителя, пыль, и стыд, и зло. Удовольствия быстротечны и «проходят, скорее пыли». «Если честь приобретена не усилием воли, не доблестью душевной, то не ты пользу­ешься честью, а богатство: такая честь делает богача бесчестнее всех... Лучше умереть, чем пользоваться такой честью»[450]. Та слава, которой гордятся богатые, это высший позор их, так как эта слава не им принад­лежит. «Не убойся, егда разбогатеет человек, или егда умножится слава дому его, — приводит святитель слова псалма и продолжает. — Когда ты войдешь в дом какого-нибудь богача, и увидишь огромные колонны, золотые карнизы, обложенные мрамором стены, фонтаны... множество слуг, устланный коврами пол... то все это — слава дома, а не слава человека. Славу человека составляют благочестие, скромность, мило­сердие, кротость, смиренномудрие, мир, правда, нелицемерная любовь ко всем; все это — слава человека. Богатство... только украшение дома. Стены обложены мрамором — какое же отношение к человеку, живуще­му в них? Потолки в золоте — какое отношение к их владельцу? Главы колонн золотые — какое отношение к голове хозяина, оскверненной грехами? Пол чист? Но совесть не чиста. Одежды шелковые? Но душа покрыта рубищем. Дом богат? Но хозяин дома — нищий... Всегда ты говоришь о стенах, всегда о мраморах, всегда о фонтанах... Сам хозяин остается не увенчанным, а вещи, находящиеся около него, удостаива­ются похвал»[451]. Наконец, что касается власти, принадлежащей бога­тому, то она может выразиться лишь в мести врагам, что свойственно только диким и свирепым зверям. И «по этому самому нужно избегать богатства... Мщение есть столь великое зло, что и Божие человеколю­бие прекращалось от него»[452]. Вообще, таким образом, радость богатых призрачна, и если суметь отрешиться от этой призрачности, то могло бы легко стать ясным, что богатые нередко суть нищие, душа которых одета в рубище, и одинока, и беззащитна»[453].

Таким образом, мы видим, что св. Иоанн Златоуст очень часто обра­щался к доказательству того, что богатство — не благо для владеющих им и приносит с собой далеко не одни радости. Но это лишь как бы подгото­вительная ступень к той собственно этической оценке богатства и харак­теристике богатых, какие делает св. отец с христианской точки зрения. Собственно нравственная оценка имеет всегда исходным пунктом то положение, в каком находится известное явление жизни, а в том числе, конечно, и богатство к воле человека. И с этой точки зрения отношение св. Иоанна к богатству, вообще говоря, отрицательное: св. отец находит несоединимым «хранение и умножение» богатства с доброй волей христи­анина и христианское отношение к богатству видит, прежде всего, в его раздаче, «разделении с неимущими». И в выражении этих своих убежде­ний св. отец оставался всегда строго последовательным, не останавлива­ясь ни перед какими возражениями в защиту возможности для христиа­нина безраздельно владеть своим богатством. Если он в своих поучениях делал уступки и приглашал пожертвовать в пользу бедных хоть половину и даже десятую часть своего имущества, то лишь определенно указывая на факт общего сребролюбия, характеризуя настроение своих современ­ников-христиан такими чертами, которые говорили об очень далеком расстоянии богатых пасомых святителя от идеала христианской любви.

Это мы раскроем ниже; теперь же переходим к изложению воззрений св. Иоанна Златоуста на богатство в его отношении к воле человека, то есть, частнее, к долгу любить ближних и к делу своего спасения. В обоих этих направлениях, неразрывно связанных между собой, св. Иоанн видит в богатстве явление ненормальное, не совместимое с истинно христиан­ским настроением в отношении к ближним и Небесному Царству. Если богатство не раздают нуждающимся, то оно неизбежно, с точки зрения святителя, является «злом и коварством» уже по одному тому, что «один владеет тем, что принадлежит Господу, и что один пользуется общим до­стоянием... Если наши блага принадлежат общему Владыке, то они в рав­ной степени составляют достояние и наших сорабов: что принадлежит Владыке, то принадлежит вообще всем»[454]. И если последовательно утвер­ждаться на такой исходной точке зрения, то неизбежно логически прийти к такому заключению, что всякое богатство, хотя бы то и наследственно полученное, и приобретенное честным путем, есть по самому своему про­исхождению «неправедное», соединяемое всегда с большей или меньшей обидой ближнего. Такой взгляд и выражается св. Иоанном с совершенной определенностью. «Не с богатством приходит правда», по словам святите- ля[455], но совершенно напротив: всякое богатство имеет в корне какую-ли­бо неправду. «Невозможно, — рассуждает св. отец, — разбогатеть тому, кто не делает несправедливости. На это и Христос указывает, говоря: сотворите себе други от маммоны неправды. Но что, скажешь ты, если кто-нибудь от отца получил наследство? Он получил собранное неправ­дой. Ведь, без сомнения, не от Адама предок его был богат, но, конечно, многие другие прежде него являлись на свет и между многими мог найтись такой, который незаконно похитил и воспользовался тем, что принадле­жало другим... Поэтому скажи мне: откуда ты приобрел богатство? От кого ты получил его? А другой откуда взял? От деда, скажешь ты, от отца. Но можешь ли ты, восходя через длинный ряд поколений, доказать таким образом, что имущество это законно приобретено. Никак не можешь этого сделать. Напротив, начало и корень его непременно должны скрываться в какой-нибудь несправедливости. Почему так? Потому, что сначала Бог не сделал одного богатым, а другого бедным»[456].

Поэтому, между прочим, св. Иоанн восстает против того обычного словоупотребления, что богатство дается человеку Богом. Доказы­вая бесполезность богатства, св. отец предвидит такое возражение: «Если, скажешь, богатство бесполезно, то для чего оно дано Богом? А откуда известно, что богатство — от Бога?... Откуда же, скажешь, богатые? Ведь сказано: богатство и нищета от Господа. Но спросим возражающих нам: всякое ли богатство и всякая ли бедность от Господа. Кто может сказать это? Мы видим, что многие собирают великое богатство хищением... и, владея им, даже недостойны жизни. Что же, отвечай мне, можно ли сказать, что это богатство от Бога? Нет. Откуда же? От грехов... Итак, Писание говорит ложь? Да не будет! Но заблуждаются те, которые не ис­следуют всего написанного с надлежащим тщанием. Ведь если известно, что Писание неложно, и если доказано, что не всякое богатство от Бога, то недоумение происходит от вины невнимательных читателей... Бог не одинаково беседует со всеми, подобно, как и мы не одинаково говорим с детьми и с людьми взрослыми. Когда же это сказано, кем и кому? Соло­моном в Ветхом Завете иудеям, не знавшим ничего, кроме предметов чув­ственных и по ним судившим о силе Божией... Таким образом они судили о Боге, потому премудрый говорит им, что для Бога возможно и это — де­лать и богатыми, и бедными; не потому, будто Он непременно делает это, но может делать, когда хочет»[457]. Поэтому, например, если богатеют люди злые, неправедные, преступные, хищники, лихоимцы, то «не Бог дарует им это, нет. Но как же Бог попускает? Как попускал некогда и богачу, соблюдая его для большого наказания»[458]. «Бог попускает таким людям делаться богатыми, потому что Он долготерпелив и хочет привести нас к покаянию; потому что Он уготовал геенну и назначил день, в который бу­дет судить Вселенную... Он долго терпит, призывая всех к покаянию»[459].