Шаг в палеолит - Сергей Николаевич Быков

согласен. И именно этим восхищал старого охотника Горький Камень – необычным взглядом на всё. И тем, что заставлял смотреть и его, Хатака. А ещё он заставлял думать. Да, думать. Хатак любил размышлять на разные темы, порой на такие, которые вряд ли кто из его соплеменников мог даже себе вообразить. Горький Камень дал много того, над чем Хатак охотно поразмышляет. А какие вещи были у Петра, и, главное, даже не они, а то, что некоторые из них он не только мог делать сам, но и научить этому Хатака. Но самое ценное – знания. Знания, которые, сам не осознавая, Хатак искал всю жизнь.

Сегодня он видел грандиозное! И, важно, понял, что видел. Иногда охотники оставляют на видных местах простенькие знаки – «опасно», «скоро вода», «здесь земля такого-то рода» и ещё некоторые другие для того, чтобы кому-то было легче найти ту же воду, предупредить о чём-то или ещё чего, но то, что он сегодня увидел… ух, у Хатака даже дух захватывало.

«Но за этим человеком я пойду туда, куда он бы ни повёл меня, не из-за этого, а прежде всего потому, что он мой друг, – вдруг осознал Хатак. – Вот так, быстро и незаметно, у меня появился друг. Как говорит Пётр, „два старика, у которых детство в жопе играет“. Хе-хе. Или вовсе непонятное – „два сапога – пара“». Хатак улыбнулся.

Да, за другом, до конца!

И вот мы уже близко к стойбищу Правильных Людей. Осталось немного, ещё одна ночёвка, и, если всё будет нормально, завтра ближе к вечеру будем на месте. Теоретически, в то же время должны подойти соленосы. Надо будет быстро разбираться с делами и уходить. Природа бушует вовсю. Частые кратковременные дождики регулярно взбрызгивают землю, зелень прёт как на дрожжах. Вообще очень тепло, даже ночью. Не то что у нас: днём жжёт сумасшедшее солнце, а ночью можно уши отморозить. Похоже, тут климат – мёд и мёд. Посмотрим, конечно, но дай то бог, чтобы так и было. Вокруг кипит водоворот жизни, я до сих пор не могу привыкнуть к этому буйству разнообразия. Всё время вижу каких-то новых зверей и птиц, постоянно тереблю вопросами Хатака. Господи, сколько же исчезло их с лика земли Твоей, уму непостижимо.

Я тащу всё на себе плюс велик. Хатак идёт налегке. И это правильно, он всё видит, всё слышит и подмечает. Он же попутно добывает нам еду и обеспечивает охрану. Короче, весь в напряжении. А моё дело маленькое – толкай да толкай велосипед с гунями. Отдых, а не работа. Правда, что-то меня в пот постоянно кидает, и к вечеру руки-ноги трясутся, не иначе съел чего-то.

Хатак до сих пор пребывает в прострации от велика. Когда он на него глядит, такое ощущение, что он собственным глазам не верит.

Ещё я наконец познакомил его с боло. Вот что значит проф. Моментально ухватил суть: десяток тренировочных бросков, обдумывание результата – и уже с третьей попытки, так сказать, по цели накрыл дрофу. Очень сей девайс ему понравился и, соответственно, плавно переместился с моего пояса на пояс Хатака.

Хорошо, он не видел, чего я вытворял с боло, когда пытался охотиться. Боюсь, мой мизерный авторитет как человека охоты упал бы куда-то в район преисподни. Ничего, я его знаниями «убью». Лук, острога, сеть, праща. Есть-таки у меня в запасе штуки не хуже, есть.

На последней ночёвке, вкушая жареную дрофятинку, Хатак буднично поинтересовался:

– Когда Хват попросится к тебе в племя, что ты ответишь ему?

Я чуть булдыжкой не подавился.

– Ты что, старый? С ума сошёл? Откуда такие предположения?

– Хе-хе, мой друг. Ты где-то так мудр, а где-то, – помахал он рукой перед лицом, – под носом ничего не видишь. Знаешь ли ты, что Хват должен был идти за… как там, солью? Но вождь в последний момент не взял его. Угадай, почему?

– Ему не понравилось, что я дал Хвату имя?

– Ещё бы! Но ты – шаман, никто не может оспорить твоё право давать имя. Хват в состоянии многим растолковать, как теперь правильно его называть, но он не глуп и бодаться против вождя и шамана не станет. Зачем ему оставаться в племени, где самые главные люди имеют на него зуб. Я знаю, что из-за своего дурацкого имени у него так и не появилось друзей, девки только хихикают да отпускают шуточки. Что его тут держит? А ты подарил ему мечту. Он обязательно придёт проситься к тебе.

– И что посоветуешь ты, Хатак?

– Как охотник он неплох, всегда внимательно слушает старших. Вперёд не лезет, но и затолкать себя не даёт. Ловок, быстр. И вправду, Хват, он единственный, кто добывает бобров в нашем племени, прямо в дом к ним пролезал. Молодой, неопытный, но, может, это и к лучшему, есть куда, – Хатак постучал пальцем по лбу, – что написать. И уж, конечно, не трус. Но решать тебе…

– Ну ты и жук, старый! Расписал малого как перспективного и ценного кадра, ни одного плохого слова не сказал, а решать мне? Я вообще-то совета спрашивал.

– Не знаю я никакого перспективного кадра и слов таких не слышал. А решать тебе, – невозмутимо ответил Хатак.

– Ладно, там посмотрим. Раз уж зашёл разговор о делах, я тут подумал: а зачем нам самим тащить соль? И придумал я одно жульничество…

Идея была проста, как всё гениальное. Припахать охотников донести котомки с солью до места. Заодно в пути охраной поработают. Во время обряда очищения по определённому знаку, подаваемому Хатаком, я отберу десять человек, которые якобы до конца не очистились, и им требуются дополнительные процедуры. Отбирать будем наиболее адекватных охотников, в основном друзей Хатака, что как раз не вызовет особого удивления. Я думаю, и шаман, и вождь особо кочевряжиться не станут. А ещё я решил, что не стоит совсем уж портить отношения с руководством племени, мало ли как жизнь повернётся, и вообще… Поэтому собирался «подогреть» шамана с вождём некими подарками. Хатак был против. Но я его заверил, что как раз мой подарочек любви между ними уж точно не добавит.

Вот мы уже и в стойбище. Народ, конечно, набежал, шли, как в коридоре. Шум, гам, ажиотаж, хорошо хоть, руками не хватали и под колёса не лезли. Пёстрый Полоз тоже засветился своей крысиной рожей, понаблюдал за нашей процессией издалека. Наконец, шуганув соплеменников, мы добрались до моего шалаша. Ох, сколько радости было, счастливые мордашки, живенькие и даже вполне умытые. Лисёнок как прижалась ко мне, так и не отпускала, а бедный Белка разрывался и за меня подержаться, и срочно исследовать всё, что я с