Механизм пространства - Андрей Валентинов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В каюте повисла нервная тишина.
Секунда, и ее разорвал донесшийся снаружи выстрел.
2
— Мы прокляты!
— За борт бесов!
— За борт!
— Святой Антоний! Я видел его!
— Да! И я!..
— Он велел мне истребить вражье семя…
— Назад, figli di putana![15]
Огюст молча радовался, что в багаже полковника обнаружился целый арсенал. Хоть на большую дорогу выходи! Сабля и пятизарядник работы Ивана Полина — для князя; двуствольный монстр и тесак — для Эрстеда; любимая наваха Шевалье обзавелась дружком — дорожным «миньоном», предназначенным для стрельбы в упор. А князь еще посетовал вслух: мол, часть смертоносных игрушек осталась в его каюте.
«Да куда ж еще?!» — изумился Огюст.
«Запомните, юноша, — напутственным тоном изрек князь, — оружия много не бывает. Надеюсь, вы проживете достаточно долго, чтобы убедиться в моей правоте».
Они выбрались на палубу, окунувшись в промозглую сырость. Влага пропитала воздух, оседая на металлических деталях рангоута, на одежде, в легких. Эрстед закашлялся, содрогаясь всем телом.
— Вот они!
— I bastardi di diavolo![16]
— Мадонна! Спаси и сохрани!..
— За борт их!
— Назад! Я убью каждого, кто посмеет!..
Джузеппе Гарибальди полностью разделял взгляды князя по поводу оружия. Абордажный клинок в правой руке, пистолет — в левой; два мушкета за плечами. Третий, разряженный, валялся на палубе у ног капитана.
— Синьоры, занимайте оборону, — Гарибальди был спокоен и деловит. — Я надеюсь их образумить. Если же дело дойдет до драки, я намерен защищать вас до последней капли крови. Эй, вы, трусливое отродье! Слышали?
Вся безудержная экспрессия сгинула. Лишь одинокая капелька пота ползла от виска по скуле, пока не скрылась в бороде. Этот Гарибальди слов на ветер не бросал. Застрелит — и глазом не моргнет.
Матросы попятились. Озлобленные, напуганные, бунтовщики медлили. Страх придал им решимости, но все понимали: грядет бойня. Никому не хотелось оказаться среди неудачников, даже выполняя приказ Святого Антония.
— Джузеппе, отдай их!
— Против тебя мы ничего не имеем…
— Ни зги не видно!
— Налетим на скалы!
— L’ammaliamento![17]
— За борт бесов!
«Клоринду» мглистым саваном окутывал туман. Он клубился, бурлил, как жижа в лабиринте «потомков»; в глубине проступали фигуры — уроженцы ночных кошмаров. Жабьи хари пускали слюни, бугрились щупальца, похожие на слоновьи хоботы, норовя увлечь судно в пучину. Смутно, на пределе видимости, сквозь кокон маячило рыжее пятно — солнце недавно взошло.
Но его лучи тщетно боролись с наваждением.
Тайное чутье подсказывало Огюсту: туман накрыл только «Клоринду». Сядь в шлюпку, отплыви на четверть кабельтова от шхуны — и попадешь в ясное утро.
— Все сказали? — Гарибальди дождался, пока ропот утихнет. — А теперь слушайте меня, вашего капитана. Я обещал доставить пассажиров в Ниццу, и я это сделаю! Какие бесы? Поповских сказок наслушались?! Эти достойные синьоры — такие же люди, как и вы. Вот вам мое последнее слово: вы складываете оружие и расходитесь по местам. А я забываю о вашем бунте. Или кто‑то хочет на рею? А? Не слышу!
— Эдак мы приплывем к сатане в зубы, — хмурясь, буркнул рябой моряк с серьгой в ухе. Это он заменял оставшегося в Париже боцмана. — Мы не хотим ссоры, капитан. Дайте им шлюпку…
— Верно!
— Пусть катятся!
— Святой Антоний! Мне являлся Святой Антоний! Перед рассветом!
Из толпы вывернулся молоденький юнга. Он тараторил, брызжа слюной, глотая слова и отчаянно жестикулируя. По словам парня выходило, что почтенный святой грозил ему огнем геенны. Не стесняясь в выражениях, Антоний требовал избавить «Клоринду» от «выблядков Сатаны». Предложенные святым методы избавления отличались разнообразием и редким отвращением к гуманизму.
— …а иначе мы погубим наши бессмертные души!
Команда с одобрением зашумела.
— Молодец, Паоло!
— За борт бесов! — кто‑то долбил в одну точку, как дятел.
— В шлюпку их!
— А нет — сами в шлюпки сядем. И — arrivederci![18]
— Плывите к чертям в ад!
— Вот и черти! На вантах!
— Mamma mia…
Из тумана соткалась дюжина бесенят отвратительного вида. Они носились по снастям, корча гнусные рожи, плюясь и делая непристойные жесты. Натешившись, бесенята ускакали во мглу.
— Позвольте мне? — Эрстед наклонился к уху капитана.
— Как хотите, синьор. Лично я бы не советовал.
— И все же попробую, — полковник вышел вперед. — Господа, я знаю, вы считаете нас пособниками дьявола. Словами вас не переубедить. Не буду и пытаться. Вы уверены, что «Клоринда» проклята?
— Да!
— Берите шлюпку, пока мы не передумали!
По примеру Гарибальди, Эрстед переждал шквал возмущения.
— Проклятие есть, не отрицаю. Но наложили его не мы. Как и вы, мы хотим благополучно добраться до Ниццы. Если «Клоринда» пойдет ко дну — мы погибнем вместе с вами.
— Врешь! Черти не тонут!
— Это ведьмы, дурак, не тонут…
— Le merde![19]
— А теперь слушайте! — полковник возвысил голос. — Я попытаюсь снять проклятие с «Клоринды». Если у меня это получится — вы сами увидите результат.
— Хитер, ловчила! Сам наложил, сам и снимет!
— Что ж ты раньше не снял?
— Раньше я не знал, как это сделать. А теперь знаю.
— Снимай!
— Хуже не будет!
Эрстед демонстративно повернулся к команде спиной.
— Что вы задумали, друг мой? — спросил князь.
— Снимать проклятие. А что, у вас есть лучшая идея?
3
Подчиняясь Эрстеду, троица «бесов» вернулась в каюту — взять необходимый инструмент. Отпустили их с неохотой. Гарибальди остался на палубе, стараясь на свой лад угомонить команду, гудевшую, как растревоженный улей:
— Idioti! Куда они со шхуны денутся?
— В ад!
— А если и денутся — вы ж радоваться должны! Того и хотели…
Аргументы действовали вяло. Ропот стихал и вновь усиливался, когда какой-нибудь горлопан подливал масла в огонь.
— У нас мало времени. Не стоит долго испытывать их терпение.
Датчанин открыл саквояж и принялся рыться в его недрах. Судя по извлекаемым предметам, саквояж был вместительнее, чем казалось с первого взгляда.
— Вы же не думаете, — спросил Огюст, — что «Клоринда» в самом деле проклята?
— Не думаю. Я в этом глубоко уверен.
— И как мы станем экзорцировать шхуну?
— «Призраки» фон Книгге — это особого рода сгустки. Магнетический флюид, атмосферное электричество, пары воды… Возможно, некая эфирная или животная энергия. Такие образования иногда возникают естественным образом. Их структуру, как правило, нетрудно разрушить — с помощью сильного магнита, поляризованного света, либо электроразряда. Но наш случай — особый. Ага, нашел! Держите.
Он передал Шевалье моток медного провода в изоляции из шелка.
— Боюсь, этого не хватит. Где‑то у меня было еще…
Настала очередь толстенного чемодана, который, разинув пасть, напоминал бегемота. Эрстед бесстрашно сунул голову между челюстями монстра.
— …в нашем случае «призраки» оказались стабильнее обычного. Поляризованный свет на них не действует.
