Наш Современник, 2005 № 02 - Журнал «Наш современник»

Полностью расцвёл талант Михаила Чванова в девяностые годы и в начале нового столетия. Из-под его пера выходит череда замечательных рассказов «Журавлиное плёсо», «Жилая деревня», «Немец Рудниковский», «Прощай, SOS!», «Католический крест», «Новая русская сорока и сорочонок Тишка», повесть «Последний день года Собаки». Но очень много пишет он в это время статей и очерков, посвящённых истории России, Православия в применении к сегодняшнему дню.

Публицистика врывается в его прозу, составляя сплав, обычно губительный для художества, но, к счастью, это правило оказалось неприменимо к Чванову. Публицистика в его прозе чаще всего органично переплетается с художественным повествованием. Отметив своё пятидесятилетие, Михаил Чванов вступил в пору творческой зрелости, когда им были созданы выдающиеся произведения — большие по объёму и звучанию рассказы «Русские женщины», «Времена года» и «Свидание в Праге». Все три объединяют одинаковые темы и даже одни и те же персонажи. Трагический перелом в русской и мировой истории девяностых годов ХХ столетия. Война в Югославии как предтеча новых кровавых испытаний для России. Судьбы русских воинов, внезапно оказавшихся ненужными для собственного государства и для своего обманутого и одурманенного народа. Судьбы русских женщин, оказавшихся без мужчин, потому что настоящие мужики воюют и погибают, а от ненастоящих — тошно и гадко. Не случайно и рассказ «Русские женщины» носит подзаголовок «В ожидании героя…» Нужна была смелость, для того чтобы, находясь в лагере художников патриотического направления, заговорить о несостоятельности славянофильства. В рассказе «Русские женщины» Чванов вкладывает рассуждения об этом в уста отчаявшегося генерала, который в Приднестровье не выполнил приказ и вместо предупреждающего огня открыл огонь на поражение по наступающим молдавско-румынским националистам, и за это его разыскивает Интерпол, а ему приходится воевать рядовым в Югославии. «Сначала разбежались на южных, западных и восточных славян, затем — каждые в свою очередь тоже разбежались.

А теперь вот даже русские, украинцы и белорусы — по сути единый народ — бросились в разные стороны…» И далее генерал безжалостно признаёт, что и сам он лишний на этой югославской войне: «И мы тут только путаемся в ногах, вместо того чтобы наводить порядок дома. Скорее, приживалки у чужой беды, чем помощники». Всё, о чем бы ни говорил генерал, пропитано горечью. Эти истины не хочется признавать. Но и не признать их невозможно. Рассказ-триптих «Времена года» и рассказ «Свидание в Праге» по сути являются продолжением «Русских женщин». Все три рассказа можно было бы объединить в одну повесть. Продолжается повествование о судьбе русского скитальца, воюющего за Сербию, потерявшего в своих скитаниях и битвах семью. Жена, получив сообщение о его гибели, вышла замуж за немца и переехала с дочерью в Германию. Потом оказалось, что он жив. В Праге ему суждено будет горестное свидание с собственной женой; тайком, словно любовники, они повидаются и вновь разойдутся. Он уходит — чтобы наконец по-настоящему погибнуть за сербов. Это настоящая, пронзительная русская проза, заставляющая сопереживать герою, его окружающим, всем людям. Сопереживать горячим сердцем.

Сколько в последнее время появляется новых сильных, талантливых авторов. Но почти все они грешат одним. В их произведениях никому не сопереживаешь. А часто и так — никого не жалко. Все какие-то порченые, и даже если испытывают бедствия, то невольно думаешь: «Сами виноваты во всём, так вам и надо!» Герои Чванова совсем не такие. Это настоящие люди, каких всё меньше и меньше остаётся на белом свете. Они уходят и уходят с поверхности планеты Земля. Туда — в лучшие миры, к лучшим людям…

Если кто-то захочет больше узнать о самом Михаиле Чванове, лучше всего прочесть его автобиографическую повесть «Крест мой?!». Больше всего в ней, конечно, о том, как писатель восстанавливал в Башкирии мемориал Аксаковых — музей-усадьбу, Никольскую церковь, возвращал жителям аксаковских мест их драгоценную святыню. Здесь же прочтёте много вдохновенных слов о любви к трём народам, населяющим башкирскую землю, — к башкирам, татарам и русским. «Во второй раз вернувшись с Балкан, из раздираемой братоубийственной войной Югославии, я поехал на родину, к дорогим своим башкирам и татарам, и на всякий случай попросил место, где хотел бы лечь, если умру не вдали от Родины, где хотел бы лечь, чтобы оттуда мне хорошо были видны и башкирское село Каратавлы, и Татарский Малояз, и родная моя Михайловка».

Вообще же, повесть являет собой многослойное, глубоко философское, историческое и этнографическое сочинение, в котором автор сводит воедино все основные вехи собственного мировоззрения. И каждый мыслящий, чувствующий, переживающий русский человек найдёт в этом произведении либо ответы на свои вопросы, либо темы для жаркого спора.

Особенно важными представляются мне чёткие высказывания Чванова по русскому национальному вопросу. Их много, и всё же процитирую некоторые: «Святое дело — национальное возрождение народа. Но оно — как пьяное вино. Давайте не будем забывать, что самые величайшие народные бедствия были результатом стремления оскорблённых народов к национальному возрождению, когда во главе движения встают психически ненормальные люди, будь то ефрейтор, в одном случае, будь то уволенный из стратегической авиации с диагнозом „вялотекущая шизофрения“ генерал». «Меня, как русского, коробят истеричные статьи, доказывающие, что мы, русские, — великая нация. Ну, во-первых, это свойство малых или неполноценных народов — постоянно вопить о своём величии, ничего не делая для него, а во-вторых, кем нам выдана эта индульгенция на величие? И если выдана — то что, до скончания века?» Тем самым Чванов доказывает: ищите величие там, где оно есть. Потому что в этой же повести он очень много размышляет и о лучших явлениях отечественной истории, и о безобразных, особенно последних времён.

Итогом многолетнего и кропотливого труда Чванова как историка и изыскателя стал его роман-поиск «Загадка штурмана Альбанова», посвящённый судьбам русских полярных экспедиций начала ХХ века и, главным образом, трагической судьбе экспедиции лейтенанта Брусилова на пароходе «Святая Анна», единственным оставшимся в живых с которого оказался штурман Альбанов.

В свои шестьдесят лет Михаил Андреевич находится в расцвете творческих сил, и верится, что в ближайшие годы из-под его пера выйдут ещё более замечательные и значительные произведения. Будут гореть и будут греть его печи. Хочется верить, что в России вновь появится вдумчивый, сопереживающий читатель, который прочтёт и по достоинству оценит книги Чванова. «Но что бы со мной ни было, с осени 1995 года в Димитриевскую поминальную субботу снова звонят колокола на стыке Европы и Азии в Димитриевском храме на юге Башкирии, в селе с символическим названием Надеждино, а с весны 1996 года на Николу Вешнего снова заговорили колокола, разнося скорбно-радостную весть далеко за Каму, на колокольне Свято-Никольского храма на севере Башкирии в уже не мёртвом селе Николо-Берёзовка. Где бы я ни был — на этом, том ли свете, — из любой дали я буду слышать, отличая от тысяч других, их голоса».

Татьяна Окулова-Микешина

Герои — и битвы за них

В моих журнальных заметках, опубликованных в «Нашем современнике» (1995, № 2) в связи со столетней годовщиной со дня смерти Н. С. Лескова, говорилось о необходимости бережного отношения к его литературному наследию, а также о попытках дегероизации и фальсификации образов лесковских героев. Это вызвало неудовольствие в либеральной печати. История эта весьма поучительная. В ней, как в капле воды, отражается наболевшая проблема смещения традиционной системы ценностей, обнаруживаются исторические корни этого смещения, пути и перспективы выхода из «тупиков нигилизма». Сегодня кажется весьма своевременным продолжить эту тему и поговорить о своего рода «системе воспитания», запечатленной в творчестве Лескова, 110 лет со дня смерти которого исполняется в 2005 году.

«Честнейшее дело» жизни писателя

Вспомним: в тяжелейшем для нас 1942 году, когда немецко-фашистские войска дошли до берегов Волги у Сталинграда, в журнале «Звезда» был напечатан рассказ Лескова «Железная воля». В нём на примере «волевого» и «целеустремлённого» немца Пекторалиса, приехавшего в Россию, чтобы когда-нибудь стать «господином для других», показано, что иноземцам в конечном счёте не удастся «произвести в России большие захваты» даже при наличии своей «железной воли», что русская воля в конце концов превозможет иностранную. В следующем, 1943 году был опубликован целый сборник повестей и рассказов Лескова, включавший и такие изумительные произведения, как «Очарованный странник», «Левша» — о людях с русской волей, «прямых и надёжных». Это были герои, милые его сердцу.