Погоня за «оборотнем» - Джерри Остер

— Хорошо, — сказал Сейлес, — просто замечательно. Но как быть с показаниями таксиста Нидлмэна, официантов из ресторана, людей, видевших Ван Митера с женщиной, которые утверждали, что они вели себя, как голубки?

— Я слышал об этих разговорах, сэр, — сказал Коллинз, — и сделал предположение. Возможно, проявление их чувств неправильно истолковалось и поцелуи были чисто платоническими.

— Достаточно, Коллинз, — прервал его Барнс. — Благодарю.

— Да, сэр.

— У нас есть твой телефон?

— Только домашний, сэр.

— Позаботься, чтобы у нас был телефон твоей подруги.

— Да, сэр.

— И до получения дальнейших указаний пригласи маму к себе домой или свози ее в ресторан.

— Да, сэр.

— До свидания.

— До свидания, сэр. До свидания, мистер Сейлес.

Когда Коллинз ушел, Сейлес спросил Барнса:

— Рита?

Барнс продолжал смотреть на пожар.

— А кто руководил операцией Ван Митера, Джон? Или он действовал самостоятельно?

Казалось, что огонь не утихнет.

— Ты возьмешь это на себя, Джон, или доложить в Джорджтаун?

Высоко в небе виднелась четверть луны, и дым начал понемногу закрывать ее.

— Мне необходимо тебе что-то сказать, Джон. Ты знаешь, существует список людей, купивших те самые солнцезащитные очки. Составила его Сюзан. Она передала его Полли, но после того, как приступила к операции, у Полли его забрала Рита. И что, ты думаешь, она мне сказала?

Барнс молчал.

— Она сказала мне, что в списке никто не подходит под описание той женщины. И в этом случае нам пришлось бы опросить всех двести пятьдесят человек из этого списка — в надежде, что они скажут правду, — не приобрел ли кто такие очки в качестве подарка человеку, подходящему под наше описание. В противном случае список бесполезен и это тупик…

Я хочу сказать, Джон, что лучший вариант для нас, чтобы Рита оказалась «оборотнем» и, увидев в списке фамилию приятеля, решила скрыть этот факт.

Барнс размышлял еще об одной фразе, прочитанной им в биографии Арбус, где очевидец цитирует Джеймса Джойса «о необходимости для художника развивать в себе способность к молчанию, хитрости, уединению».

— Хочешь отозвать Сюзан, Джон? Ситуация складывается не из приятных.

— Сюзан в безопасности, — уверил Барнс. — Рита или кто-то еще не будут настолько неосторожны, чтобы убрать Сюзан сразу после Пола. Они этим выдали бы себя. Я хочу проследить за каждым шагом Риты: где и с кем она обедала, когда и где она влипла в дерьмо, и как долго это длится. Наблюдать за ней двадцать четыре часа в сутки. Задействуй Коллинза, Брохтона, Переса, Фройнда и Пека. Начни составлять список альтернативных кандидатур на случай, если понадобится больше людей.

— Рита, — промолвил Сейлес. — Кто бы мог подумать? «Оборотень» тот, на кого не может пасть подозрение, тот, кто знает тебя и работает с тобой, на кого и в голову не придет подумать.

Глава 23

Генри Аронсон пристально вглядывался в мутное окно, находясь в квартире заброшенного дома в районе Бронкс.

«Невозмутимый Д» передвигал конверт по карточному столу ногтем среднего пальца. Кроме стола и двух складных стульев, в комнате ничего не было.

— Скажи мне прямо, «Д», а я постараюсь понять. Ну, побалуй меня. Зачем тебе было надо похищать эту девушку? Оттого, что она дочь женщины, которая заодно с бабой, замочившей Лайонела и твою Шираз, царство им небесное, за то, что она заключила сделку с Лоркой? Он подставил тебя так, что ты оказался в дерьме. Что ты хочешь получить в обмен на безопасное возвращение этой девушки в руки матери? Думаешь, эта баба аннулирует свое соглашение с Лоркой и ни с кем не сможет вести дела в городе, а у тебя откроется перспектива триумфального возвращения к прежнему статусу? В этом твоя сногсшибательная новость? Я правильно тебя понял?

«Невозмутимый Д» перестал играть с письмом и передал его Аронсону.

Аронсон взглянул на адрес и положил письмо во внутренний карман пиджака.

— Да, «Д». Хорошо, «Д». Конечно, «Д», я доставлю его в отель «Пиере», но прежде я хотел бы знать: не кажется ли тебе, что после этого номера тебя пришибут? Не твоих ребят, «Д», а тебя лично? Кажется? Не кажется? Или тебе все равно? Ответь, ради бога, «Д». Хоть раз в жизни скажи что-нибудь, Шираз, царство ей небесное, с тобой нет, «Д». Она мертва. Я скорблю так же, как и ты. Даже больше. Я такой парень — смерть человека для меня удар, особенно смерть молодой женщины с добрым сердцем, но ее мы не вернем. Ни ты, ни я, ни сам Господь Бог. Не молчи. Пожалуйста. Похищение детей, «Д», — это ужасная, ужасная вещь. Кто эта девочка, ты знаешь? Что ты знаешь о ее матери, кроме того, что она с этой бабой и заключила сделку с Лоркой? И как понимать «с этой бабой»? Кто она? Партнер, клиент, просто подруга? Если подруга, «Д», то ты нарушаешь одно из основных правил — не смешивать бизнес и семью. «Д», «Д», ответь мне, пожалуйста!

«Невозмутимый Д» указал Аронсону головой на дверь.

Аронсон сложил руки на груди:

— Я буду упрямым, «Д». Я давно в бизнесе и имею право. Кроме того, в этом деле я оберегаю твою жизнь и подвергаюсь риску. Если меня заметут, я буду сидеть в тюрьме, а таким, как мы, не пристало там быть. Мы должны наслаждаться плодами своего труда.

Мой тебе совет, «Д», чем относить письмо матери похищенной девочки, лучше переговорить с Лоркой, объяснить ему ситуацию и прощупать почву дня пересмотра соглашения с этой бабой. В конечном итоге это не то соглашение, которое обеспечит ему много друзей в нашей среде, и, как я уже упоминал, Лорка не одобрил убийство Шираз, царство ей небесное.

Если Лорка склонен пересмотреть отношения, то вы могли бы встретиться, обсудить дела и «зарыть топор войны». Тогда не будет необходимости держать девочку в заложницах и даже вообще говорить Лорке, что ты ее похитил. Если Лорка не согласен изменить отношения, тогда, и лишь тогда, ты поставишь его в известность о том, что девочка у тебя в руках, и ты намереваешься использовать ее, чтобы силой заставить эту бабу отказаться от соглашения с ним, и что Лорке не поздоровится, если он решит вмешаться.

И в том, и в другом случае ты смог бы сделать то, что тебе действительно необходимо, — замочить бабу, не беспокоясь о конфликте с Лоркой, у которого в распоряжении банда вооруженных головорезов, численно превосходящая твою, «Д», так как ты, по натуре, мирный парень.

Решай как хочешь, «Д», а я хочу взглянуть на девочку и подтвердить самому себе, что она в добром здравии и ее душевное состояние настолько хорошее, насколько можно ожидать в данных обстоятельствах. Твоего слова мне недостаточно, «Д». Я не просто говорю. Если я даю слово, то оно не пустой звук, а подтверждено реальными фактами, а не слухами.

«Невозмутимый Д» потер нос, поправил темные очки и указал большим пальцем на дверь за спиной.

— Благодарю, «Д», — сказал Аронсон. Проходя, он похлопал «Д» по плечу и постучал в дверь. Ее открыл телохранитель. Аронсон не встречал его раньше.

— «Невозмутимый Д» говорит, что можно.

Телохранитель посторонился, и Аронсон посмотрел на девочку, а она на него. «Привет, крошка. Ты не вспомнишь, что мы с тобой встречались, и даже как я тебя качал на коленях, а если и вспомнишь, то не скажешь об этом вслух. Твое прелестное личико не выдаст наше с тобой знакомство. Не волнуйся, малышка, я вызволю тебя из этого переплета. Мы ведь одна семья: я и ты, твоя мама и твой папа, царство ему небесное».

Аронсон вернулся в комнату, где сидел «Невозмутимый Д», и вновь похлопал его по плечу:

— Я буду держать с тобой связь, «Д».

Глава 24

Видя, как Сюзан Сейнт Майкл — а она все-таки «нарк» — уводят под дулом автомата от конюшни, где ее поймали и где он сам чуть было не попался, Тед Скэлли был вынужден пересмотреть свою тактику. Ему не понадобилось много времени, чтобы прийти к выводу — лучше находиться снаружи и заглядывать внутрь, чем быть внутри связанным по рукам и ногам.

Вначале он решил побывать внутри, так как внутри помещений он провел большую часть жизни: в школе, на чердаке, где запирал его отец, когда Скэлли пропускал уроки; в товарных вагонах, убегая из дома; в полицейских машинах, возвращавших его обратно; в упаковочных ящиках и трущобах, прячась от дождя, снега, солнца и полиции; в шкафах, скрываясь от отцов, мужей, дружков подруг, когда они возвращались не вовремя; в судах и тюрьмах. Приятнее было заглядывать снаружи вовнутрь. Это как в кино, где тоже как бы заглядываешь внутрь, чувствуя себя счастливым оттого, что не ты на экране, и не твою голову распиливают пополам электропилой. Подобное чувство охватывает и у аквариума, где в познавательных целях обозреваешь акулу-людоеда и счастлив, что отделен от нее толстым и прочным стеклом.

Сидя на веранде, Скэлли смотрел сквозь широкое окно на бушующую вечеринку. Во многом это напоминало очень дорогой аквариум с плавающими в нем дорогостоящими рыбками. Там присутствовали рок-звезды, богатые повесы, бывшие чемпионы по теннису, наследники и наследницы, аристократические отпрыски и их любовники и любовницы.