Проклятый дракон - Ника Андарова

– Мы и так помним.

Она обернулась и посмотрела на Шехара. Прямо в глаза. Очень немногие в его окружении отваживались на это.

– Тогда, чтобы вспомнили то, что мы отняли сами у себя.

– Найроби, я уже не маленький мальчик. Хватит говорить загадками. Я запретил носить эти одеяния в память о всех женщинах, что погибли в ту ночь. В память о моей сестре и матери. После нападения нам стало не до празднеств.

Старуха отвернулась. Ее манера говорить, выдерживая долгие задумчивые паузы, раздражала его.

– Что ты чувствуешь, мой мальчик? Когда думаешь о матери, что погибла в ту ночь, пытаясь увести женщин в укрытие и спасти их? Сестре, что отдала жизнь ради спасения других?

– Боль. И тоску. Я тоскую по всем ним, Найроби.

– А что почувствовал, когда увидел девушку с чужих земель в белом наряде?

Шехар помедлил с ответом. Что почувствовал? Эти платья были любимым нарядом Сааны. Она любила праздники, любила наряжаться.

– Мне на секунду показалось, что ничего не было. Не было страшных смертей. И Саана выбежит из-за угла, подразнивая Ордеса. И Ордес будет шутить и ловить восхищенные взгляды всех женщин дворца. А мама с беспокойством будет шептать отцу предостережения, глядя на них. На секунду, Найроби. А потом пришла боль. И злость. И отчаянная горечь.

– Может пришло время отпустить эту боль, мой мальчик? И превратить тоску в светлую память? Разрешить себе и всем вокруг снова жить? Петь песни. Носить белые платья с голубой вышивкой. Шехар, твои мама и сестра никогда бы не хотели, чтобы их помнили подобным образом. Через боль, лишения и грусть. Ни для этого они пожертвовали собой, защищая город. Нужно помнить хорошее о них. Просить хранителей Грани позаботиться. И жить дальше, позволяя жить другим.

– Найроби, ты порой занимаешься опасными делами. Если бы Ордес увидел эриконку, что посмела надеть эти одеяния…

– Ордес… Тьма в его сердце. Опасная. Пожирающая его изнутри. Заставляет его жаждать смерти. И если он не найдет каплю света в себе, то так и погрязнет в горе и боли, что душат его уже двадцать лет.

– Я подумаю над твоими словами. Больше не одевай эриконку в белое. Или даже моей магии не хватит, чтобы спасти ее от обезумевшего Ордеса.

Найроби лукаво улыбнулась. Когда она улыбалась, былая красота пробивалась сквозь плотные сети ее морщин.

– Ты бы не позволил, мой мальчик. Старая Найроби знает. Все видит. Ты бы не смог допустить гибель девушки с глазами цвета подземных озер. Источников, что дают жизнь.

Шехар, уже выходивший из комнаты Найроби, на мгновение замер. Ему еще в детстве казалось, что она обладает какими-то сверхспособностями. Странными, потусторонними. Найроби, конечно же, не умела читать мысли. Это невозможно. Но иногда ему казалось, что все-таки умеет.

Шехар опять отправился на полигон. Пришло время тренировки воинов и обучения их дисциплине.

Глава 11

Аэрин коротала время, расчесывая свои волосы и периодически любуясь игрой солнца на их кончиках. Пропуская гладкие пряди между пальцев, девушка наслаждалась тем, как они ласкают кожу рук. Она до сих пор с трудом верила в то, что свободна от маски. И, чтобы лишний раз убедиться в этом, касалась волос и лица.

Поднос с едой и чистое серое платье уже ждали ее в комнате, когда она пришла. Странная игра в переодевания. Белые одежды с вышивкой она отложила подальше в угол. Что бы они ни значили, ей лучше их больше не надевать.

Она сидела и раздумывала над тем, сколько всего узнала о магии сегодня. Но даже эти знания пока ничего ей не давали. Как не умела она пользоваться магией, так до сих пор и не умеет.

И ей явно не доверяли. Келан делился какой-то информацией, но всего не рассказывал. Хотя с чего бы? Она помогает им, но все так же остается той, кто пришел с вражеских земель. Неужели ей придется остаться здесь навсегда? Хоть ей и открылась ужасающая правда о магах, Сагдар ее тоже пугал. Своими чудовищами. И секретами.

Если бы Аэрин могла найти выход. Если бы смогла выбраться отсюда. Забрать мастера Патца и бежать. Бежать от всех, кто пытается ее использовать в своих целях, далеко, за море.

Аэрин отложила гребень. Нужно постараться расспросить кого-нибудь. Об этих эрфитах. О Пологе. Раздобыть сведения, что помогут ей понять больше о городе, в котором она оказалась. И иметь возможность его покинуть.

Найроби так и не появлялась. В комнату вошел Акрис. Кивком приказал следовать за ним. О том, чтобы расспрашивать его о чем-то она и не думала. Этот свирепый воин был явно в скверном расположении духа.

Пока они шли, Аэрин, как всегда, осматривалась, подмечая мельчайшие подробности и стараясь гнать от себя мысль, что она останется здесь навсегда. Слишком дикой казалась ей эта мысль, слишком непривычной.

В этот раз они не стали спускаться вниз. Акрис вел ее по второму этажу вдоль открытых резных арок. Вглубь дворца, на другую его сторону, которая находилась ближе к горам. Через какое-то время послышались лязг оружия и крики воинов.

Из арочных окон открылся вид на тренировочную площадку. На ней Аэрин насчитала около двадцати мужчин в черном. Воины. Обступили полукругом сражающихся в середине. Краем глаза девушка выхватила из толпы мужскую фигуру, крупнее и быстрее остальных. Аэрин и сама не заметила, как остановилась, завороженно следя за его резкими смертоносными движениями.

Нет, стражи и воины Эрикона определенно отличались от аргхатийцев. Они были более худощавые, холеные и нарядные. Этот же воин походил на дикого зверя, готового вцепиться в глотку и разорвать врага в клочья. Шехар. Это был он. Его кривой тренировочный меч разил беспощадно, движения были четкими и яростными, а каждая мышца – направлена на то, чтобы поразить, убить, уничтожить своего противника.

У всех воинов в круге было разное оружие – мечи, копья, кинжалы. Это показалось ей странным. У эриконцев оружие было одно – короткий меч. И сражались они всегда только им.

– Интересно, почему у воинов разное оружие? – вслух произнесла она.

– Оружие – часть воина. Поэтому он сам выбирает, что ему подходит больше, – неожиданно ответил Акрис. – По нему можно многое сказать о воине. Например, правитель Ордес предпочитает кинжалы. Это последнее оружие в бою и в качестве основного его выбирают лишь те, кто хочет подпустить смерть как можно ближе. Те, кто орудуют копьями, перестраховываются. Для них важно держать противника на расстоянии. А меч,