Ласточкин крик - Ахмет Умит

– Знаю. Мы потому здесь и встретились…

То ли с притворным, то ли с искренним удивлением – я так и не понял – Надир повернулся к нашей коллеге:

– Хорошо, что мы с вами сюда пришли, Зейнеп-ханым, а то бы пропустили все самое интересное.

В его словах не было обиды – так, легкая язвительность. Но лицо Али все покраснело от злости, а по вискам заструился пот. Только я собрался устранить возникшую неловкость, как в разговор вклинился Зекаи:

– Я с радостью вам помогу, господин прокурор. Я правда могу помочь. Не знаю, насколько это поможет в поимке Слепого Кота, но я сделаю все, что в моих силах.

Последние слова прозвучали как-то пессимистично.

– Неужели все настолько сложно? – спросил Надир. – Неужели этот убийца настолько… Настолько… – Он никак не мог подобрать нужное слово.

– Профессионален, – помог Зекаи. – Он профессионален, талантлив и совершенно безжалостен. Хуже всего, что он очень хорошо знает наш метод работы. Потому мы его и не можем поймать…

Молодой прокурор напрягся:

– Вы думаете, это может быть кто-то из наших?

– А почему нет? – усмехнулся Али. – Мы педофилов ловим, а суд потом дает им смешные сроки, и они быстро на волю выходят. Так что какой-нибудь полицейский, решивший восстановить справедливость, мог взять дело в свои руки.

Я бы предпочел промолчать, но парня пришлось поддержать, чтобы он со своей смелой позицией не остался в одиночестве.

– Думаю, Али прав, Слепой Кот действительно может иметь отношение к полиции. Но пока это только гипотеза. Возможно, никакой связи и нет, а просто он очень большой профессионал.

– Да уж, в его способностях сомневаться не приходится, – подключилась Зейнеп. – Чертовски хладнокровный человек. Никаких улик не оставляет.

– Вообще-то у меня есть кое-что, – извиняющимся тоном произнес отставной полицейский, – кое-какая информация, которой я не поделился.

Надир, как будто вспомнив, что является представителем надзорного органа, приказным тоном спросил:

– Почему же вы скрыли эту информацию?

– В интересах следствия. Мы же только что говорили, что Слепой Кот может быть связан с полицией. А если бы я выложил все, что знаю, серийный убийца мог бы об этом узнать…

Взгляд прокурора потеплел:

– Понимаю, но что же это за информация в итоге? Нам-то вы можете сказать?

Зекаи перегнулся через стол, словно боялся, что кто-то посторонний может его услышать.

– У Слепого Кота есть микроавтобус. Именно на нем он привозит своих жертв на место преступления. Но мы не знаем ни марки микроавтобуса, ни цвета…

– Этот микроавтобус темного цвета, – произнес мой помощник. – Этим утром мы были на месте преступления, нашелся свидетель, который видел микроавтобус и говорит, что он то ли темно-синего, то ли черного цвета. Но марки он не знает и водителя не заметил…

Надир расстроенно произнес:

– И это все, что вы хотели рассказать?

Зекаи вновь наклонился над столом.

– Штрих-коды, – прошептал он так, будто приоткрывал завесу над страшной тайной. – Штрих-коды игрушек.

На этот раз Зейнеп поспешила сказать:

– Да, мы занимаемся штрих-кодом Барби, найденной в Касым-паше. В ближайшее время выясним, где ее продали. И с желтым «Фольксвагеном» разбираемся.

– То есть на штрих-кодах были цифры? – спросил Зекаи.

– Конечно, – удивилась Зейнеп, – там всегда цифры есть. Они включают в себя код страны-регистратора товара, номер производителя товара, кодовый номер самого товара… – начала перечислять она.

– Нет, красавица, я о других цифрах.

На помощь Зекаи пришел прокурор:

– Думаю, на Барби в Касымпаше тех цифр, что имеет в виду инспектор, не было.

– Были! – уперлась наша криминалистка. – Все было. И в самое ближайшее время мы найдем магазин, где были проданы игрушки.

Надир недовольно заерзал:

– Найдете, а что потом? Если убийца такой большой профессионал, кредиткой при покупке он точно не пользовался.

Али не мог не поспорить с объектом своей ревности:

– Возможно, в магазине висели камеры. И что-то у нас получится найти.

На губах Зекаи появилась ироничная улыбка:

– Нет, дорогой Али. Можешь быть уверен, ничего вы там не найдете. Слепой Кот не попадется в такую простую ловушку.

19

Для маньяка убийство похоже на совершение религиозного обряда

На пробковой доске, висевшей на стене в офисе, не осталось и сантиметра свободного пространства. В линию друг за другом были прикреплены фотографии двенадцати убитых педофиловрецидивистов, все они были жертвами Слепого Кота пятилетней давности. Глядя на этих мужчин, чей прах давно уже смешался с землей, я испытывал сложное чувство: смесь отвращения, ненависти и жалости. Я никогда не смог бы простить их за то, что они сделали, но в то же время мне хотелось разобраться в мотивах. Только поняв мотивы, мы могли бы в будущем противостоять подобным преступлениям. Конечно, если вообще можно постичь, что стоит за педофилией. Чуть в стороне Зейнеп поместила фотографии двух последних жертв: Ферита Сельджима, убитого этой ночью, и Акифа Сойкырана, убитого позапрошлой. Ниже висели фотографии четырнадцати игрушек, оставленных на месте преступления: фиолетовый пластмассовый пикап, зеленая черепаха, коричневый медвежонок, желтый поезд, белый корабль, синий самолет, бирюзовый грузовик, серебристый револьвер, черно-белая касатка, Пиноккио с розовым носом, красный орел, позолоченная сабля, кукла Барби и, наконец, «Фольксваген» золотистого цвета. На доске также были снимок одной из повязок и снимок обрезанного наполовину правого уха. И среди всего этого была нарисована гигантская цифра 12 со знаком вопроса рядом с ней.

– Может быть, это религиозная отсылка? – Наша криминалистка ткнула линейкой в число двенадцать. – Вы наверняка знаете, в очень многих религиях число двенадцать является священным. В древних культурах считалось, что солнце и луна проходят через двенадцать стадий. Были легенды и о двенадцати северных и двенадцати южных звездах.

Попав с уличной жары в созданную кондиционером прохладу офиса, я немного одурел – хотелось просто сидеть и дышать. Но я быстро включился в обсуждение.

– Еще есть Двенадцать колен израилевых, а в Торе вообще часто встречается число двенадцать.

В темных глазах нашей криминалистки загорелся огонек.

– Да, вы правы, господин комиссар. И как тут не вспомнить Иисуса Христа и двенадцать апостолов. А также двенадцать имамов-наследников Мухаммеда, столь важных для шиитов… Метод убийцы действительно может отсылать к религии.

Али, до этого момента с недовольным видом качавшийся на стуле, произнес:

– Ну что за бред! Откуда ты вообще взяла эту религиозную тему? Он просто одного за другим убивает педофилов, вот и все. Какого черта вмешивать сюда всю эту религию и прочую духовность?

Голос его звучал громче, чем следовало, и я понял, что парень просто очень зол и ищет повода для скандала. Зейнеп нахмурила брови и уже собиралась ответить ему,