Белая субмарина: Белая субмарина. Днепровский вал. Северный гамбит - Владислав Олегович Савин

его не убьют. Вот только трупов после будет очень много. Но об этой стороне обычно молчат те, кто воспевает «непобедимых бойцов севера». Викинги не знали сложных методик и медитаций – те, кто имел к этому изначальную склонность, бросали себя в измененное состояние поначалу с помощью особым образом приготовленных мухоморов, а после привыкнув, простым усилием воли, по сути же, это явление было сродни алкоголизму.

Интересно, что японцы имели от этого некоторую защиту. Утонченный эстетизм самураев был не прихотью, а именно якорем, стабилизатором психики, помогал не скатиться в безумие. Это трудно понять европейцам, удивляющимся японской смеси чувства прекрасного с нечеловеческой жестокостью. Не знал этого и Тиле, по европейской привычке разделять, анализировать – ну какое отношение красота может иметь к войне?

Он знал лишь одно – этот невыносимый страх внутри отступает на время, сжимается от волны страха снаружи. Тогда в Атлантике, глядя на барахтающихся в волнах унтерменшей – даже на мостике были слышны их вопли, – адмирал вдруг ощутил внутри себя гармонию и покой. И радостный прилив энергии, будто эти низшие существа, умирая, отдавали ему свою жизненную силу. И ощущение себя не тварью, дрожащей перед демоном – а богом и вершителем, хотя бы для этих… А когда их наберется сто тысяч, что будет тогда? Он не знал, отчего он считает эту цифру порогом – но был уверен, что при ее переходе что-то произойдет. Пока, по его подсчетам, счет едва перевалил за двадцать тысяч. Черт бы побрал этих макаронников, он должен был быть там, в Индийском океане – сразу семнадцать тысяч единиц могли бы лечь на его алтарь жертвенными барашками! Поймать бы вторую уцелевшую «королеву» или войсковой конвой! Сто тысяч – неужели за этим порогом можно стать подлинным сверхчеловеком, с которым даже полярный демон будет на равных?

«Гнейзенау»? Прости, старина Кранке, с тобой ничего не было решено, и твоя судьба была чистой удачей. Я знал лишь, что эти два корабля, «Гнейзенау» и «Зейдлиц», на Балтике совершенно не нужны, а мне могут принести пользу – и даже ваша гибель на переходе была бы лишь тактической неудачей при том же стратегическом результате. Рейхсфюрер всё же поступил мудро – или всего лишь решил позаботиться о новой игрушке? – когда приказал довооружить поврежденный линкор новыми пушками. Эти пушки, уже изготовленные для последующих «тирпицев», в сороковом хотели даже продать русским, затем поставить на батареи в проливе Скагеррак – но рейхсфюрер настоял, и решил тем самым судьбу корабля – он нужен мне здесь, в Атлантике, против англичан, пока Полярный Ужас недосягаем! Неужели Кранке тоже коснулся его воли, надо будет после расспросить – такое везение или всё же глупость англичан? Идти самым полным, огибая Британские острова по тысячемильной дуге, даже срезая угол в самом начале, пока не обнаружили, или ночью. Момент истины был, когда ты обогнул Ирландию, дальше мы уже могли тебе помочь.

Выход в море эскадры из Бреста прошел незаметно. Противовоздушную оборону главной базы Атлантического флота ваффенмарине обеспечивала целая истребительная эскадра новейших «фокке-вульфов». Еще была группа тяжелых истребителей Ме-410, дальних охотников над морем. И эскадрилья ночных перехватчиков Хейнкель-219, «Филин», одна из двух, имеющихся в люфтваффе, вторая – в ПВО Берлина. За август и сентябрь было сбито двенадцать английских разведчиков, в том числе и скоростные «москито». «Четыреста десятые» вместе с переоборудованными в истребители Ю-88 сбивали и английские патрульные самолеты на удалении до шестисот километров от берегов, заодно обеспечивая беспрепятственный выход субмарин из Бискайского залива – а подводная опасность на атлантических коммуникациях вынуждала британцев привлекать туда дополнительные силы. И радиовойна, жестокий урок которой дали русские на севере. И чисто организационные, «противошпионские» меры, как было в январе сорок второго при прорыве через Ла-Манш.

И – полным ходом на запад, опасность была лишь наскочить на английскую подлодку, но северный опыт и тут себя оправдал – стационарная акустическая система, антенные мины и завеса субмарин-охотников, подстерегающих британские подлодки на переходе. Мальчики Дёница приняли эту идею с восторгом – всё безопаснее, чем в океане прорывать охранение конвоя. Двух британцев нашли и потопили, после чего и их субмарины появляются здесь с большой опаской. В общем, игра стоила свеч!

По замыслу, это был не больше чем розыгрыш дебюта с переводом пары фигур на другой фланг. Потопление «Ринауна» и «Фьюриеза» оказалось лишь приятным довеском. И когда потопили крейсер и Тиле приказал пройти по самой гуще спасающихся в воде – затягивая под винты – он испытал такое же торжество, как тогда в Атлантике, буквально физически ощущая, как сам становится сильнее! Жаль, что их было мало, а до «Ринауна» не дошли, Кранке успел расправиться с эти корытом раньше – и тут «кондор» обнаружил британский авианосец меньше чем в полусотне миль. Жалкие людишки – ему смешно было смотреть на озабоченные, и даже испуганные физиономии на мостике «Фридриха». А для него, почти юберменша, всё было ясно: «Уходить нельзя, мы всё равно не успеем выйти за радиус действия его палубной авиации. Вызвать с берега ударные силы люфтваффе – а вы помните, как даже на учениях они дважды ошибочно «атаковали» своих? Британец, по докладам летчиков, сам идет навстречу – отлично, значит, мы имеем шанс!»

Ну не доверял Тиле немецкой ударной авиации, лично наблюдая за ее действиями. А вот истребителей весьма ценил, как защиту от бомберов и торпедоносцев врага. Потому ангар «Цеппелина» и был сейчас набит истребителями, в поход взяли и запасные эскадрильи, а палубные Ю-87Е оставили в Бресте. Хотя будь в ваффенмарине корабли, подобные американским «эссексам», вместимостью в девяносто, а по последним данным, и в полную сотню машин…

Всё вышло, как он задумал: эскорт авианосца, легкий крейсер и два эсминца, расстреляли, как на учениях – и он, всемогущий Тиле, снова успел «взять их души», как назвал эту процедуру. Авианосец удирал на восток, и можно было позволить затянуть потеху, Брест был в той же стороне, лишь правее. Они догоняли, британец явно не мог уйти – надо для проформы предложить ему сдаться, а затем сделать, что должно! Но англичанин поступил неправильно: он остановился посреди моря, и с «Зейдлица» отсигналили – видим, как экипаж оставляет корабль. Унтерменши так напугались, что даже не стали ждать, когда их потопят – ничего, это всё равно их не спасет, потому что для него гораздо ценнее даже не потопление этого старого корыта – согласно справочнику, постройка 1916 года – а увеличение своего счета еще на тысячу триста единиц! Пройти по этому стаду, расстреливая тех, кого не затянет под винты, и надо приказать коку подготовить котел с помоями для привлечения акул – уже как традиция сложилась, хотя