Наследники Шамаша. Рассвет над пеплом - Alexandra Catherine

— Нет! Больше никогда не спрашивай меня об этом! Я больше не одна и не намерена вспоминать весь этот кошмар!

— Больше не будем, — кивнул он и тоже поднялся.

Александр поднял её коробки и сказал:

— Я провожу тебя до Вайнхольдов.

Он нахлобучил капюшон на голову и сам надел на девушку её капюшон, проговорив:

— Пока никому не следует знать, что Альжбета Камош и Элиас Садеган старые друзья. Так будет лучше.

— Ты прав, — согласилась Ишмерай.

— Но я, пожалуй, последую совету Бернхарда и заведу с Вайнхольдами самое близкое знакомство. В стене Вайнхольдов есть довольно большая дыра, которая ведёт в их сад. Если ты не любишь там гулять, тебе придётся его полюбить.

Ишмерай широко улыбнулась и выдохнула:

— Я полюблю его с радостью!

Александр шёл по пустым узким улочкам, и Ишмерай дивилась, когда же он успел так хорошо изучить этот город.

— От Атаргаты никаких вестей? — со вздохом спросил он.

— Никаких, — ответила Ишмерай, однако глядя на улицы с таким удовольствием, будто выглянуло солнце. В её жизни выглянуло солнце, и его ей подарил человек, которого она раньше не выносила. — Я редко выходила в город. А когда узнала, что вернулись солдаты, перестала выходить.

— Я тоже ничего не узнал о царице фавнов, — последовал ответ. — В войсках ходят какие-то глупые слухи, в которых не оказалось никакой пользы. Более того, мне кажется, — все это бесполезно. Атаргату и её братца увезли слишком давно.

— Я верю, что она жива, — тихо возразила Ишмерай. — Быть может, когда-нибудь я смогу её найти. Я не могу вернуться в Архей с пустыми руками.

— Ты упрямая, — ответил мужчина со странной улыбкой. — И упрямство твоё дает тебе сил.

Ишмерай остановилась, повернулась к Александру и тихо серьёзно произнесла:

— Если ты захочешь уйти, я все пойму. Ты не обязан…

Она запнулась. Теперь ей меньше всего хотелось, чтобы он ушёл. Ей меньше всего хотелось разлучаться с человеком, который помог ей поднять голову. Но она понимала, что человек этот был не обязан помогать ей. Он ненавидел её, испытывал к её семье неприязнь. Она не должна была держать его здесь только из-за клятвы, данной погибающему Марцеллу.

— Ишмерай… — строго проговорил Александр. — Я искал тебя слишком долго. Теперь не успокоюсь, пока не доведу тебя до Атии. Тебе удалось выжить и без моей помощи, но будет лучше, если я помогу. Если я брошу тебя здесь, это будет равноценно убийству.

— Я не соглашусь с тобой.

Когда они подошли к стене дома Вайнхольдов, Ишмерай забрала у Александра коробки и вздохнула, глядя на него во все глаза. Она хотела сказать ему столько, что слова наталкивались друг на друга и превращались в сумбур. И, наконец, она просто бросила коробки на снег, без слов обхватила его руками и прижалась к нему всем своим измученным существом, наслаждаясь его теплом, которое теперь казалось ей самым родным в этой чужой земле. Он был частицей Архея, её возлюбленного прошлого. Александр был её домом, по которому она так тосковала.

— Я так долго молилась, чтобы Господь прислал мне кого-нибудь… хоть кого-нибудь из тех, кто знал бы об Архее… — шептала она, не отрываясь от него.

— И Господь прислал тебе человека, которого ты всегда ненавидела… — хмыкнул Александр своим низким грубоватым голосом, но девушка слышала в нем только тепло и грусть.

— Господь прислал мне друга! — твёрдо возразила Ишмерай, заглянула ему в глаза и лукаво заулыбалась: — И тебе придётся научиться дружить со мной.

— Верно, — засмеялся Александр. — Работа неблагодарная. Никогда не думал, что мы будем союзниками. Никогда не думал, что именно ты поможешь мне засмеяться впервые за несколько месяцев… А теперь поскорее иди, — он слегка оттолкнул её. — Наша маленькая тайна может раскрыться слишком рано.

Ишмерай взяла коробки и нерешительно поглядела на него.

— Бернхард собирался к Вайнхольдам завтра утром. Я приеду с ним, — пообещал Александр.

— Я не могу уйти… — горестно сказала Ишмерай. — Мне почему-то кажется, что если я уйду, ты испаришься, и я более никогда не увижу тебя.

— Придётся рискнуть, — усмехнулся Александр, и светлые брови его сурово нахмурились. — Иди.

Ишмерай сделала несколько шагов назад, но хмурость его более не пугала и не отталкивала её как раньше. Верно, это был Александр Сагдиард. Высокий, широкоплечий со своими сильными руками, золотыми кудрями, ярко-голубыми глазами и изумительно красивым, заросшим лицом. Это был Александр Сагдиард, его привычный суровый взгляд, который теперь казался самым тёплым из взглядов. Ишмерай медлила.

— Я приду завтра, — усмехнулся Александр и красиво улыбнулся. — Обещаю.

— Я верю тебе, — выдохнула девушка.

— Тогда иди отсюда, наконец! — рыкнул он, топнув ногой.

Ишмерай лучезарно улыбнулась ему в ответ и побежала вдоль стены ко входу. У самых ворот она обернулась. Александр все ещё стоял на своём месте в чёрном плаще, и девушка не увидела его лица под капюшоном. Она вновь улыбнулась ему и забежала внутрь.

Отдав коробки со шляпками, Альжбета Камош удивила всех своим безоблачным настроением и укрылась в своей комнате. Она спиной прижалась к закрытой двери и медленно сползла по ней на пол, сжимая голову руками и тяжело дыша. От радости, от улыбок, от возродившейся надежды.

Сегодня для неё взошло новое солнце, дарящее радость и веру во спасение. И звали его Элиас Садеган.

Глава 6. Первая кровь

Басил не оставлял Марка ни на минуту. Этот могучий грубоватый воин будил его рано утром и заставлял махать саблей, танцевать с ней, приучал его к выносливости. Король Арнил никогда не позволял, чтобы его сыновья воспитывались в праздности. Обоих с раннего детства он приучал к дисциплине, отправлял в самые суровые карнеоласские школы, посему Марк не боялся трудностей. Но теперь шамширский лагерь под названием Аллаат казался ему преисподней, в которой его без остановки награждали пинками, синяками, порезами и ударами.

— Зачем всё это? — спросил Марк на третий день, поднимаясь с пыльной земли на ноги — Басил вновь сбил его с ног. — Почему Сакрум решил