Своя вселенная - Игорь Харичев

Потапов отдал предпочтение перепелам «Голицыно», Левин – лососю «Царь Николай». Помимо того, была заказана холодная закуска – рыбная нарезка и овощи, а также горячая – грибной жульен «Кромески», запеканка из овощей, приготовленных на гриле, а также суп из лобстера «Паради» с крабами в кляре и укропным соусом, русский квас с хреном и, конечно, бутылка хорошего виски.

Едва официант удалился, Сергей проговорил с довольной улыбкой:

– Ты знаешь, что здесь была до революции масонская ложа?

– Серьезно?

– Абсолютно точно. А какое место? Величественная геральдика и старинные балюстрады. В позапрошлом веке умели строить. Что ты думаешь о расширении нашего дела?

– Я не думаю. Я веду переговоры. Главное – залезть в эти новые гипермаркеты. Придется кое-кому дать в лапу.

Потапов лениво кивнул в знак согласия.

Обед удался. Вторая половина дня получила достойное завершение. Когда настало время расплачиваться, Левин долго тянул, рассчитывая, что Сергей возьмёт расходы на себя. Тот глянул с ехидцей.

– Давай, давай. Нечего жаться.

Солидный портмоне покинул карман компаньона, выпустил кредитную карточку, перекочевавшую в руки официанта. Едва карточка была унесена, Левин глянул на Сергея с хитрым видом.

– Хорошо. Тогда ты даёшь чаевые.

– Черт с тобой, – снисходительно изрёк Потапов.

Когда они вышли в холл, какая-то непонятная сила, какое-то чутье потянуло Потапова туда, где находился Нижний буфет.

– Побудь здесь, – бросил он Левину и пошёл в нужную сторону.

Простенькая лестница опустила его на один пролет, дверь позволила проникнуть в тесноватый ресторанчик.

Петровский был здесь. Не один. Рядом сидела женщина, симпатичная, тёмноволосая. Потапов видел её лет пять назад. Кажется, звали её Наталья.

Заметив его, Василий смутился. Энергичными шагами Потапов подлетел к столу, сунул приятелю руку, плюхнулся на свободный стул, жизнерадостно проговорив:

– Ненадолго нарушу ваше уединение. Пролетая над вашей территорией, решил засвидетельствовать. У меня тут деловой обед был. Наверху. – Парочка слушала его в некотором напряжении. Затягивать разговор не стоило. Он глянул на Петровского. – Завтра иду на важную встречу. В рамках тех рекомендаций, которые ты мне дал. Может, что-нибудь изменилось?

– В каком смысле? – оторопело спросил школьный приятель.

– Ну… – Потапов покосился на женщину, сидевшую рядом. – Насчет предстоящей победы названной тобою партии. Ничего не изменилось?

– Нет.

– Я могу дальше действовать в этом направлении?

– Можешь.

Следовало сказать что-то такое, требующее особой ответственности.

– Василий, не подведи меня.

– Не подведу. – Голос приятеля прозвучал как-то легкомысленно, без должной весомости.

Требовать дальнейших подтверждений было бессмысленно. По крайней мере, в ситуации, когда приятель был не один, да ещё в таком месте. Простившись, Потапов покинул убогий ресторанчик. Некоторое беспокойство шевелилось в нём.

Левин ожидал его, важно прохаживаясь по холлу, разглядывая окрестных дам. Под воздействием сытного обеда у компаньона родились свежие идеи.

– Может, махнём на стриптиз? – азартно заговорил он, едва Сергей приблизился. – А потом девочек снимем.

– Нет, – сухо отрезал Потапов. – Мне надо в Английский клуб. Там сегодня важное заседание.

– Плюнь ты на это заседание. Отлично проведём время.

– Не могу. Там будут нужные люди.

Сергей на самом деле поехал в Английский клуб. И увиделся там с людьми, которых следовало увидеть. И перебросился двумя-тремя словечками с некоторыми из них, самыми значительными. Живое общение столь необходимо. Вовремя напомнить о себе, услышать о чьих-то проблемах, намекнуть на имеющиеся возможности. Без этого никак нельзя.

После клуба он поехал домой. Желание выспаться руководило им.

Пребывая в машине, он думал о предстоящей встрече, столь важной для него. Она должна была состояться утром. В кафе неподалеку от Государственной Думы. Как себя вести? Выслушать, что предложат? Сходу самому выставить условия?.. Не-ет, спешить он не будет.

«Почему так легкомысленно прозвучали Васины слова: «Не подведу»? – неожиданно подумал он. – В чём дело?.. Разве что присутствием этой Натальи можно объяснить неадекватность поведения Василия. Похоже, у него опять амурные делишки с этой особой. А тут я лезу с вопросом.»

Объяснение показалось ему вполне убедительным. Тем не менее, слабая тревога не покидала Потапова.

На следующий день он приехал в Думу пораньше и тут же покинул её через другой вход. Вышел на Георгиевский переулок, направился в сторону Большой Дмитровки. Погода была дрянная. Накрапывал дождь, мелкий-мелкий. Лето всё ещё не желало проявить себя.

Кафе приблизилось к Потапову, большая стеклянная дверь пропустила внутрь. Зюганов был уже здесь. Поднялся навстречу. Денисов не обманул. Молодец. С такими людьми приятно иметь дело.

С лидером коммунистов Сергей регулярно сталкивался в Думе. Но не здоровался – они были незнакомы. Зюганов протянул руку, потом указал на свободный стул.

– Присаживайтесь, Сергей Алексеевич. Рад вас видеть.

Едва они придавили стулья, подлетела официантка, молоденькая, симпатичная, с маленьким носиком.

– Что-нибудь желаете?

– Кофе, – сказал Потапов. – Капуччино.

– А мне ничего не надо, – поспешил заявить лидер коммунистов.

Он выглядел бодреньким, смотрел на Потапова нежным взглядом.

– Рад, что вы склоняетесь к тому, чтобы войти в коммунистическую партию. Антинародный режим показал свою сущность. Все здравомыслящие люди уже разобрались, что к чему. Потому в Кремле нас вдвойне боятся. Козни строят. Пытаются партию расколоть. Не получится.

Такая направленность разговора не устраивала Потапова.

– Геннадий Андреевич, меня агитировать ни к чему. Мне хотелось бы выяснить, на что я могу рассчитывать, если перейду в КПРФ?

Зюганов обозначил на лице некоторые размышления.

– Вы – человек известный. Ничем таким себя не опорочили. Тем более, у вас опыт работы в КПСС. Думаю, вы не затеряетесь. Конечно, всё будет решать съезд. Но я использую свое влияние, чтобы вы заняли достойное место. – Он выдержал небольшую паузу. – Должность члена Центрального комитета вас устроит? Мы вас кооптируем, а потом съезд утвердит.

Несолидно было спешить с ответом.

– Я должен обдумать это предложение.

Чашка дымящегося кофе опустилась перед Потаповым. Симпатичная официантка смотрела на него с вежливой улыбкой. Сергей хлебнул ароматный напиток, вновь посмотрел на Зюганова.

– Я хотел бы и впредь работать в Думе. Если мой переход состоится. Возглавлять комитет.

– Это мы решим. Такие люди нам нужны… – Лидер коммунистов поднялся. – Думайте. Но, по-моему, всё ясно. Мне пора. Был рад познакомиться.

Зюганов ушёл, оставив Сергея в размышлениях. Переходить или нет? Вновь стать коммунистом или воздержаться от подобного шага? Подсказал бы кто. Слишком ответственное решение: вся последующая жизнь зависит от него.

15

Астахов был взволнован. Ещё бы! Новое исследование американских учёных доказывало, что чёрные дыры – пожалуй, одни из самых волнующих объектов во Вселенной – так же непохожи друг на друга, как люди. Профессор Самир Матур из университета Огайо с группой единомышленников разработал новую теорию строения чёрных дыр, разрешающую давно мучающий физиков информационный парадокс. Ведь согласно классической модели чёрной дыры абсолютно неважно, из чего она была построена: протоны и электроны в любой пропорции, газ, планеты или звёзды. Чудовищное тяготение превращает весь этот материал в некую абсолютно однородную структуру. Та же участь ждёт и вещество, попадающее в чёрную дыру после её возникновения. Таким образом, по общепринятой версии, все чёрные дыры внутри совершенно одинаковы и отличаются лишь массой и диаметром так называемого горизонта событий, в пределах которого ничто не может покинуть чёрную дыру, даже свет.

Широко известные вычисления Стивена Хокинга показывали, что попавшая в чёрную дыру частица никак на неё не влияет. За исключением соответствующего увеличения массы, разумеется. Однако, эта теория породила противоречие с одним из важных законов квантовой механики – законом обратимости, который гласит, что теоретические вычисления должны быть в состоянии проследить любой процесс, включая и тот, который порождает чёрную дыру. Но если все чёрные дыры одинаковы, то история ни одной из них не может быть прослежена вспять, к её началу, и любая информация о частицах, звёздах, веществе, которые создали дыру, потеряна раз и навсегда. Вот он в чём, информационный парадокс, включенный под номером восемь в десятку главных проблем физики в третьем тысячелетии.

Астахов думал об этом, и не единожды. Но он полагал, что Хокинг прав, а закон обратимости не действует при переходе к сверхбольшим плотностям. В отличие от него Самир Матур усомнился в таком положении вещей и призвал на помощь теорию струн. Дотошный Матур со своей командой вычислил, как поведут себя струны, объединенные в очень массивный и протяжённый объект, своего рода гигантскую «элементарную частицу». Оказалось, что струны могут формировать весьма сложную упругую и эластичную структуру большой протяженности. Постепенно наращивая массу вещества в своей модели, Матур получил в конце концов чёрную дыру. И что интересно – по диаметру она оказалась в точности соответствующей поперечнику горизонта событий для дыры той же массы, но рассчитанной по классической модели. Новая структура чёрной дыры получила название fuzzball, то есть пушистый клубок. В разных чёрных дырах этот клубок в невероятно сложном переплетении струн сохранял информацию о частицах, породивших космического монстра.