Сердце Рима - Макс Ридли Кроу

Прометей лениво повернул к ней голову. Алекс бросил не то предупреждающий, не то тревожный взгляд.

– Где хранятся останки Лорин?

Сэб удивленно подняла брови и перевела взгляд с Ники на Колина, а затем – на единственного, кто мог знать ответ на прозвучавший вопрос. Прометей выглядел озадаченным. Ему даже не пришлось притворяться. Он многозначительно хмыкнул и переменил позу. По всему было видно, что ему доставляет дискомфорт поднятая тема.

– На могилку цветочки хочешь положить? – пошутил он, улыбнувшись во весь белозубый рот. Но эта показная веселость никого не ввела в заблуждение.

– А говорил, старые хозяева тебе нипочем, – Ника презрительно сморщила нос. – Сдрейфил?

– «Сдрейфил», – передразнил он ее, кривляясь. – Мы что, дети?! Еще на слабо меня попробуй взять.

– Да чего ж брать, если и так всё видно, – хохотнул Колин и изобразил рукой удар хлыстом, – тыдыщ! К ноге!

У Прометея под смуглой кожей заходили желваки.

– Оставьте его, – подал голос Алекс. – Преданность нельзя порицать. Лучше, конечно, если продаешь душу тому, во что веришь, но не все делают достойный выбор…

– Ой, да заткнись, моралист хренов, – Прометей насупился и сложил на груди руки.

Ника все еще выжидающе смотрела на него, и этого взгляда он старательно избегал. Впервые пышущий самоуверенностью ироничный отступник выглядел как нашкодивший мальчишка, который не знает, что выбрать: произвести впечатление на новых друзей или послушаться строгих родителей.

– Окей, убедили, – прорычал он. – Допустим, я знаю, где находится ее тело. Вернее, то, что осталось. А тебе зачем?

– Сам ведь знаешь. Разве это не единственный способ уничтожить интерес Созидателей ко мне? Сделать синхронизацию невозможной.

– Ты сериалов пересмотрела, – хохотнул он, но в смешке прозвучала нервозность. – Думаешь, сожжешь ее кости, и призраки оставят тебя в покое?

– Уничтожив источник ДНК и стерев данные из сети, Ника станет свободной, – произнесла Сэб, покусывая ноготь на большом пальце.

– Вот так просто, да? – фыркнул Прометей и на эмоциях вскочил с лавочки.

В их сторону покосилась пожилая пара, сидящая на ближайшей скамейке. Одетая по мусульманской традиции женщина осуждающе нахмурилась и отвернулась.

– Ну хорошо, мы уничтожим ее прах, потом, допустим, извлечем данные из сети Созидателей, но останется еще минимум две копии у тамплиеров и ассасинов.

– Это мы берем на себя, – произнес Алекс твердо. – Ника достаточно натерпелась из-за нашей войны.

Девушка не ожидала от него таких слов. Она едва не сболтнула, что эта война уже давно не мелкие разборки между старыми противниками, а противостояние между человечеством и его поработителями. Но было бы ошибочно сбивать его с верного направления своей неуместной репликой.

– Ну раз на себя берете, то все в порядке, конечно, – усмехнулся Прометей. – Хорошо. Когда в Сердце доберемся – удалим данные из сети Созидателей. И не сверкайте глазами, я не торгуюсь. Но там главный архив. И мы можем хоть сто раз удалять из другой точки, ему это не повредит.

– Ну допустим, – кивнула Ника, – так все же…

– В Иерусалиме.

Колин присвистнул, Сэб с досадой хлопнула себя по колену. Иерусалим не просто одно из самых популярных для туристов и паломников мест, это город-легенда. По раскопкам можно судить о том, что первые поселенцы появились приблизительно в 4000 году до нашей эры. Веками он был для одних целью, для других святыней, для третьих – величайшей сокровищницей. Его завоевывали, пред ним преклонялись. Пустынная крепость. В 1099 году эту вершину взяли тамплиеры, утопив город в крови местных жителей. Тогда покоренный город стал столицей Иерусалимского королевства. И спустя почти век, в 1187 Салах ад-Дин отвоевал его. Но на этом кровавая история Иерусалима не закончилась.

– Да госпитальеры же основали свой орден в Иерусалиме! – хлопнул себя по лбу Колин. – Может, и Сердце на самом деле там?

– Нет, поверь мне, – буркнул Прометей. Он немного успокоился и теперь был непривычно мрачен. – И не говори: «Госпитальеры». Это неверно и бестактно.

– Ха! Тебя оскорбляет сленг, бывший госпитальер?

– А тебя нет, бывший гашишник?

Колин заткнулся. Слово «ассасин» пошло от «гашашин», в результате злоупотребления воинов дурманящими средствами, такими как гашиш. Едва ли это звучит достойно…

– Итак, Иерусалим, – Алекс прервал их словестную перепалку и вернул разговор к истоку. – Что там? Один из ваших филиалов?

– Не совсем. Сразу после того, как было принято решение создать тамплиеров, руководство ордена озаботилось сохранением некоторых вещей более надежно. Подземелья стали первым архивом. До сих пор там хранятся оригиналы таких документов, которые не дублируются в других тайниках. Кроме Сердца, конечно. Только не в этом его особенность.

Прометей снова сел, но на собеседников не смотрел. Ему непросто давалось это откровение.

– Там же находились могилы большинства агентов. Их тела сохраняются до сих пор.

– Там что, многоместный мавзолей? – с отвращением переспросил Колин.

– Угу. Огромное хранилище непогребенных мертвецов.

– Зачем кому-то понадобилось складировать тела? – изумилась Сэб.

– Как будто ваши предки всех сжигали или предавали земле, – огрызнулся Прометей. – Иоанниты прошлого были мудры. Они догадывались, что однажды нам хватит могущества исследовать эти тела. Они были правы, как видите. Как думаете, почему вдруг человечество задумалось о клонировании?

Его собеседники опешили, и Ника первая возмущенно выдохнула:

– Так это вы? Хотели воссоздать кого-то из ваших?

– Не говори об этом в прошедшем времени. Эксперименты продолжаются. И поверьте, они добились значительных успехов. Что смотрите? Человечество будет лизать им ноги за возможность вырастить донорский орган в пробирке, а не изымать его из свежего мертвеца. Калеки обретут свои конечности, выращенные из клетки. Продолжительность жизни больше не будет зависеть от болезней.

– Только от количества нулей на банковском счете, – заметила Ника.

– Как будто мир от этого перевернется! – фыркнул в ответ Прометей. – Очнись, детка!

Колин сплюнул. Сэб с осуждением покачала головой, будто ее собеседник лично приложил руку к развитию науки с сомнительной моралью.

– Ты знаешь, где находится этот склеп? – спросил Алекс, который, как и полагается воину, умел оградиться от эмоций ради выполнения миссии. Он смотрел на Созидателя без теплоты, но был далек от гнева своих братьев по оружию.

– Знаю, – подтвердил Прометей.

Солнце цвета расплавленного золота направилось к закату, утопая в медовой дымке. Духота приобрела особый аромат грядущей ночи. Запах цветов чувствовался сильнее. Вокруг госпиталя стало людно: после рабочего дня посетители навещали больных, те, кому хватало сил, выходили на вечернюю прогулку. Воздух горчил от табачного дыма.

Алекс собирался лично навестить Риту, но все вызвались идти вместе с ним. Кроме Прометея, который отправился на субмарину. Доверенный человек в порту, подменявший его на борту на время отсутствия, обязан был вернуться на службу.

В палату всех не пустили, как они ни пытались договориться. Там, за шторкой, помимо Риты, лежало еще три человека, и им было не до шумных компаний. Поэтому первым больную проведал Алекс, затем уже Сэб и Колин забежали на минуту. Последней зашла Ника. Она чувствовала себя неуютно. Во-первых, в больницах ее всегда охватывала паника. Оживали воспоминания о болезни бабушки, о собственном лечении. В нос бил запах медикаментов, пота и мочи. Здесь пахло безнадежностью и смертью.

Рита лежала на койке. От ее обычно идеального макияжа почти ничего не осталось. Тушь осыпалась, подчеркивая морщины, которыми были испещрены веки, без пудры и румян кожа казалась белой и высушенной. Волосы поблекли. Она постарела в два раза.

– Ужасное зрелище, да? – улыбка сделала Риту хотя бы похожей на саму себя, и Ника устыдилась своей реакции. Наверняка, по ее лицу все было понятно. Неплохо поддержала, браво!

– Я так выгляжу по утрам, – отшутилась она, пожимая плечами.

Говорить приходилось тихо, чтобы не мешать другим пациентам. По сути Ника и не представляла, что еще сказать.

– Я остаюсь, – не дождавшись ничего другого, произнесла Рита.

Это было неожиданностью.

– Алекс так сказал?

– Если бы не он, то мне бы пришлось настаивать. Я старая и больная, развалина. Буду вам только в тягость. Не перебивай меня. Я вижу, что ты хочешь сказать, это все ерунда! Тебе, конечно, неловко, но мы обе знаем, что я права, – Рита подняла руку и Ника, подойдя ближе, сжала ее пальцы. Та неожиданно потянула девушку на себя, заставляя нагнуться.

Дрогнула тумбочка, звякнули оставленные кем-то из медперсонала инструменты.

– Перед взрывом в доме, – хрипло прошептала Рита, стараясь говорить тихо, внятно и быстро, – я видела Сэб. Она кому-то звонила.