Записки опального директора - Натан Гимельфарб

Все попытки успокоить недовольных, призвать их к благоразумию, к сожалению, результатов не давали. Противостояние нарастало и грозило серьёзными последствиями. Требовались иные, более решительные меры для восстановления единства в клубе и предотвращения его распада.

50

В канун нового 1996 года прошло отчётно-выборное собрание “Русского клуба”. Президенту было о чем рассказать собравшимся. За прошедшие два года было проведено более ста еженедельных встреч, на которых прочитано несколько сот лекций и докладов, состоялось много бесед о международном положении, на политические и экономические темы, по вопросам медицины, литературы, искусства, спорта; совершенствовали свою работу кружки художественной самодеятельности и спортивные секции; организовано ряд вечеров, посвящённых памятным датам, государственным и национальным праздникам с концертами, викторинами и другими развлекательными мероприятиями; успешно работали школы по изучению английского для взрослых и русского языка для детей; в увлекательных экскурсиях по Америке и зарубежных путешествиях приняли участие сотни туристов - членов клуба,

их детей и родственников; издавался клубный журнал “Наша жизнь”; много других -интересных и нужных людям мероприятий было осуществлено в клубе.

Для многих русских евреев он стал родным домом, местом общения, где они полезно и интересно проводили своё свободное время и получали при этом моральное и эстетическое удовлетворение. Об этом говорилось во многих выступлениях членов клуба, которые благодарили за это президента и правление.

Однако, с ростом объема работы и расширением сферы деятельности, в клубе появились и серьёзные проблемы. О них немало было сказано в отчётном докладе и выступлениях ряда клубных активистов.

Одной из них, пожалуй наиболее важной, стало потребительское отношение к клубу многих русскоязычных иммигрантов. Они принимали, как должное, предоставляемые им многочисленные услуги, широко пользовались всеми благами, созданными для них, заявляли о всё новых желаниях, но под любым предлогом отказывались от какой-нибудь конкретной работы по осуществлению клубных мероприятий. Вся тяжесть их подготовки и проведения ложилась на плечи президента и небольшой группы активистов, которым такой объём работы оказался уже не под силу. Желающих подарить часть своего свободного времени на благо других людей оказалось немного.

Другой, не менее важной проблемой в жизни клуба, были постоянные финансовые трудности. Для выполнения многих мероприятий и услуг, таких, например, как издание журнала, подготовка и проведение вечеров, приобретение наглядных пособий, фото и видеокассет, демонстрации кинофильмов и многого другого требовались определённые затраты, а членских взносов не хватало даже на чай и кофе для проведения еженедельных встреч.

Наши неоднократные просьбы о внесении один раз в квартал при уплате взносов хотя бы одного доллара дополнительно на издание журнала не встретили понимания значительной части членов клуба, а кое-кто стал уклоняться и от уплаты членских взносов. По этой причине около 50 человек, отказавшихся погасить задолженность за шесть и более месяцев, были исключены из клуба. Они продолжали посещать клуб, пользоваться его благами, а спустя несколько месяцев для получения определённых льгот, предоставляемых только членам клуба, требовали принять взносы за текущий месяц без погашения задолженности, утверждая, что непрерывный стаж для них роли не играет.

Ещё труднее было собрать аванс на приобретение готовящегося к изданию альманаха бывших узников гетто и концлагерей, участников Отечественной войны или долларовые сборы гидам и шоферам экскурсионных автобусов за хорошее обслуживание. Некоторые “русские” евреи хотели получать всё бесплатно. Было неудобно об этом говорить на отчётном собрании. Мне стыдно об этом рассказывать Вам, уважаемые читатели, но это правда и уйти от неё невозможно.

В отчётном докладе было сказано и о появлении группы “недовольных” работой правления и, в первую очередь, поведением президента, их противостоянии руководству клуба. Говорилось о нанесенных ими обидах, оскорблениях и ущербе единству и сплочённости клуба, ставшим результатом таких действий. Собранию предлагалось дать должную оценку создавшейся ситуации и принять соответствующее решение.

Шусторович заявил о своём отказе продолжать работу в такой обстановке и желании передать свои полномочия вновь избранному президенту. Для этого была и объективная причина: Женя недавно перенёс операцию на сердце и был на пенсии по инвалидности.

После нескольких резких выступлений участников собрания, осудивших появление в клубе оппозиции, выступили и сами “недовольные”.

Первым на трибуну вышёл Шапиро. Он дал высокую оценку вкладу Шусторовича в создании и развитии клуба, но вновь выразил несогласие с позицией президента о роли клубного журнала и критиковал его за нарушение демократических свобод. Саша признал, что оппозиционен к президенту, но не к “Русскому клубу” и считает, что один человек не делает погоду. Вместе с тем им было внесено предложение доверить Шусторовичу дальнейшее руководство клубом.

В выступлении Гальпериной отрицалось наличие оппозиции. Само это выражение она назвала “просоветским” и посему неприменимым в отношении работы клуба. Ею было подвергнуто критике решение правления об отстранении Малкина от организации клубных экскурсий. Она не видела ничего страшного в том, что им “несколько” завышалась стоимость поездок для возмещения понесенных затрат времени и средств. Лиля возмущалась также “разгоном” правления и редколлегии, утверждая, что чем больше их состав, тем эффективнее была бы работа. Чтение лекций о международном положении, по её мнению, следовало поручать не одному Гимельфарбу, а и другим членам клуба, имеющим такое же, как и у него, образование.

Президента она вновь назвала диктатором и критиковала за зажим критики и самокритики, которые считала движущей силой общества. Вместе с тем Гальперина предложила вновь избрать Шусторовича руководителем клуба и заявила, что будет за него голосовать.

Ничего нового к критике президента не добавила и Юзбашева. Она повторила обвинения в зажиме критики, нарушении принципов демократии, но признала за Шусторовичем способности лидера и предложила избрать его президентом.

Выступление Цыпенюка на этот раз было удивительно миролюбивым и обтекаемым. Он признал, что в клубе встретил радушный приём. Ему была предоставлена возможность читать лекции и проявлять свои творческие возможности, однако с апломбом Шусторовича он согласиться не мог и только за это критиковал его. Цыпенюк осудил президента за вывод “инакомыслящих” из правления, нарушение основ демократии и предложил избрать художественный совет клуба. Он заявил, что на выборах президента будет голосовать за Женю.