Путешественница. Книга 2. В плену стихий - Диана Гэблдон

Похоже на гастроэнтерит, конечно, но он, во-первых, не косит так массово, а во-вторых, среди его симптоматики нет головных болей. На отравление это тоже не похоже, вне сомнений. И на малярию: та приходит с Карибских островов в Европу. Все указывает на брюшной тиф. Заразиться им очень легко, ведь переносят его вши, а скопление людей в скученном пространстве только на руку этой хвори.

Единственное, что заставляло меня сомневаться в правильности поставленного диагноза, так это то, что не у всех моряков была сыпь, естественная при этом виде тифа. Я обнаружила ее только у третьего осмотренного больного. Кожа его была белой и липкой, а розетковидные пятна на ней – розовыми, исчезавшими при надавливании. Вернувшись к трапу и увидев там капитана Леонарда, я назвала ему диагноз:

– Брюшной тиф. – Как жаль, что я не могла проанализировать бактериальный посев под микроскопом! Однако и в этих условиях я была уверена в правильности своего вердикта.

– Ох… – Капитан явно был напуган этими страшными словами и не ждал ничего хорошего от продолжения диалога со мной. – Миссис Малкольм, мы можем как-то спасти команду? С вашей помощью, разумеется.

– Попытаемся. Я сделаю все, что в моих силах, но вы тоже должны постараться. Заболевших матросов нужно будет перенести, чтобы они могли спокойно дышать свежим воздухом, а не ютиться там, где они спят сейчас. Их нужно кормить жидкой едой, что тоже очень важно, иначе они умрут. Давайте им пить кипяченую воду и постоянно производите обтирания, чтобы остановить жар. Для того чтобы тиф не распространялся дальше, вы должны…

– Мы должны сделать это вместе. Я распоряжусь, чтобы здоровые матросы помогали вам во всем.

– Договорились. – Мне не очень понравились слова молодого капитана. – Я дам кое-какие наставления вашим матросам, чтобы они смогли продолжать уже без меня. Работать придется очень много и долго, и я не смогу долго быть с вами: капитан «Артемиды» и мой муж имеют неотложные дела.

– Миссис Малкольм, любая ваша помощь необходима нам как воздух и, возможно, спасет команду. Мы тоже очень спешим – нас ждут на Ямайке, но если мы не победим или хотя бы не остановим тиф, то мы не сможем прибыть туда.

Юный капитан говорил воодушевленно и серьезно, и у меня не было причин не доверять ему. Ситуация, заложником которой он был, и значимость задачи, которую он взвалил на себя, вызывали жалость.

– Тогда дайте мне с десяток матросов, и я посмотрю, что можно сделать, – согласилась я.

Я влезла на шканцы и послала рукой приветственный жест Джейми с борта «Дельфина». Он стоял у руля нашего корабля и выглядел озабоченным и недоумевающим, но улыбнулся, когда увидел меня.

– Спускаешься к нам? – Он сложил руки рупором, чтобы я лучше расслышала его.

– Нет еще! Часа через два!

Я на всякий случай показала «викторию» – вдруг Джейми не понял, сколько времени мне требуется, – и увидела, что он перестал улыбаться.

Больных к тому времени вынесли на корму, раздели и начали мыть морской водой. Следовало дать необходимые наставления и коку, и я отправилась на камбуз. Общаясь с ним и с его помощниками, я почувствовала, что корабль движется, и это движение не было похоже на естественное колыхание на волнах при удерживании судна, как это было до сих пор.

Кок не глядя выбросил руку, закрывая задвижку буфета, находящегося позади него, затем схватил кастрюлю, не давая ей упасть с полки, захлопнул крышкой дымивший котел на очаге и, наконец, в мгновение ока спрятал окорок на вертеле.

Я уже знала, что корабельные рыцари кухни проделывают и не такое: Мерфи, например, когда «Артемида» меняла курс или срывалась с места…

– Какого лешего… – Не договорив, я бросилась назад, на шканцы.

«Дельфин» почувствовал попутный ветер и теперь дрожал в предвкушении отплытия от парусов до киля.

Да, все паруса были подняты и раздувались на ветру. «Дельфин» резко повернул в сторону, и этот крен позволил ему покинуть «Артемиду». У руля находился незнакомый мне моряк, а рядом стоял капитан Леонард, командуя матросам, ставившими снасти.

– Что это значит? Червяк, у вас еще молоко на губах не обсохло! Что вы себе позволяете?

Капитан смутился, услышав мои вопли, но собрался с духом:

– Мы обязаны быть на Ямайке как можно скорее. – На его щеках заходили желваки. – Простите, миссис Малкольм, но я…

– Какие, к черту, «но»! Немедленно бросайте якорь! Я не могу плыть с вами! Вы что, не понимаете?

– Сожалею, мадам, – не поддавался Леонард, – но у меня нет другого выхода. Нам позарез нужен корабельный хирург. Не убивайтесь. – Он хотел было похлопать меня по плечу, но не посмел. – Я говорил вашему мужу, что вы будете в безопасности ожидать «Артемиду» на Ямайке.

Видимо, у меня было такое свирепое выражение лица, что Леонард с испугом отпрянул, и недаром: я действительно в тот момент могла ударить его.

– Вы… говорили моему мужу? Что же вы ему говорили? Я не верю, что Дж… мистер Малкольм согласился позволить вам увезти меня, – в бешенстве прошипела я.

– Ммм… не совсем так. – Капитан Леонард утерся грязнейшим носовым платком. – Ваш муж не согласился.

– Прекрасно! Ну а я, почему я ничего не знаю? – Мне очень хотелось попасть каблуком по ноге Леонарда, но он увернулся. – Это форменное похищение! И после этого вы воображаете, что я буду вашим врачом, не так ли?

Он спрятал платок в карман и гордо поднял голову с сознанием своей правоты.

– Миссис Малкольм, я уже говорил вашему мужу, что над «Артемидой» реял флаг Франции и у вас были французские документы, в то время как команда состояла преимущественно из англичан и шотландцев. Я мог бы – имел на то полное право – призвать ваших людей на службу, пользуясь теми исключительными обстоятельствами, в которые попал «Дельфин». Но поскольку врач нужен был нам еще больше, я согласился взять только вас вместо десятков матросов.

– То есть служить британской короне вместо них буду я. Что ж, я польщена. А что мой муж, он… обделал это дельце?

– Нет, я не сумел убедить вашего мужа, но капитан Рейнс счел мои аргументы удовлетворительными, – выудила я из Леонарда это скупое признание.

Он, с болтавшимся мундиром на тощем теле и с воспаленными глазами, представлял жалкое зрелище, но в то же время этот мальчик был способен на отчаянные поступки.

– Простите меня, миссис, я правда вас похитил, но это вынужденное похищение, если можно так выразиться, не по злому умыслу. Думаю, вы понимаете, что вы были единственным шансом для спасения «Дельфина», которым я не мог не воспользоваться.

Здесь мне следовало бы сказать что-нибудь нелицеприятное, но какой смысл был язвить в сложившейся ситуации? Я попала в ловушку, но Леонард не был разбойником и не хотел причинить мне вреда. Конечно, я гневалась из-за того, что мои планы нарушились, и нервничала, потому что меня разлучили с Джейми и, возможно, разлучили надолго, однако к капитану Леонарду я отнеслась сочувственно. В самом деле, что же ему оставалось? Я не великий врачеватель и вряд ли смогу спасти всю команду, но кое-что сделать вполне в моих силах.

– Ну хорошо… – Я в последний раз взглянула на паруса «Артемиды», прежде чем приступить к обязанностям на новом корабле. Джейми остался там… При этой мысли я почувствовала, как в животе у меня холодеет, как при морской болезни. – Раз уж я на борту вашего корабля, выделите мне людей, чтобы они выдраили палубу. Дайте столько, сколько можете. И еще: на корабле есть алкоголь?

Капитан поневоле вскинул брови:

– Разумеется. Ром для грога – его пьют матросы – и вино для кают-компании. А зачем вам такие сведения?

– Это нужно для дела. Пить я у вас не собираюсь, не думайте. Отведите меня к эконому. – Я мало-помалу начинала мыслить рационально и пыталась не поддаваться обуревавшим меня чувствам.

Юный англичанин пошел было впереди меня по трапу, но остановился, понимая, что в таком случае увидит мои нижние юбки, и, еще более смутившись, махнул рукой, пропуская меня вперед. Это неуместное проявление учтивости разозлило и одновременно рассмешило меня, но оно же оказалось очень кстати. Спустившись, я услышала, что наверху происходит такой диалог:

– Капитану не до тебя, у него много дел. Потом придешь. Да что за такое неотложное дело?

– Пустите же, иначе будет поздно!

– Стивенс, что там? – отозвался поименованный капитан.

– О, сэр, сущая безделица, – донесся голос первого говорившего, в котором уже слышались нотки почтительности. – Это матрос Томпкинс, он утверждает, что располагает некоторой информацией о том верзиле с их корабля. Того, который рыжеволосый.

– Нет, после, – отказался слушать Леонард. – Пускай скажет помощнику, а там разберемся с такими пустяками.

Пока мужчины говорили между собой, я снова влезла на трап, ибо для меня это не было пустяковым делом.

Когда капитан спускался в люк, я встретила его вопросом, для которого будто бы и поднялась снова: