По его правилам - Маша Малиновская

только если к соседям через стену, — с лёгким смешком пошутил Бахурин, но всё же сдвинулся к стене ещё ближе.

Я подошла к дивану, поколебалась ещё секунду, а потом примостилась на самом краю. Охнула, когда на талию мне легла крепкая рука и чуть сдвинула к центру.

— Упадёшь же ночью, — цокнул парень и тут же убрал руку, а потом прикрыл меня одеялом.

Сердце колотило о рёбра со страшной силой. Я хотела возмутиться такой вольности со стороны Бахурина, но почему-то не сделала этого. Только поджала коленки и подтянула одеяло к самой шее.

Так хотела спать, а теперь сон просто не шёл. Казалось, у меня напряжён каждый мускул — не расслабиться. Не знаю сама, чего ждала и зачем прислушивалась к дыханию Бахурина. А потом и не заметила, как уснула.

* * *

Утро пришло как-то неожиданно. Просыпаться совершенно не хотелось, но кто-то настойчиво тряс меня за плечо.

— Эй, Маркиза, доброе утро. Давай просыпайся.

— У-у, — отрицательно пробубнила я и отвернулась на другой бок, плотнее укутавшись в одеяло. Ну кому так сильно надо, чтобы я встала? Суббота же.

А потом одеяло выскользнуло из пальцев и куда-то делось. Тут до меня и дошло и это «Маркиза», и то, что зовёт меня с утра голос парня. Я распахнула глаза и уставилась на него, а в голове за пару секунд пронеслись события вчерашнего дня и вечера. А вместе с воспоминаниями нахлынуло и смущение.

— Эй! — я попыталась скрыть его за возмущением, однако, вряд ли это хорошо получилось.

— Злата, пора вставать, — видно было, что в ответ на мой гневный вид парень едва сдерживал смех. — Завтрак уже готов, и скоро заедет дядя Рома.

— Что за дядя Рома?

— Брат моего отца. Автобусы с утра так и не пустили, по радио передали, что не раньше трёх-четырёх дня. Метель улеглась только под утро, техники не хватает так быстро всё расчистить. А у дяди Ромы джип. Я позвонил ему от соседей, и он сказал, что приедет часам к десяти и отвезёт нас на центр. Так что вставай и иди есть.

— Хорошо, — я поёжилась. — Только одеяло отдай.

— Зачем? — тут уже Бахурин рассмеялся.

— А почему ты вчера его не попросил? — я решила, что нечего хихикать тут с меня сонной и перевела тему.

— Не дозвонился. Да и вчера бы вряд ли даже его джип прошёл. Мело так, что ничего дальше чем за метр не видно было.

Одеяло я отвоевала и подтянула, но потом выбралась, сползла на пол и побрела в ванную. Умылась, причесалась, как смогла почистила пастой и пальцами зубы, потом вернулась в зал, чтобы сложить постель, но Бахурин уже всё сложил сам и спрятал в шкаф, даже диван снова «книжкой» поставил. Я переоделась, натянув свои ещё вчера высохшие колготки и надев юбку, аккуратно сложила спортивный костюм и пошла на кухню.

Демид уже ел, а с «моей» стороны стояла тарелка с жаренными глазуньей яйцами и колбасой, пару кусков хлеба с маслом и чай. Я присела на стул, посмотрела на парня. И тут на меня накатил такой невыразимый стыд. За всё. И за кулуарные разговоры, чтобы его не приняли, и за то некрасивое замечание на общем собрании первого сентября, и за сброшенную в ведро майку. А особенно за подлое замечание на осеннем балу. Я будто на себя со стороны посмотрела. И сильно-сильно устыдилась.

— Демид, — начала, даже не взяв вилку. Он же поднял глаза и вопросительно посмотрел. — Пожалуйста, извини меня. За всё. Я вела себя отвратительно, и мне невыразимо стыдно.

— Проехали, — буркнул Бахурин и продолжил есть. — Ешь.

Мы поели в тишине, я убралась со стола и вымыла посуду. Вытерла её и сложила на столе, не зная, что в какой шкафчик ставить. С улицы послышался сигнал клаксона.

— Дядя Рома приехал, — сообщил Бахурин, выглянув в окно.

Я набила маме сообщение, что за нами приехал дядя Демида и скоро меня довезут до дома. Так же молча мы оделись, взяли свои школьные сумки и вышли. Бабушка, соседка по площадке, выглянула из соседней квартиры и неодобрительно посмотрела на меня, заставив вспыхнуть. Но не доказывать же каждому встречному, что всё не так, как им кажется.

Возле подъезда нас ждала огромная урчащая чёрная машина. Высокий крупный мужчина лет тридцати протирал зеркала.

— Привет, малой! — махнул он Бахурину, а потом более сдержанно кивнул мне, задержав взгляд. Я снова почувствовала себя странно, будто была поймана на чём-то совершенно неприличном.

— Сажай девочку, чтобы не мёрзла, там Таня в салоне, а сам иди сюда, помочь надо. Бахурин подвёл меня к задней двери джипа.

— А кто такая Таня?

— Дядькина любовница, — сказал не очень-то и тихо. — Давай помогу, тут высоковато.

Я бы сама запрыгнула, но кто меня спрашивал? Бахурин своими широкими ладонями обхватил меня за талию и чуть приподнял, когда я уже водрузила ногу на ступеньку. Почти забросил в салон, а потом захлопнул дверь.

— Здравствуйте, — я поздоровалась с молодой блондинкой, сидевшей в салоне.

— Приветик! — она расплылась в красивой улыбке, обнажив белые зубы. — Я Таня.

Кажется, девушка эта была не на много меня старше, максимум ей года двадцать два — двадцать три.

— Злата, — я тоже приветливо улыбнулась.

— Ты же с нами на дачу едешь? Наконец-то я буду не одна! Так скучно с мужчинами, и поболтать не с кем. Рома часто Демида берёт, а он почти каждый раз один. Они то шашлыки жарят, то в тире стреляют. И Дёма только раз был с девушкой, но она мне совершенно не понравилась, и пила пива больше самого Демида. А ты классная!

— Эм…

Глава 24

Через пару минут мужчины заняли передние места в машине. Дядя Демида сбросил перчатки и подышал на пальцы, высказавшись, какой лютый мороз в этом году, и что такого он давно не помнит в этих краях.

Думаю, беспокоиться не о чем, но как-то слова этой Татьяны зародили внутри