Запомни этот день - Моника Мерфи

– Я никому не доверяю. Доверие сначала нужно заслужить, – она улыбается, опускает руку и кладет ее на колени. – Но у тебя есть преимущество.

– У меня? – удивляюсь я.

– Ага, – она кивает. – Тебя я знаю с детства, и ты всегда был добр ко мне. Друзья Картера обращались со мной как с дерьмом, но ты – никогда. Как будто я правда была тебе интересна.

– Ну, вообще-то, так и было.

Кэролайн смеется, и этот мелодичный звук наполняет меня… господи, неужели радостью? Не могу вспомнить, когда в последний раз испытывал что-то настолько чистое и искреннее.

– Меня опьяняет открытие, что ты был в меня влюблен.

– До сих пор?

– Определенно. Если бы я тогда знала, целовалась бы с тобой все лето. – Ее улыбка заразительна, глаза искрятся. Сейчас она так напоминает ту, что я знал много лет назад.

Таков и был мой план. После поцелуя той ночью я изо всех сил пытался придумать сотню различных причин снова оказаться с ней наедине. Чтобы это время было только нашим.

Но на следующее же утро родители сели поговорить со мной о том, что приняли решение: через два дня меня отправляют на две недели в футбольный лагерь, а осенью я пойду в новую школу. С тех пор я не видел ни Кэролайн Эббот, ни ее брата, моего лучшего друга. До того самого момента пару недель назад.

– О да, так мое лето бы прошло куда лучше, – с тоской произношу я.

– Да, и мое, – смеется она. – Представляешь, все лето бы вместе провели. Наверное, поцелуи были бы полной катастрофой. Мы были слишком юны и неопытны.

– В конце концов мы бы поняли, что надо делать, – говорю я с лукавой улыбкой.

– Ага, точно. – Кэролайн снова ухмыляется. – Но ты исчез. Картер никогда бы в этом не признался, но он был убит горем. А я злилась.

– Ты злилась? – Тогда я очень сомневался, будет ли кому-то дело до моего отъезда. Обычные мысли тревожного подростка с низкой самооценкой.

– Еще как! За себя и за брата. Не могла поверить, что ты меня поцеловал и… и… просто испарился. Как будто тебя и не было. – Она щелкает пальцами и смотрит на меня. – Что с тобой случилось?

– Родители отправили меня в летний лагерь на две недели и предупредили только за два дня, чтобы я подготовился. А потом перевели в другую школу.

– Так тебя не в интернат отправили?

Я качаю головой. Кэролайн хмурится:

– А почему ты не позвонил Картеру? Или кому-нибудь еще из друзей?

– Я думал, всем все равно.

Она смотрит на меня недоверчиво, и я продолжаю:

– Слушай, мне было четырнадцать, я был потрясен из-за того, что родители без спросу так круто меняют мою жизнь. Они и раньше не интересовались моим мнением, но все же. Я вернулся из лагеря и понял, что никто из друзей не пытался найти меня, не звонил, не искал, не спрашивал обо мне. Я разозлился. Решил, что раз никто из старой школы не будет скучать по мне, так зачем с ними общаться? Поэтому никогда и не выходил на связь.

Я понимаю, что в четырнадцать все кажется чересчур драматичным.

– Мы целовались как безумные, а потом ты перестал звонить. Ты правда думал, что и я тебя забыла?

Наши взгляды пересекаются.

– Да, – выпаливаю я слишком эмоционально. Мы целовались, будучи детьми. Ничего особенного. Но почему этот разговор и мои признания кажутся сейчас такими серьезными?

– Да, мальчики в четырнадцать не слишком сообразительные, – бормочет она себе под нос.

– Мы и взрослые такие же, если тебя это утешит, – вставляю я.

Кэролайн закатывает глаза:

– Нет, совсем не утешит.

Официантка приносит новую бутылку вина и наполняет наши бокалы тем, что осталось в старой бутылке. Затем исчезает так же быстро, как и появилась.

– Я… со мной было сложно в детстве, – признаю я, пока Кэролайн отпивает из своего бокала. – Я был упрямым. Мнительным. Сводил с ума родителей и сестру. Но когда пошел в школу, то успокоился. Позволял другим руководить собой, а сам наблюдал. Учился. И когда перешел в новую школу, я присвоил себе черты, которые впитывал все эти годы. И стал лидером.

– Я всегда считала тебя милым, – говорит она.

– С тобой я таким и был.

– А сейчас с тобой трудно, как думаешь? – Она непринужденно приподнимает бровь.

– Ко мне нужно… найти подход. – Я стараюсь тщательно выбирать слова, чтобы не выглядеть полным засранцем. – Мне нравится, когда все происходит определенным образом.

– Значит, любишь все контролировать.

Она раскусила меня быстрее, чем я думал. Точно быстрее, чем когда-то Тиффани.

– Да. И в бизнесе, и в личной жизни. Поэтому у меня долго не было серьезных отношений. До Тиффани.

– И мы знаем, как прекрасно все закончилось.

Улыбка дразнит уголки ее полных губ. У нее красивые губы. И все остальное, если честно, тоже. Раньше, в юности, она было милой, а сейчас? Сейчас она просто сногсшибательна. Прекрасна. Но у нее не только красивые черты лица – она умна. Уверена в себе. С чувством юмора.

Я не должен это чувствовать. Я разорвал помолвку всего несколько дней назад, а меня так тянет к Кэролайн. Хотя дело в том, что меня всегда тянуло к ней. Часто я задавался вопросами: где она может быть? Чем занимается? Пару раз за эти годы я даже искал ее. В итоге нашел на «Фейсбуке»[14] в друзьях у Картера, но ее профиль был закрыт, и я ничего не выяснил. «Инстаграм» тоже закрыт. О ней мало что можно найти в Интернете.

Она загадка, которую я хочу разгадать.

Но стала бы Кэролайн со мной встречаться? Или моя ситуация в личной жизни настораживает ее? Если бы она пригласила меня на свидание через пару дней после расставания с женихом, я бы убежал. Те, кто только что разорвал серьезные отношения, еще могут испытывать чувства к бывшим. И такого мне хотелось бы избежать.

И это бы не обсуждалось.

Если Кэролайн не глупая, она позволит мне заплатить за ужин и отвезти ее домой, поблагодарит за прекрасный вечер и забудет обо мне навсегда.

Глава 19

Кэролайн

– Я так рада, что вы все здесь. – Я улыбаюсь женщинам за столом. Моим самым близким подругам. – Мне очень нужен ваш совет.

Сегодня воскресенье. Раз в месяц мы с подругами собираемся на поздний завтрак. И вот прекрасным весенним утром мы сидим в одном из наших любимых кафе, на улице, во внутреннем дворике. На небе ни