Запомни этот день - Моника Мерфи

Я сбрасываю джинсы и топ и остаюсь в одних трусиках, а Стелла хлопает в ладоши и подгоняет меня.

Сначала топ. Он обтягивающий, плотно облегает даже мою небольшую грудь, так что остается только гадать, как бы он смотрелся с бюстгальтером. Да, под «фигуристой» я имею в виду талию, бедра и попу. А грудь… ничего выдающегося.

– Я не смогу надеть под него лифчик, – хнычу я.

Стелла закатывает глаза:

– Да и не нужен он здесь.

– А где ты вообще его взяла?

– У Сары в магазине. На него была большая скидка. Думаю, он сшит как-то неправильно.

– Да, точно неправильно, ты посмотри на него, – я показываю на топ пальцем, смотрю вниз и снова удивляюсь тому, как он на мне сидит.

– Тебе все равно идет, – оценивает Стелла. – Так, теперь платье.

Да уж, она любит командовать.

Я натягиваю платье, завязываю его на талии и делаю маленький миленький бантик. Поворачиваюсь лицом к Стелле:

– Ну, что думаешь?

Она подходит ко мне как мать, собирающая дочь на выпускной. Она одергивает платье, поправляет его на груди и подтягивает кружевную отделку топа.

– У нас с тобой как будто интимный момент, – торжественно заявляю я.

Стелла качает головой и не отвечает. Она заканчивает и медленно отступает от меня. Она окидывает меня взглядом от макушки до пальцев ног и, наконец, одобрительно улыбается:

– Да, топ сюда подходит.

Опустив взгляд, я смотрю на грудь. Конечно, соски затвердели. Бюстгальтер бы это исправил. Я показываю на торчащие соски:

– Нет, не подходит.

– Точно тебе говорю – подходит. Будешь как Рейчел или Моника из «Друзей».

О да, у этих двух соски топорщились чуть ли не в каждой серии. Мне всегда казалось, что это странно, особенно в детстве.

– Я чувствую себя незащищенной.

– А ты представь, как было бы без топа! – выкрикивает она из моего шкафа. На этот раз она копается в обуви и, наконец, находит нужные туфли.

– Вот! Ну все, ты готова.

Я даже не пытаюсь протестовать. Я беру бежевые босоножки на шпильке и надеваю их. Хорошо, что я умею ходить на каблуках.

– Твои ноги выглядят просто бесконе-е-е-ечными, – Стелла протягивает последнее слово. – Алекс Уайлдер не заметит, как будет сражен наповал.

– Да никуда он не будет сражен. – Я открываю крошечную шкатулку с украшениями, которую храню с самого детства, и достаю любимое ожерелье. Тонкая золотая цепочка с аккуратным полумесяцем. Застежка еле держится, но ничего. Рискну и надену его. На удачу.

– О, последний штрих, – сияет Стелла. Ну точно гордая мама, отправившая дочь на выпускной бал. И почему у меня ассоциации с выпускным? – Выглядишь прекрасно, Кэр.

Я хватаю телефон и делаю селфи в зеркале, а затем выкладываю сторис без подписи, добавляю только пару стикеров с сердечками. Когда я вижу, сколько времени, у меня скручивает желудок.

Он будет здесь в любую секунду.

– Он поднимется сюда?

– Я попросила написать, когда он подъедет, и я спущусь.

Она качает головой:

– Не готова к тому, чтобы он лицезрел величие, которое представляет собой наше убежище?

– Мы никогда так не делаем, ты же сама знаешь.

Мы не любим сообщать парням, где живем. Мы обычно говорим неопределенное «в центре города». Они не узнают, где именно, и это хорошо. Если только мы не влюбимся и не захотим проводить с ними все время. Со мной такое было лишь один раз. Стелла дважды приводила к нам парней.

Я беру маленькую бежевую сумочку. Она выглядит как Gucci, но это, конечно, не так, кладу в нее телефон, беру любимую помаду и крашу губы без зеркала. Я потираю губы друг о дружку и размыкаю их с прикольным звуком. Как только я кладу помаду в сумочку, на телефон приходит оповещение.

Это Алекс.

Я здесь. Припарковался около Sweet Dreams.

Ладно, я ему сказала, что мы живем в квартире прямо над кафе, так что адрес он знает, но я почему-то доверяю ему больше, чем другим парням. Может, потому что знаю его с детства?

– Он подъехал. – Я подхожу к Стелле и крепко обнимаю ее. – Пожелай мне удачи.

Она отстраняется с широченной улыбкой и пропевает:

– Повеселись от души!

– Это не свидание. – В который раз я уже это говорю? В пятидесятый? – Вернусь, наверное, не очень поздно.

– Ага. – В ее голосе звучит сомнение. Она выходит за мной в гостиную. – Спорим, с утра пройдешься по тропе позора?

Я потрясена, что она выдала такую глупость.

– Спорим! – возмущаюсь я.

– Посмотрим-посмотрим.

На ее лице красуется раздражающее самодовольство. Я подхожу к двери, показываю ей средний палец, она смеется, а я выбегаю, пока она снова не начала меня дразнить.

Я мчусь по лестнице и пытаюсь усмирить головокружение. Я волнуюсь. Нервничаю.

Этот ужин может ничего не значить. А может значить все.

Глава 17

Кэролайн

– Надеюсь, ты не обманула, когда сказала, что любишь морепродукты. – Алекс смотрит на меня с беспокойством. Он петляет на узких улочках и, наконец, выезжает в сторону востока.

– Нет-нет, правда люблю, – успокаиваю я. Вчера он написал, чтобы уточнить время и место встречи, и спросил, как я отношусь к морепродуктам. К счастью для него, да и для меня, отношусь прекрасно. Любопытно, куда он меня везет. Я живу и работаю в Кармеле, но по ресторанам хожу редко, учитывая, как это дорого. Некоторые парни водили меня в лучшие рестораны в нашем районе, но основная масса предпочитала пиво и крылышки.

В принципе меня это устраивало.

– Ты была в Flying Fish? – спрашивает Алекс, поворачивая на Мишн-стрит. Городок у нас маленький, и можно было бы пройтись пешком, потому что ресторан находится в конце улицы, а с парковкой вечные проблемы. Но мы с легкостью находим парковочное место – почти неслыханное дело для пятничного вечера в Кармеле. Он без труда и со знанием дела паркует элегантный черный BMW.

Не то что я – мне ни черта не дается параллельная парковка.

– Не была, но наслышана.

И отзывы только положительные. Из-за нервов я почти не чувствую голода, но очень надеюсь, что в таком месте он скоро вернется.

Алекс, как настоящий джентльмен, открывает мне дверь, и я стараюсь вылезти грациозно, молясь, чтобы не засветить трусики и не подвернуть лодыжку. Я ударяюсь ногой о бордюр, но, к счастью, несильно. Мы идем к ресторану, и я вздрагиваю, когда меня обдувает легким весенним ветерком.

– Великолепный вечер, – произносит он и окидывает меня оценивающим взглядом, – и ты выглядишь потрясающе в этом платье.

– Спасибо, – я