Запомни этот день - Моника Мерфи

наслаждаться едой, болтая о своей сумасшедшей бывшей. Лучше поговорить о чем-нибудь еще.

Но выдумывать тему не приходится: приходит официант с двумя блюдами закусок, а за ним еще один – с третьим. Стол оказывается просто переполнен едой. Когда официанты отходят, я хохочу.

– Тебя так закуски рассмешили? – улыбается Алекс.

– Этим можно накормить десятерых, – говорю я и тянусь за овощной темпурой. Это овощи в кляре, похожи на брокколи.

– Обмакни в соус, так вкуснее, – советует Алекс. Я следую его совету: обмакиваю темпуру в соус и откусываю.

– Ух ты, – произношу я с набитым ртом. Наверное, женщины, с которыми он ходит на свидания, говорят только после того, как прожуют. Но это чертовски вкусно.

– Классно, да?

Мы уплетаем все подряд, хотя сначала я избегаю устриц. Мне не нужны афродизиаки – ни к чему нарываться на неприятности, учитывая, как я пью вино. «Калифорнийская башня» – это очень вкусно. Как роллы, только не закрученные. Я тянусь к ней и так долго ковыряю вилкой, что Алекс осторожно придвигает тарелку ближе ко мне, а я смеюсь.

– Как дела у Картера? – интересуется он, когда мы понемногу заканчиваем с закусками. – Он есть у меня в друзьях, но мы все равно не переписываемся. И он нечасто публикует новости.

– Да, в Интернете он ведет себя как шпион, – соглашаюсь я, размышляя, смогу ли съесть что-то еще. Мы еще даже не заказали основное блюдо. – Следит за людьми, но сам о себе ничего не выкладывает.

– О, я такой же, – усмехается Алекс. – Он все еще продает недвижимость?

– Да, и дела идут неплохо. Он живет в Лос-Анджелесе, так что мы редко видимся. Да и общаемся нечасто, он очень занятой, – признаюсь я. Мне стыдно от этого – нас сложно назвать близкими людьми, настоящей семьей. Мы, скорее, разбежались кто куда при первой же возможности. Не могу вспомнить, когда мы втроем – я, Картер и наша мама – собирались вместе. Последний раз я звонила ему, чтобы поздравить с днем рождения. В январе.

– Да, и выглядит неплохо. По крайней мере, судя по соцсетям.

Брат любит хвастаться и показывать свою дорогую машину, блестящие часы Rolex, дома, которые он продает, постоянные отпуска и женщин, которые с ним ездят.

Иногда я думаю, что это фасад. Он правда так счастлив или это показуха?

– Он добился успеха в своем деле. Он заслужил, он настоящий трудоголик.

– И тут могу его понять, – Алекс тянется к бутылке, наливает еще вина мне, а потом себе. – Тоже много работаю.

– Знаю, – я пытаюсь сдержать улыбку, но мои губы все равно дергаются. Он замечает, но не улыбается в ответ.

– Что это за ухмылка?

– Твое «я много работаю» – это явное преуменьшение.

– О чем это ты? – Он искренне озадачен.

– Я вычислила в тебе трудоголика в первую же минуту, как увидела тебя в Noteworthy. Тебе был намного больше интересен телефон, чем то, что мы обсуждали.

– У нас было слияние компаний в самом разгаре, – объясняет Алекс, а я смеюсь.

Он хмурится, не понимая, почему мне так весело, и ему это, конечно, не нравится.

– Что такого смешного?

– У тебя и слияние с Тиффани было в самом разгаре, – отмечаю я. Он тоже смеется:

– Да, ты права. Думаю, это был знак.

– Знак чего?

Алекс вздыхает и произносит серьезно:

– Что мое слияние с Тиффани было для меня не так уж и важно.

Это мой шанс. Я должна спросить сейчас, пока у меня не сдали нервы:

– Так почему же ты хотел на ней жениться?

Глава 18

Алекс

Если я и опешил от вопроса Кэролайн, то только потому, что не знаю, как ответить.

Именно в этот момент к нам подходит официантка с робкой улыбкой на лице:

– Вам все понравилось? Готовы заказать основные блюда или на сегодня ограничитесь закусками?

– Да, я закажу. – Я смотрю на Кэролайн. Она пожимает плечами. – Для моей спутницы курицу гриль, а мне лобстера.

– Хорошо. – Официантка записывает заказ. – Принести вам еще вина?

– Да, пожалуйста, – тут же отвечает Кэролайн.

Как только официантка уходит, я продолжаю:

– Ты когда-нибудь оказывалась в ситуации, из которой не знала как выбраться?

Кэролайн кивает, и я говорю:

– Именно так я чувствовал себя с Тиффани. Когда мы встретились, тут же как-то идеально совпали. Мне казалось, у нас одинаковые интересы, у нее всегда было для меня время, она сопровождала меня на все встречи и званые ужины с деловыми партнерами. Делала все, чего мне хотелось. Это должно было стать первым звоночком, что что-то не так.

Кэролайн улыбается, но молчит.

– Выходит, что она во всем мне потакала с единственной целью ублажить меня. Заполучить в свое расположение. Ей не терпелось удачно выйти замуж, а я в ее глазах был хорошей добычей.

– Ну, стоит признать, что ты чертовски хорошая добыча.

Она правда так думает? Судя по выражению ее лица, так и есть, но я не хочу показаться самовлюбленным придурком. Даже в своих собственных мыслях.

– Я хорошо смотрюсь на бумаге. В реальной жизни все не так просто.

– Ты рассуждаешь так, чтобы показаться скромнее? – спрашивает она, прищурившись. Я благодарен ей за то, что она искренна со мной.

– Возможно.

– Уверена, что в твоей профессии скромность – плохое качество. – Ее глаза расширяются, она прикрывает рот рукой. – Не надо было это говорить.

– Нет, ты права. Я занимаюсь продажами не только в бизнесе. Я должен «продавать» семью, сам образ, и «продаться» сам. Инвесторам, клиентам, гостям. Доверие – это наш бренд, – объясняю я.

– Значит, ты слишком доверчивый? Вот как у Тиффани получилось тебя захомутать, – воодушевляется Кэролайн с озорным блеском в глазах. Сравнение с хомутом прямо в точку, но мне не нравится формулировка «слишком доверчивый». Кажется, что я слабак, но это не так.

Может, Тиффани попала в удачное для нее время? Может, просто воспользовалась мной? В любом случае я кажусь слабым, а мне это не нравится.

– Я бы не назвал себя слишком доверчивым, но в тот момент… полагаю, так и было, – неохотно признаю я.

– В этом плане я полная противоположность, – вздыхает она. Ее тонкие пальцы играют с изящной ножкой винного бокала. У нее короткие ногти, окрашенные в светло-розовый цвет. Я помню, как тогда, давно, взял ее за руку, как сильно билось сердце, а голова была готова взорваться. Как же я боялся, что она отстранится. Посмеется надо мной.

Но Кэролайн охотно подошла. Тогда она мне доверяла.

Из-за чего же теперь она так недоверчива?

– О чем ты? – спрашиваю я, когда Кэролайн