Мой худший друг - Мария Николаевна Высоцкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пальцы до сих пор покалывает от его прикосновений.
Какой-то дурной сон.
На большой перемене выскальзываю из класса самой первой, потому что звонит мама.
Оказывается, математичка уже успела ее осведомить о моей сегодняшней неудаче, причем все еще так приукрасила. Раздула, короче.
Но мама звонит не для того, чтобы поругать. Она встревожена, все ли со мной нормально. Честно говоря, не припомню, чтобы меня вообще когда-либо ругали за оценки.
– Все хорошо. Просто не выспалась. Бессонница какая-то, до утра проворочалась. А у доски будто память стерли, – бормочу с надрывом.
– Ты плачешь там, что ли? Не думай даже. Из-за тройки. Все исправишь. Ляг лучше поспи после уроков. Может, тебе к врачу сходить, проконсультироваться? Витамины попить? Или воздухом почаще дышать? Зимой так мало солнца, да и на улице мы реже бываем.
– Нормально. Не надо к врачу, – снова всхлипываю.
Мама вздыхает, пытается меня взбодрить, что-то рассказывает, но я ее не слушаю ровно до момента, пока слух не цепляется за имя Тима.
– Что?
– Алёна говорит, что эта преподавательница тоже постоянно придирается к Тимоше, – повторяет мама. – Так что не расстраивайся сильно.
– Я и не расстраиваюсь.
– Может, на выходных куда-нибудь съездим? По магазинам, в ресторан или на балет. Я куплю билеты. Ты же любишь.
– Давай, – улыбаюсь и, попрощавшись, кладу трубку.
А когда поворачиваю голову, хочу застрелиться. Азарин все это время стоял практически рядом. Я его даже не заметила. Подкрался, как ниндзя, тихо-тихо.
– На обед идешь?
Подходит ближе.
Качаю головой, еда в меня сейчас точно не полезет.
Позади, на соседнем подоконнике, шумно располагается Янка и начинает активно припудривать лицо.
Азарин ловит ее боковым зрением. Хмурится и, не поворачивая головы, «просит»:
– Скройся.
Звучит его голос иначе, чем обычно. С холодом, я бы даже сказала, злостью.
– Это ты мне?
Яна размыкает губы и активно хлопает наращенными ресницами. Ладно, идеально наращенными. Смотрится очень эстетично, а не как у дешевой куклы Барби.
– Ты за моей спиной кроме себя еще кого-то видишь? – интересуется Тим.
– Нет, я просто…
– Свали, говорю.
Романова уходит без слов. Не дерзит в ответ, не препирается.
Видимо, это действительно была она. Азарин, похоже, провел с ней воспитательную беседу.
– Так идешь? – уже мне.
– Не голодна.
Тим пробегает пальцами по своему затылку, чуть вытягиваясь в росте.
Наверное, стоит перед ним извиниться за обвинения в том, что закрыл меня, но нужных слов почему-то не находится.
– Как хочешь. И на Кость забей, она долбанутая.
Киваю, хоть он этого уже не видит. Идет в сторону лестницы.
Прячу телефон в сумку и решаю, что нужно извиниться. А еще… еще меня до дрожи волнует все, что сегодня происходит. Все эти прикосновения и…
Закрываю глаза и, закинув сумку на плечо, иду в спортзал. Следующим уроком стоит физкультура.
* * *В раздевалке душно. Пока надеваю спортивную майку, между лопатками образуется испарина. Маленькая капелька пота сползает по спине к копчику. Остервенело натягиваю лосины, а потом широченную кофту почти до колена с сетчатыми рукавами.
Смотрю на себя в зеркало. Мой черный лук максимально точно выражает сегодняшнее настроение. Такое же мрачное. Неосознанно в сумку закинула. Обычно моя спортивная одежда выглядит в разы ярче.
Быстро завязываю на голове хвост и приглаживаю выбившиеся у висков волоски.
– …да, было бы круто!
Инстинктивно поворачиваюсь на голос.
Урок у нас с параллельным классом смежный, поэтому неудивительно, что Аня тоже здесь. Они с Катькой активно обсуждают предстоящие выходные.
– Арин?
– М? – сжимаю в руках телефон и опускаюсь на скамейку напротив девчонок.
Аня широко улыбается, а потом деловито роется в сумке.
– Вот, – протягивает какую-то бумажку.
Похоже на флайер или приглашение. Быстро пробегаю глазами по тексту. Все-таки флайер.
– «Отель ужасов»?
– Ага. Мой папа открыл новую локацию. Мы всегда ходим тестить. Приедешь?
– Да.
Анька расцветает яркой сакурой, растягивая улыбку до ушей.
– Класс. Мы с Катюхой как раз обсуждаем план действий. В пятницу до двух учимся. Часа три всем хватит, чтоб домой заскочить. Собираемся в семь.
– Это что-то вроде комнаты страха? – уточняю.
Не уверена, что в этом деле из меня получится хороший тестировщик. Я же оттуда на второй минуте сбегу.
– Это большой квест. Реалистичный, – подмигивает.
– Надеюсь, не в темноте?
– Ну так. Увидишь, короче. Мы с Королевым на той неделе уже заезжали, там, правда, все еще вполсилы работало, но эмоций вагон.
Ладно, может быть, хоть так отвлекусь. Потому что последние дни моя голова готова лопнуть от переизбытка мыслей. И все они про Тима. Вот и сейчас стоит подумать, и мурашки по спине разбегаются.
Никогда такого раньше не было.
– Ты нормально? – Катя поджимает губы и заглядывает мне в лицо, как только Аня убегает саботировать других девчонок на поход в этот «Отель ужасов».
– Да. Все хорошо.
– Я тут с Тимом поговорила и…
– Кать, давай мы об этом не будем, ладно? Пожалуйста.
Опускаю голову. Не хочу сейчас о нем ни думать, ни говорить. Сколько можно уже?!
– Хорошо. Просто он реально тебя там не закрывал. Он, конечно, дурак, но не до такой степени.
– Я знаю.
После моего ответа лицо Токман принимает немного удивленный вид, но мгновенно становится довольным.
– А-а-а-а, ты его просто выводишь? – пуляет догадкой, правда, неверной.
– Нет. Сначала я действительно думала, что это он. А сегодня, в общем, сегодня думаю по-другому.
Катюха улыбается и без дальнейших расспросов тянет на выход из раздевалки.
В зале она активно привлекает к себе внимание. Смехом, улыбками и громкими выкриками. Запрыгивает Кайсарову на спину и
