Мой худший друг - Мария Николаевна Высоцкая

– Спасибо.

Пока я включаю фронталку и оттираю черноту под глазами, Тим сидит молча, прилипнув затылком к подголовнику. Глаза закрыты. В машине тихо. Музыка не играет. Все, что мы оба слышим, это его рваное дыхание и мои периодические всхлипы и шмыганья носом.

Кладу салфетки в дверной карман. Телефон засовываю обратно в сумку и прилипаю к спинке кресла.

Странное ощущение. Меня будто что-то держит. Не могу выйти из машины. Не могу…

– Можно я тебя поцелую?

Его вопрос прилетает неожиданно. Хрипловатый голос окутывает сознание. Медленно киваю и бросаю взгляд на Тима.

Он тоже на меня смотрит. На губы. Потом чуть выше. Глаза в глаза.

В животе что-то ухает. Легкие переполнены. Приоткрываю рот.

Чувствую его губы на своих. Мягкие, теплые. Закрываю глаза. Внутри все снова переворачивается. Он рядом, он близко. Мне так этого не хватало. Его не хватало. Все эти дни я отчаянно желала оказаться с ним рядом.

Пусть это глупо, пусть ошибка… Плевать.

Тим сжимает меня в своих руках крепко-крепко, словно последний раз. Снова чувствую свои слезы. Облепляя его шею, лицо своими спонтанными прикосновениями. Потом так же хаотично целую.

Меня ведет. Его тоже. Обоюдное сумасшествие и раскаленный воздух.

Тим находит в себе силы оторваться первым. Немного отстраняется, все еще удерживая меня в своих объятиях.

– Я очень сейчас хочу забить на все и попросить тебя меня простить. Попросить начать все сначала, – шепчет, касаясь губами моей щеки. – Очень хочу, но так будет только хуже. Ты была права. Не получается у нас…

Чувствую его дыхание на своей шее. Стискиваю зубы.

– Прости меня, ладно?

Часто-часто киваю. Хочется сказать ему хоть что-то, но я не могу. Как только пытаюсь открыть рот, сразу слезы.

– Тим, – реву куда-то ему в плечо.

– Отец твой идет.

– Что?

Отрываюсь от Азарина. Бросаю взгляд в лобовое стекло и вижу идущего к нам папу. Как он…

– Я ему написал, чтобы он тебя забрал.

Сглатываю. Руки ослабевают. Нет же! Все тело.

– Все будет хорошо, – Азарин улыбается, едва-едва. Целует меня в щеку и подталкивает к двери, которую уже с той стороны открывает папа.

Впервые в жизни мне хочется закатить прилюдную истерику. Я не знаю, что мне делать. Он со мной попрощался. Я с ним тоже. Теперь остается только жить дальше… Но как?

Я привыкла с ним! Я не хочу без него.

Но все это остается где-то внутри, глубоко-глубоко. Потому что внешне я лишь взмахиваю рукой и, расправив плечи, оказываюсь рядом с отцом.

Домой мы идем молча. Отец то сжимает, то разжимает кулаки. Злится на Тима, да и на меня, наверное, тоже.

Где я была, что со мной, не спрашивает. Что уже хорошо.

Остаток дня я не выпускаю телефон из рук. Надеюсь, что Тим позвонит, а когда набираю сама, оказывается, что номер больше недоступен…

А дальше, дальше вручение аттестатов, выпускной, на котором Тим не появляется, поступление и новая жизнь. Только почему-то не такая яркая, как раньше. Но я справлюсь. Обязательно справлюсь.

Вторая часть называется: «Забыть тебя невозможно»