Чаша смерти - Ирина Петровна Шерстякова

просто такая беспросветная, хочется расслабиться, отдохнуть маленько. И крестная она тебе, Нюся-то. А Валька гордая очень, много о себе воображает, ходит — на нас и не глядит.

— Смотри, мать, я сказал. Чтоб Нюськи тут не было. И сама к ней ни ногой.

Сила бросил в пакет плавки, полотенце подстелить, и направился к выходу. Надувшаяся было мать крикнула вслед:

— Когда ты будешь-то? А Лидка тебе не пара! Така же гордая, как и мать! Педучилище заканчивает, подумаешь!

Леха ничего ей не ответил, хлопнул дверью, позвонил в квартиру напротив и сказал открывшей ему худой белобрысой девчонке:

— Давай, Лид, хорош зубрить, рванули на карьер, искупаемся.

Из комнаты раздался недовольный женский голос:

— Кто там, Лида?

Девчонка ответила сахарным голоском:

— Это, мамочка, тетя Нина, соль просит, я сейчас ей отсыплю, а ты отдыхай.

Она пробежала в комнату и почти сразу вернулась с таким же пакетом, как и у Лехи. Крикнула:

— Мам, я в библиотеку, из энциклопедии надо выписки сделать, к пяти вернусь или к шести.

На карьере было полно знакомых ребят, ступить некуда, не то что лечь позагорать. Но Леха все-таки нашел хорошее местечко, от воды подальше, зато почище, и возле какого-то куста. Ива не ива, ракита не ракита, а тень дает. И можно с Лидкой пообниматься, не очень видно. А то хоть и все свои, но наверняка найдется какая-нибудь сволочь, которая заложит их Лидкиной матери. Знает же его с детства, с Лидкой в детский сад вместе ходили, и в школу, всегда тетя Валя его принимала, а теперь вот стал нехорош. Можно подумать, Лидка где себе принца найдет. В училище ее одни девки, да и заканчивает она училище. В школе и в детском саду одни бабы работают. Ему-то плевать на тетю Валю, но Лидку жалко, мать ее пополам перепилит. Может, правда, курсы шоферские окончить, с Лидкой расписаться? Жить только где? Вроде, автобаза общежитие дает, можно там. Узнать надо.

Лидка, уютно устроившаяся под боком, вдруг обняла его и сказала:

— Мама говорит, чтоб я инженера какого себе искала или иностранца.

Сила приподнялся на локте и слегка сжал ее тонкую шейку.

— Ну, ищи, а ежели найдешь — убью.

Лидка замерла от сладкого ужаса.

— Кого убьешь?

— Его точно убью, а тебя — подумаю еще.

— Леш, а если у нас ребеночек будет?

Леха лениво повернулся на спину, зажмурился на солнце и проворчал:

— Ну, если будет, тогда поженимся. А мамане твоей скажи, чтоб не возбухала. Вам давно дома мужик нужен.

Сейфовый замок открылся легко, и Сила по быстрому, пока любопытные соседи не проснулись и не прильнули к дверным глазкам, вскочил в квартиру и включил фонарик. На славу изготовленная стальная дверь и не скрипнула, а изнутри на ней оказался мощный засов. Квартира была запущенной: стены на кухне и в совмещенном санузле, куда почему-то Леха заглянул вначале, до половины выкрашены сине-зеленой масляной краской, с потолков свисали не люстры, а просто электрические лампы на проводах, без абажуров. Сантехника покрыта потеками ржавчины. На кухне теснились старая двухконфорочная плита, ободранный стол, стул и совершенно новый раскладной диван «Малютка». В крошечном отключенном холодильнике «Морозко» стояли бутылка водки и бутылка красненького.

Леха прошел в комнату. Комната была такая же запущенная, с выцветшими обоями, и… совершенно пустая. Лишь посередине, прямо на полу, стоял небольшой бокал из светлого металла с голубыми непрозрачными камешками на боках. Пол почему-то выпачкан мелом. Сила поднял бокал и повертел в руках. Приземистый, на низкой ножке. На боках что-то нарисовано, листья странные и буквы непонятные, стертые, еле видно. Мельхиоровый, что ли? И погнутый какой-то, камешки поцарапанные… Может, все же серебро? И Леха кинул добычу в принесенную с собой объемистую сумку.

Сила еще раз обошел квартиру, благо много времени это не заняло, заглянул в туалетный бачок, в бельевой ящик дивана, куда наивные законопослушные граждане обычно прячут деньги и ценности, нашел в диване синий, с желтыми звездами комплект постельного белья и банное полотенце, подумал и засунул в сумку, к бокалу. Снова залез в холодильник, вытащил бутылку водки и аккуратно пристроил ее в сумке, завернув в полотенце, чтобы не разбилась. Красненькое открыл, высосал прямо из горлышка половину, улегся на диван, ожидая, пока разберет.

Вот ведь какие жлобы! Пустую хату железом обивают! Леха с силой поскреб обеими руками голову. Да нет! Просто хозяин сюда девок водит! Ну, если его благоверная прознает, за железной дверью все равно не отсидится! Сила, довольный своей сообразительностью, весело заржал и прикончил бутылку. Посидел немного, наслаждаясь разливающимся по телу теплом от вина, и сам не заметил, как заснул.

Проснулся, глянул на часы и крепко выматерился: одиннадцать утра! Ну и задрых! И снилась какая-то гадость, не вспомнить, помнится только, что мерзость. Небось, вино было паленое. Хотя, по вкусу и не скажешь. Как теперь уходить прикажете? Ну да ладно, авось пронесет. Долго хлебал воду в ванной прямо из-под крана, мочил голову. Полегчало. Припасенной чистой тряпкой протер все, к чему прикасался (полезная штука эти сериалы про ментов!), прихватил и сунул в карман пустую бутылку, огляделся в последний раз. Похоже, все чисто. Постоял в прихожей, старательно прислушиваясь. Вроде, нет никого на лестнице. Приоткрыл дверь и осторожно выглянул — точно, никого. Выскользнул на лестничную площадку, аккуратно запер за собой дверь и скатился по короткой лестнице к выходу, не заметив, что, пока он возился с чужим замком, дверь напротив тихонько приоткрылась и почти сразу так же тихо закрылась, а в щели на минуту мелькнул голубой любопытный глаз.

Сила направился к Сычу, который ожидал доли за наводку. Чтоб этого Сыча! Мало того, что навел на пустую хату, так еще ему, Лехе, объясняться, почему навару нету. Счас Сыч будет вонять, что Леха с корешами делиться не хочет. Сила от злости изо всех сил поддал попавшуюся на дороге пустую банку из-под коктейля, из банки брызнуло прямо на голую ногу. Сила заматерился. В общем, на хату к корешу он прибыл в нужном настроении. Взобрался на последний, пятый этаж по обшарпанной, заплеванной, разрисованной и расписанной согласно