Эклиптика - Серж Брусов

Но Киевский вокзал, сквер перед ним, старые двухэтажные особняки и новые, только что построенные «сталинки» у меня за спиной – всё это остается как есть. Не растворяется, не меняет форму и размеры, не схлопывается в никуда от внезапного пробуждения. Версия о сне тает, как последний снег на разогретом апрельским солнцем асфальте.

Постоянство окружающего мира, вместе с опровержением обнадежившей гипотезы, как ни странно, приносит мне и некоторое успокоение. Я решаюсь исследовать это место, и первое, что я планирую сделать – это буквально начать с себя, а именно – найти какую-нибудь отражающую поверхность и посмотреть в нее.

Окно ближайшего дома прекрасно «отзеркаливает» улицу. К нему я и направляюсь. Только сейчас я обращаю внимание на то, что мое перемещение не является ходьбой или бегом, больше всего, пожалуй, оно вызывает ассоциации с полетом на очень малой высоте. В памяти всплывает воспоминание о компьютерных играх от первого лица, когда при нажатии кнопок «вперед», «назад», «влево» и «вправо» игровой обзор плавно двигался в соответствующую сторону. Оказавшись у окна, я осторожно заглядываю внутрь.

Лето. Глава 4

Некоторое время я ждал автобуса на остановке, а затем решил пройтись пешком до следующей, что, впрочем, сразу навело на мысли о бесполезности такого действия: все равно в итоге сядешь на тот же самый автобус. Ехать мне нужно было не очень далеко – транспортом минут пятнадцать, но прогулка на то же самое расстояние могла занять час – полтора.

Я снимал однокомнатную квартиру на западе Москвы, в отдаленном от метро микрорайоне. Не то чтобы это доставляло массу неудобств – перемещаться по земле мне всегда нравилось больше, чем под землей – но определенные трудности возникали. Машины я не имел (да и стремления к ее приобретению – тоже), и добираться до пункта назначения мне приходилось на общественном транспорте. Лана нередко упрекала меня в этом, заявляя, что «настоящий мужик должен передвигаться „на коне“». Я не понимал, перед кем именно и при каких обстоятельствах у мужика (очевидно, жаждущего называться «настоящим») появился столь необычный долг.

Мои родители жили в Подмосковье, относительно недалеко, в небольшом городке километрах в двадцати от столицы. Я оставался с ними до конца университета, пока не начал работать, и ездить каждый день туда-сюда в неизменные часы пик не стало для меня слишком утомительно. Потом я снял квартиру, в которой и жил до сих пор, приезжая в родные края раз или два в месяц. У меня была самая обыкновенная семья, принадлежавшая к заметно увеличившемуся в последние годы среднему классу. Родители, старшая сестра, две кошки дома и японское авто на улице. У отца был свой небольшой бизнес по продаже авто-запчастей, мама работала преподавателем в гуманитарном вузе, а старшая сестра пару лет назад вышла замуж и в настоящий момент находилась в декретном отпуске, ожидая ребенка. Она жила с мужем, но родителей навещала достаточно часто – их квартиры по случайному совпадению оказались в соседних домах. Мы никогда не бедствовали, но если сравнивать нашу семью с семьей Ланы, то нас, наверное, можно было бы назвать нищими.

Я уволился три месяца назад – просто надоело ходить на работу и заниматься не особо любимым делом. Работал я инженером в одной крупной энергетической корпорации. На зарплату не жаловался, на тяжесть работы – тоже. Просто однажды вдруг настал момент, когда я понял, что каждодневные подъемы и поездки на противоположный конец Москвы потеряли для меня всякий смысл. Нет, вставать рано я всегда любил, но вот ходить на работу, переставшую привносить в жизнь что-то новое и интересное… Какое-то время я по инерции продолжал это делать, пока в один прекрасный день не обнаружил, что последний мотивирующий фактор – зарплата – вдруг перестал быть определяющим. Доход от моей параллельной, если можно так сказать, «занятости» сравнялся, а вскоре и вовсе превысил денежное вознаграждение, получаемое на основной работе. Само это явление стало достаточно неожиданным, так как начиналось наше с другом «дело» вовсе не как бизнес, способный приносить прибыль, а просто как забавная шутка «от нечего делать».

Мой друг Егор, который, собственно и являлся «компаньоном», был очень веселым парнем с отличной памятью. Именно эти два его свойства и привели в итоге к тому, что теперь полностью нас обеспечивало. Мы учились в одной группе в университете. Практически каждый день, приходя на пары, он обязательно рассказывал какую-нибудь шутку или анекдот, за все пять лет, как мне кажется, ни разу не повторившись. Понятия не имею, откуда в его голове было столько места именно под такого рода вещи, поскольку учился Егор средне и большие объемы учебной информации запоминал не очень хорошо. На вопрос о том, сколько всего у него в памяти подобных смешных историй, не мог ответить даже он сам. Ближе к окончанию университета я как-то в шутку предложил:

– Слушай, давай создадим группу «Вконтакте», где будем выкладывать анекдоты? А то помнишь их только ты, а так хоть какой-то архив будет.

Мы вместе посмеялись над этой довольно абсурдной на первый взгляд идеей, но сообщество в социальной сети все-таки создали. Это была одна из самых первых «публичных страниц» в том виде, в котором их привыкли видеть сейчас. Сперва на нас «подписались» только несколько наших друзей, потом – друзья друзей, ну а дальше – как снежный ком. В итоге, за пару лет «группа» разрослась до нескольких сотен тысяч человек, что казалось, да и в действительности было абсолютно ошеломляющим результатом. Особенно для проекта, который задумывался исключительно в развлекательных целях для личного использования. Постепенно мы несколько изменили «репертуар», разбавив анекдоты интересными фактами и статьями на самую разную тематику – от спорта до оккультно-мистической дребедени. Около трех месяцев назад, в самом конце весны, как раз незадолго до моего увольнения, мы отметили «круглое» число – первый миллион подписчиков. К этому времени у нас уже было полно предложений о рекламе в группе, а заветная единица с шестью нулями в количестве нашей аудитории позволила ощутимо увеличить расценки.

Несколько раз к нам обращались с предложением выкупить группу, однажды даже звонили из крупного развлекательно-информационного холдинга, но мы единогласно и неизменно отвечали отказом на каждое подобное предложение. Во-первых, нам нравилось делать то, что мы делали, а во-вторых, если уж быть до конца честным, по-настоящему внушительных сумм нам за это не предлагали. Самую крупную из заявленных можно было «отбить» на рекламе в течение пары месяцев, поэтому мы не видели большого смысла в разовом получении денег в обмен на отказ от приносящей удовольствие и стабильный доход деятельности.

Моя обязанность была точно такой же, как и у Егора – заходить в группу и делать новые записи («постить») несколько раз в день. Он «специализировался» на юморе, я – на всем остальном. Не то чтобы с чувством юмора у меня было плохо, но гораздо легче и интереснее мне давались «посты» на различные отвлеченные темы, которые, как правило, я собирал при каждом удобном случае. Наткнувшись на занятную статью в интернете, я сохранял либо конспектировал ее, откладывал в специально подготовленную для этого папку с «материалом», а когда приходило время – делал запись на странице в социальной сети.

На сегодняшний день «ручное» управление публичной страницей исключительно из собственного интереса действительно являлось редкостью, как и говорили нам всевозможные потенциальные покупатели. Практически все «группы-миллионники» уже давно были поставленным на поток бизнесом, над записями и поиском информации для них работали целые команды людей, в то время как наш проект существовал исключительно на нашем с Егором энтузиазме и поэтому выбивался из общего ряда себе подобных некой «живостью», что ли. А может, нам просто сильно хотелось в это верить. В любом случае, нас существующее положение дел нисколько не напрягало, точнее, даже мыслей о том, что что-то в данной ситуации теоретически может напрягать, у нас не возникало.

Прибыль мы делили пополам. Моей части мне полностью хватало на аренду квартиры, обычную московскую жизнь с супермаркетами и кафе по выходным и даже на двухнедельный отдых где-нибудь заграницей пару раз в год. Более чем достойное вознаграждение за совсем не обременяющую меня деятельность. Мама Ланы, однако, так не считала. Всякий раз, как только в разговоре всплывала тема зарабатывания денег, Евгения Николаевна безапеляционно заявляла что-то вроде:

– Ну, уж ты-то мне можешь не рассказывать о деньгах. Анекдоты травить на Арбате – дело клоунов и шутов. И весь ваш так называемый бизнес – та же травля анекдотов, только Арбат вы в интернет перенесли. Вы даже хуже: на улице люди хотя бы добровольно деньги отдают, а вы в своем «Контакте» рекламой их пичкаете.