Стихотворения и поэмы - Ярослав Смеляков

75. АЛЕНУШКА

У моей двоюроднойсестричкитвердый шаги мягкие косички.

Аккуратноплатьице пошито.Белым мыломлапушки помыты.

Под бровямив солнечном покоетихо светитнебо голубое.

Нет на нем ни облачка,ни тучки.Детский голос.Маленькие ручки.

И повязан крепко,для примера,красный галстук —галстук пионера.

Мы храним —Аленушкино братство —нашей Революциибогатство.

Вот она стоитпод небосводом,в чистом поле,в полевом венке, —против вашейстатуи Свободыс атомным светильникомв руке.

76. ПАМЯТНИК

Приснилось мне, что я чугунным стал.Мне двигаться мешает пьедестал.

Рука моя трудна мне и темна,и сердце у меня из чугуна.

В сознании, как в ящике, подрядчугунные метафоры лежат.

И я слежу за чередою днейиз-под чугунных сдвинутых бровей.

Вокруг меня деревья все пусты,на них еще не выросли листы.

У ног моих на корточках с утрасамозабвенно лазит детвора,

а вечером, придя под монумент,толкует о бессмертии студент.

Когда взойдет над городом звезда,однажды ночью ты придешь сюда.

Всё тот же лоб, всё тот же синий взгляд,всё тот же рот, что много лет назад.

Как поздний свет из темного окна,я на тебя гляжу из чугуна.

Недаром ведь торжественный металлмое лицо и руки повторял.

Недаром скульптор в статую вложилвсё, что я значил и зачем я жил.

И я сойду с блестящей высотына землю ту, где обитаешь ты.

Приближусь прямо к счастью своему,рукой чугунной тихо обниму.

На выпуклые грозные глазавдруг набежит чугунная слеза.

И ты услышишь в парке под Москвойчугунный голос, нежный голос мой.

77. ДВА ПЕВЦА

Были давнодва певца у нас:голос свирелии трубный глас.

Хитро зрачокголубой блестит —всех одурманити всех прельстит.

Громко открытбеспощадный рот —всех отвоюети всё сметет.

Весело в залегудят слова.Свесиласьбедная голова.

Легкий шажоки широкий шаг.И над обоимикрасный флаг.

Над Ленинградомметет метель.В номере темноммолчит свирель.

В окнах московскихблестит апрель.Пуля наганапопала в цель.

Тускло и страшноблестит глазет.Кровью намоклилисты газет.

…Беленький томиклениво взять —между страницзолотая прядь.

Между прелестныхнежнейших строкгрустно лежитголубой цветок.

Благоговея, открытьтома —между обложкамисвет и тьма,

вихрь революции,гул труда,волны,созвездия,города.

…Все мы окончимся,все уйдемзимнимили весенним днем.

Но не хочу яни женских слез,ни на виньеткеодних берез.

Бог моей жизни,вручи мне медь,дай мне веселиепрогреметь.

Дай мне отвагу,трубу,поход,песней победнойнаполни рот.

Посох пророческиймне вручи,слову и действиюнаучи.

78. ПЛЕННЫЙ НЕМЕЦ

Длиннорукий, худой, без ремня,пленный немец глядит на меня.

Он от нашего ветра озяби от нашего снега ослаб.

Атлантический выстроил вал,а от нашей лопаты устал.

Видно, нету земли тяжелей,чем земля подмосковных полей.

Ты веревку и пулю принесв царство песен и братство берез.

Ты пришел сюда княжить, солдат,да испортился твой автомат.

Оторвались нашивки в боях,потерялись медали в снегах.

И знамена немецкой страныу Кремлевской упали стены.

79. ВОСПОМИНАНИЕ. 1941

Гаснет электричество в окне,затихает музыка и пенье.Вспоминает город в тишинедату своего освобожденья.

В наших отвоеванных домахматери благословляют сноваснег и кровь на блещущих клинкахвсадников из корпуса Белова.

Я в стихе, как в сердце, берегусилуэты конников в снегу,на морозном поле площадейлегкие копыта лошадей,на широких улицах большихречь освободителей твоих.

Девушки Сталиногорска в книжкивписывают ваши имена,и влюбленно держатся мальчишкиза своих героев стремена.

Мчатся кони в солнечном просторе —конники проносят по фронтамсмерть и горе гитлеровской своре,жизнь и славу нашим городам.

80. «Первый день свободного труда…»

Первый день свободного труда,никогда мы не забудем это:первый хлеб и первая вода,первый свет и первая газета.

Трудная военная пора.Были нам как счастье и расплата —первый стук литого топора,первый гвоздь и первая лопата.

Сохраним мы в памяти своейпраздничное время созиданья,как из обгоревших кирпичейзаново отстраивали зданья.

В нашем счастье жаркого трудаподружились шахты и колхозы.Угольные мчатся поезда,движутся колхозные обозы.

Мирный дым идет из наших хат,и в сиянье зимнего заката,словно Башни Химии, дымяткаменные башни комбината.

81. «Стала от мороза…»

Стала от морозабелою береза.Стынет возле тынабедная рябина.

Наклонясь с обрыва,замерзает ива.

А за тонкой елкойзимними путямиедут втихомолкусваты с топорами.

82. «В родной земле полковник и солдат…»

В родной земле полковник и солдат,закрыв глаза, навытяжку лежат.Они всё время думают о том,как мы воюем и как мы живем.

Часы Москвы пробили поздний час,но мы еще не закрывали глаз:на жестких койках в комнатах большихмы до рассвета думаем о них.

В могиле общей тесно и темно,а в общежитье светится окно,и за столом безрукий инвалидо подвигах и битвах говорит.

Мой храбрый друг, сраженный наповал,я за тебя войну довоевал,две пули слал, губителей губя:одну — свою, вторую — за тебя.

В подземных штреках я не позабыл,что больше битвы шахту ты любил,две нормы сделал, помня и любя:одну — свою, другую — за тебя.

А над могилой, в облаке ветвей,две песни спел залетный соловейо славной смерти, о большой судьбе:одну — о нас, вторую — о тебе.

83. МОЕ ПОКОЛЕНИЕ

Нам время не даром дается.Мы трудно и гордо живем.И слово трудом достается,и слава добыта трудом.

Своей безусловною властью,от имени сверстников всех,я проклял дешевое счастьеи легкий развеял успех.

Я строил окопы и доты,железо и камень тесал,и сам я от этой работыжелезным и каменным стал.

Меня — понимаете сами —чернильным пером не убить,двумя не прикончить штыкамии в три топора не свалить.

Я стал не большим, а огромным —попробуй тягаться со мной!Как Башни Терпения, домныстоят за моею спиной.

Я стал не большим, а великим,раздумье лежит на челе,как утром небесные бликина выпуклой голой земле.

Я начал — векам в назиданье —на поле вчерашней войныторжественный день созиданья,строительный праздник страны.

84. ХЛЕБНОЕ ЗЕРНО