История спасения - Елена Другая

время, в столовой почти никого не было. Стефан знал почему. Почти все в свой выходной день разъехались: кто в дом отдыха, кто в ближайшие городки к любовницам или проституткам, кто к своим семьям, живущим на съемных квартирах.

Они сели за столик, и офицер приказал накрыть стол самым шикарным образом — салаты, жаркое, сладости и фрукты. Он радовался, что была хоть какая-то возможность отблагодарить парня за те приятные моменты, имевшие место быть ночью, и полагал, что Маркусу это вполне понятно.

— Почему ты не на фронте? — как бы между делом поинтересовался он у парня.

— Я болен, — откровенно признался Маркус. — У меня сердечная недостаточность, а еще бывают обмороки, поэтому я не курю и не пью.

— Ничего себе! — воскликнул Стефан. — Ты давай-ка береги себя. Избегай всяких экстремальных приключений и физических нагрузок.

— Я избегаю, господин офицер, — улыбнулся тот в ответ.

Сейчас они, отлично понимая друг друга, говорили об одном и том же, а именно — о том, что переспали. Стефан подумал, что сегодня ночью было не похоже, что парень чем-то болен, да и в обморок ни разу не упал, но не стал вдаваться в подробности. Это считалось неприличным. Каждый взрослый человек был вправе сообщать о себе только то, что считал нужным. Он решил перевести тему и заговорил о делах:

— Маркус, мне неловко тебя напрягать в выходной день, но, может, ты составишь мне компанию и проводишь в блок «Канада»? Мне нужны хоть какие-нибудь вещи для цыганенка. Я слышал, что и другие офицеры иногда берут там одежду для своих слуг.

— С удовольствием, — ни секунды не раздумывая согласился парень. — Вы можете располагать мной в любое время дня и ночи, как захотите, и в моей преданности не сомневайтесь.

У Стефана даже рот приоткрылся. Вот так! Это прозвучало как признание в любви. Он поспешно отвел взгляд от своего секретаря и уставился в тарелку. Что же, пока парень не был навязчив, можно было и потерпеть все его выходки, но, если тот и дальше будет делать любовные авансы, неминуемо придется поставить его на место. Повторять их ночное рандеву мужчина больше не собирался. Это было слишком опасно для них обоих.

Когда они закончили обед, на столе осталось яблоко и несколько бутербродов с маслом и сыром. Стефан завернул все это в салфетку и положил в карман, пояснив:

— Отнесу Ребекке. Надеюсь, я найду ее там. Хотелось бы убедиться, что с ней все в порядке.

— Найдем! — оптимистично ободрил его Маркус.

Офицер Стефан Краузе отлично знал, что такое голод. Те месяцы, что он находился под Сталинградом, были самыми кошмарными в его жизни. Полевую кашу, которую варили для солдат, он не ел, потому как ее на всех не хватало, а отбирать еду у рядовых считалось постыдным. Хлеба не было. Перебои с питанием, даже для офицеров, стали тогда нормой.

Весь дневной паек Стефана составляли пачка безвкусных галет, таких твердых, что об них можно было обломать зубы; банка сардин в уксусной заливке, невероятно острых и соленых до такой степени, что болел язык; да тюбик плавленного сыра, по вкусу напоминающего пластилин. Если бы не личный запас рафинада и кофе, Стефан бы просто сдох от голода.

Тогда он окончательно испортил себе желудок и потерял в весе килограммов пятнадцать. Лишь позже, в госпитале, ему удалось несколько поправиться. Стефан не сомневался, что нажил себе язву, поэтому у него периодически болел живот и тошнило до рвоты. Если учесть обмороженные пальцы на ногах, седые волосы на голове, осколочное ранение в правое легкое и контузию, то в свои неполные тридцать лет он представлял ходячую развалину.

Они вышли из столовой. Стефан решил заехать домой. В душе нарастало беспокойство за Равиля. Он оставил парня в полной темноте, наедине с трупом, без воды. В случае чего тому негде было справить нужду! Так поступать нельзя. Раз завел раба, то необходимо как следует заботиться о его телесном, физическом и душевном здоровье, поэтому он спешил вернуться и вызволить своего узника из мрачных застенков.

Приказав Маркусу ждать его в машине возле дома, Стефан первым делом поспешил в подвал и включил там свет. Равиль лежал на кровати, свернувшись калачиком и с головой накрывшись одеялом. Несомненно, он слышал приближающиеся шаги офицера, но даже не шевельнулся, притворяясь мертвым. Стефан заглянул под кровать. Мумия была на месте и зловеще скалилась.

— Равиль! — мужчина потряс юношу за плечо. — Подымайся. Все, достаточно, пойдем наверх.

Он стянул с парня одеяло. Тот сел, болезненно моргая от яркого света. Лицо его было зареванным, левая скула припухла от затрещины, которую он получил от офицера, на шее постепенно расцветали яркие синяки. Стефан вздохнул, почувствовав досаду и поняв, что впредь придется остерегаться бить парня по лицу. Он не любил, когда его партнер обезображен. Одно дело - задница в синяках и совсем другое, когда испорчен внешний вид.

Стефан разыскал ключи и снял с Равиля ошейник. Тот был заторможен и напряжен, не понимая, чего же еще ждать от этого ужасного человека в форме, который только и делал, что над ним издевался! Однако когда до Равиля дошло, что его заточение закончилось, и он мог идти наверх, парень рванул так шустро, словно испарился. Стефан, поднявшись следом, не удивился, что парень первым делом укрылся в туалете.

— Эльза! — крикнул офицер. — Собери мне Данко. Надень на него куртку и ботинки. И быстрее, машина ждет.

Вскоре Равиль вышел из туалета, и офицер приказал ему идти за ним. В спальне он открыл отделение в шкафу, служившее баром, налил в бокал граммов семьдесят коньяка и приказал ему выпить.

— Извините, господин офицер, но я не пью, моя религия призывает к умеренности… — забормотал было юноша, но резко осекся под свирепым взглядом офицера.

Со вздохом он принял из рук Стефана стакан, залпом выпил и закашлялся так, что согнулся. Какое-то время мужчина стучал ему по спине, а потом дал запить водой. Доза должна была вернуть парня к жизни, уж слишком большой тот получил сегодня стресс. Подождав минут пять, Стефан плеснул еще немного на дно стакана и предложил Равилю. История повторилась, правда, кашлял тот уже меньше, но сморщился так, будто хлебнул яда, и даже вытер слезы.

— Отлично! — одобрил Стефан. — Вот тебе листок и ручка, напиши Ребекке записку, я собираюсь навестить ее сегодня и привезу тебе ответ.

В этом случае уговоры не потребовались, Равиль схватил ручку и начал быстро строчить мелким почерком. Тем временем Эльза сообщила, что ребенок собран. Она стояла в прихожей,