Письма - Винсент Ван Гог

но если отойти на какое-то расстояние, и они будут выглядеть до боли плоскими; все эти розовые и нежно-желтые и прочие тона, мягкие, по сути, на практике дают жесткий эффект. А мои этюды вблизи выглядят зеленовато-красными, желтовато-серыми, бело-черными, а чаще всего это тона, которые вообще трудно определить. Но краски становятся верными, как только чуть отойдешь назад, вокруг изображения возникает воздух и колеблющийся свет падает на него. И в то же время даже малейшая частица краски, которой ты завершаешь работу, начинает звучать в нем.

Но чего мне не хватает, так это практики, мне нужно написать штук пятьдесят таких этюдов; и тогда, возможно, у меня получится кое-что. Нанесение краски требует больших усилий, потому что я все же недостаточно погружаюсь в эту рутину, проводя слишком много времени в поисках и работая на износ. Но все зависит от постоянной и упорной работы, сейчас многое приходится пока еще держать в голове, но настанет время, когда мазки будут ложиться быстро, точно и произвольно.

Некоторые люди уже видели мои рисунки. Один из них посещает натурный класс [в Академии изящных искусств, где Винсент брал уроки живописи], вдохновленный моими крестьянскими фигурами, он тут же принялся рисовать модель, мощно моделируя и энергично накладывая тени. Он разрешил мне посмотреть его рисунок, и мы обсудили его; это был рисунок, полный жизни, и лучший из тех, что я видел здесь у других студентов. Что, как ты думаешь, они сказали о нем? Зиберт, преподаватель, подозвал его к себе и сказал, что если он осмелится еще раз сделать что-либо подобным образом, он, Зиберт, будет считать это насмешкой над ним, его учителем. И я говорю тебе, это был единственный рисунок, который был сделан смело, в манере Тассара или Говарни. Так что сам видишь, что из этого получилось. Но в этом, однако, нет ничего серьезного, а потому не стоит огорчаться, нужно только симулировать невежество и делать вид, что всеми силами пытаешь разучиться делать неправильно, но, к несчастью, не можешь с этим справиться и все время ошибаешься. Фигуры, которые здесь рисуют, почти все непропорционально тяжелы сверху, они будто бы опрокидывают головы вниз и ни одна из них не стоит на ногах.

Февраль 1886

448

Сейчас я рисую еще и в дневное время. И преподаватель [в академии], который в настоящее время делает портреты и берет за них высокую цену, уже не раз спрашивал меня, не рисовал ли я до этого классические модели и не учился ли я рисовать самостоятельно.

Он говорит: «Я вижу, что вы упорно трудились» и «Скоро вы сделаете успехи и не за горами то время, когда вы достигнете заметного прогресса; это займет у вас год, но год мало что значит, не так ли?»

Что касается портретов, на работу над ними остается недостаточно времени, поскольку я хочу сделать многое и успеть все. Вот так обстоят дела.

Тем не менее, существует еще много того, что я хотел бы изменить. Я очень отличаюсь от других людей, в сравнении с ними я замкнутый, угловатый и неуклюжий, словно я провел десять лет в полной изоляции. И причина этого кроется прежде всего в том, что фактически предыдущие десять лет моей жизни были трудные и беспокойные, полные лишений и потрясений. Это были десять лет полного одиночества.

Но что касается моих работ, то качество их, вне всякого сомнения, лучше, сейчас я могу больше, я знаю больше. И, как я сказал, мы на пути, чтобы создать нечто звучное. Не сомневайся в этом, единственный способ преуспеть – это не падать духом, проявлять терпение и упорно работать. А что касается личного, то для меня сейчас очень важно изменить собственный образ.

Февраль 1886

452

Нужно признаться, что мне значительно легче от мысли, что ты согласишься со мной, что мне необходимо приехать в Париж раньше, чем в июне или в июле. Чем больше я об этом думаю, тем больше страстно желаю этого.

Должен признаться, что хотя я и продолжаю посещать занятия, придирки преподавателей зачастую невыносимы для меня, поскольку они унизительны. Тем не менее я упорно избегаю ссор и иду собственным путем. Мне кажется, что я уже напал на след того, что я ищу, и, возможно, нашел бы его быстрее, если бы я мог изучать классические модели по-своему. И все же я рад, что пошел в Академию, поскольку увидел множество примеров того, как не нужно работать и то, к чему приводит prendre par le contour – концентрация только лишь на контуре.

Контуром здесь занимаются систематически, и то, как делаю это я, вызывает множество придирок: «Сначала делайте контур, ваш контур неправильный, я не стану поправлять рисунок, если вы начнете моделировать прежде, чем зафиксируете рисунок». Как видишь, все зависит от контура. Какие плоские, безжизненные и скучные результаты дает эта система! О, скажу тебе, я очень рад, что не придаю этому значения!

Февраль 1886

454

Вы не в состоянии прогнозировать безошибочно на такой большой площади. Так что лучше оставить эту затею. Но если вглядеться, то поймешь, что самые великие и динамичные люди своего века всегда работали против течения, и работают именно так по собственной инициативе. Такие примеры можно наблюдать и в живописи, и в литературе (я мало знаю о музыке, но могу предположить, что и там то же самое). Начать с малого, упорно продолжать, несмотря ни на что, сделать из малого нечто значительное; обладать характером, а не деньгами; дерзостью, а не всеобщим доверием. Так появились Милле, Сенсье, Бальзак, Золя, де Гонкур и Делакруа.

Создать студию в Париже, вероятно, неплохая идея, но для этого нужно год поучиться как тебе, так и мне.

Когда я приеду в Париже, более разумным будет подождать год и посмотреть, как пойдут дела. И в течение этого года мы смогли бы ближе узнать друг друга; этот год может многое изменить, и затем мы сможем продвигаться вперед с меньшим беспокойством, потому что к этому времени мы одержим верх над всеми слабыми точками, над всем, что нам мешает.

Март 1886

459

Не сердись за мой неожиданный приезд. Я очень много об этом думал и уверен, что именно так мы сэкономим время. Я буду в Лувре после полудня, или, если хочешь, и раньше.

Лето 1886

462

Что до меня, то я чувствую, как страстное желание жениться и стать отцом семейства постепенно покидает меня. Печально испытывать подобные чувства в моем возрасте, когда тебе тридцать