Жизнь и судьба инженера-строителя - Анатолий Модылевский

СМУ Зайцеву по какому-то вопросу; случайно увидел, как женская бригада штукатуров, работавшая у нас на корпусе, получает праздничные продуктовые наборы; они предложили отовариться и мне, даже заняли денег; в итоге, домой я принёс целый картонный ящик дефицитной сгущёнки.

День Строителя провёл по приглашению Рыхальского на базе отдыха УСБЛПК, которая находилась у берега моря; там с утра были хорошо организованы спортивные соревнования, катания на лодках, отдых на пляже; неожиданно встретил Александра Подъячего – бригадира монтажников нашего участка, которые возводили каркас ТЭС-2 в период моей работы на строительстве БЛПК в СМУ ТЭЦ в 1964 г., т.е. 19 лет назад; Саша теперь работал директором базы отдыха, мы вспомнили, как когда-то вместе трудились.

Ежегодно День Строителя я всегда старался отмечать в каком-нибудь интересном месте, часто на природе и в приятной компании. Однажды увидел в местной газете приглашение отправиться в праздник на теплоходе вниз по течению Ангары к островам, где я никогда ещё не был; Галя и Саша не выразили желания, а я с институтскими коллегами в субботу рано утром спустился к реке в районе нижнего бьефа ГЭС; на маленьком теплоходе, заполненном людьми, поплыли по Ангаре; река выбрасывала нам навстречу изгиб за изгибом, и всё не кончалась, и всё выше поднимались над ней красные утесы; в течение получаса все смотрели на безлюдные берега, на сосны и берёзы, подмываемые речной водой, и постепенно сползающие вниз; течение отрывало их и уносило далее в Усть-Илимское море; затем теплоход причалил к берегу большого острова и народ пошёл к бревенчатому дому, где можно было взять напрокат палатки, спальники, посуду, чтобы варить еду на костре; мы выбрали себе полянку, разместились, сварили еду и за ужином начали праздновать, произносить тосты; вечер наступал слишком быстро, и опустившаяся на землю мёртвая тишина, наполняла сердце странным трепетом и печалью; с тоской я подумал о Гале и Саше, не поехавших со мной; пели песни под гитару до самого отбоя; был необыкновенно светлый осенний вечер, когда сумерки угасают незаметно, а сверху, почти с середины неба, уже светит полная луна; было очень тепло, в палатке спальные мешки не понадобились; долго я не мог заснуть, не надышаться – сосной, и берёзкой пахнет! Из Руми:

Не спи хотя бы ночь,

Тобой желаемое страстно само к тебе придёт,

Тепло душевное согреет, и ты увидишь чудеса.

Утром умылись прямо на берегу реки, позавтракали и пошли искать грибы и ягоды; прекрасно провели на природе два дня и вернулись на том же теплоходе.

Перед завершением работ на строительстве корпуса мы решили большой внутренний двор заасфальтировать, а на площадь перед главным входом уложить плитку, но всё это проект не предусматривал; в сентябре к нам приехал из Москвы сотрудник проектного института, который осуществлял авторский надзор; он воспротивился подписывать дополнительную смету на 40 т.р., заявив: «Если мы будем тратить деньги на непроектные работы, нашей армии не на что будет покупать винтовки»; эти слова мелкого чиновника, мозги которого были очень хорошо промыты советской идеологией, удивили нас; тогда ректор попросил меня срочно вылететь в Минэнерго СССР.

В Москве поселился я в гостинице министерства, рядом с Китай-городом, а на следующий день утром стал ждать приёма; замминистра, курирующий Сибирь и Дальний Восток принял меня; предварительно я напомнил ему, что наши студенты – это будущие кадры БГС; он утвердил смету на капремонт института в сумме 150 т.р., за эти деньги мы сделали то, что хотели; в дальнейшем это полностью оправдало себя: во внутреннем заасфальтированном дворе всегда хорошо сохранялось прибывшее со всех концов страны новое оборудование и мебель, а на площадке, выложенной плиткой, перед входом в корпус собирались студенты и преподаватели на демонстрацию, проходили митинги и разные торжества и, главное, никто не пачкал свою обувь в грязи, которая была раньше.

В последних числах декабря был подписан акт сдачи корпуса в эксплуатацию – последний взмах дирижёра, патетический аккорд в финале симфонии; а январе 1985г. началось «великое переселение» кафедр, отделов и администрации.

В институт пришла телеграмма министра, в которой он поздравил коллектив и персонально ректора, меня и начальника ОКСа с досрочным вводом нового прекрасного учебно-лабораторного корпуса, а в феврале четырёх человек наградили денежной премией, которая для меня оказалась кстати. Всё это осчастливило, «… да, конечно, счастье необходимо, но какое? Есть счастье – случай, – это бог с ним. Хотелось бы, чтобы счастье пришло как заслуга» (Л. Толстой). Всё вроде бы устраивалось наилучшим образом, что доказывало мою правоту, расставшись в РИСИ с Векслером; очень скоро я преобразился, стал совсем другим.

Начался весенний семестр, занятия шли уже в новом корпусе; мы решили провести торжества, посвящённые завершению строительства, ведь новый корпус кардинально решил проблему увеличения учебных площадей; кроме того, его фасад выходил на одну из главных улиц Энергетика, достойно представляя единственный вуз в городе Братске. Я подписал у ректора приказ о создании оргкомитета по подготовке торжественного вечера; увидев меня в качестве председателя, он заметил, что, слава Богу, я не вписал его; ранее я уже отмечал, Олег Петрович был суховат и не любил большие мероприятия и празднества; в Москве он работал руководителем лаборатории приборостроительного института и совершенно не имел понятия о строительстве; с пренебрежением говорил о строителях, как о знающих только лопату и кувалду; я часто в разговорах возражал, но переубедить его было невозможно.

Оргкомитет развил деятельность по подготовке к торжественному вечеру; БГС предоставил свой ДК, расположенный в Падуне, в наше полное распоряжение; были приглашены строители, руководители БГС, района и города, куплены памятные подарки, заполнены почётные грамоты и пр. Решили пригласить секретаря Падунского райкома КПСС (без него никак); я поехал в райком, первого секретаря на месте не было, зашёл ко второму секретарю, женщине 45 лет, вручил красиво типографским способом оформленное приглашение и хотел уйти; она задержала меня и попросила рассказать о программе; как только я упомянул о том, что в начале заседания прозвучит гимн Советского Союза, она возмутилась и сказала: «Разве вы не знаете, в каких случаях разрешено звучать гимну?»; при этом на её лице появилась злость; я опешил от такого заявления, но сдержался; позже узнал, что муж этой партийной функционерки служит начальником Братского КГБ, мне стало всё ясно; на праздничное заседание она не пришла, не тот уровень. Собрание прошло великолепно: зал был заполнен студентами и преподавателями, строителями; на сцене почётный президиум, выступили с поздравлениями руководители, отметили наградами наиболее отличившихся на строительстве, а завершилось торжество концертом; институтская газета «Инженер Севера» опубликовала подробный отчёт об этом вечере.

IV

Ещё ранее,