Жизнь и судьба инженера-строителя - Анатолий Модылевский

Краснятов понял проблему, но был удивлён тем обстоятельством, что только недавно приехавший преподаватель должен ехать в длительную командировку; командировочные расходы экономили, поскольку ректор и проректоры часто летали в Москву, а семья ректора Мартыненко вообще жила там, жена и дети не желали переезжать в Братск; поэтому руководство института не очень ценило исключения, которых не понимало, и потому беспокоилось; однако я стоял на своём и убеждал проректоров, что требуется выпускать знающих молодых строителей, это повысит престиж нашего вуза; в конце концов, Краснятов сдался, подписал командировку, а также заготовленные мною письма к ректорам европейских вузов; однако заметил, что подобного прецедента ранее в институте не было.

Побывал я в ведущих строительных институтах, ректоры которых отнеслись с пониманием к проблемам молодого сибирского вуза, выделили по 30-50 экземпляров учебников ТСП разных авторов, которые посылками я отправил в Братск; в Ростове провёл с семьёй несколько дней, а в РИСИ первым делом пошёл в библиотеку, сотрудники которой всегда ко мне хорошо относились; директор на нашем письме в адрес ректора Ананьева написала о возможности передать 50 экземпляров учебников; ректор, подумав, дал разрешение на безвозмездную передачу учебников в БИИ. Встретился я с моими бывшими коллегами Хоревым и Бударем, они рассказали о не прекращающемся третировании преподавателей Векслером; я поведал им о благожелательной обстановке на новой работе, и это воскресило меня; позавидовали они, пожелали успехов. Возвращаясь в Братск, задержался на один день в Москве, чтобы в методическом управлении Минвуза РФ взять типовые учебные программы для нашей кафедры, которых не было в учебном отдели БИИ; одновременно решил ещё один вопрос: в связи вызовом на новую работу, мне причитались подъёмные для всех членов семьи; однако главный бухгалтер института отказалась выдать деньги, мотивируя тем, что приезжающие на работу преподаватели не требовали подъёмных; заявила мне, что они вообще не положены; я написал заявление с просьбой о выплате подъёмных, оставил его в бухгалтерии министерства, где мне сказали, что всё уладят, так оно и вышло.

III

По возвращении в Братск, я сразу был вызван к ректору; он не стал интересоваться моей поездкой, попросил меня, строителя (вероятно, кто-то ему доложил о моей прежней строительной деятельности, да из личного дела это было ясно), возглавить работу по организации помощи подрядчику УСГБ Братскгэсстроя и многим субподрядчикам с целью ускоренного ввода в эксплуатацию главного корпуса института; отказаться было нельзя, поскольку стоял вопрос о предоставлении квартиры для моей семьи. Однако завкафедрой не собирался уменьшать мне учебную нагрузку, посчитав, что стройкой я буду заниматься на общественных началах за счёт личного свободного времени; пришлось согласиться и с этим – чего не сделаешь ради квартиры; зато теперь мне стало работать со студентами легче: пришли мои посылки из европейских вузов с учебниками; каждый студент был ими обеспечен, в том числе разработанными мною зимой и напечатанными методическими указаниями по курсовым проектам; это дало возможность сориентировать студентов на самостоятельную работу; время моих консультаций значительно сократилось и теперь оно посвящалось работе на стройке главного учебного корпуса.

Я упоминал выше, что до моего приезда в Братск в марте 1983 г. кирпичная коробка здания была возведена, но затем по каким-то причинам строительство не велось целый год; внимательно осмотрел я пустое здание, в котором никто не работал; во всех помещениях были горы строительного и другого мусора, коридоры сильно захламлены; всё это предстояло убрать, очистить плиты перекрытий и весь мусор вывезти со стройплощадки и подготовить объект к началу работы строителей СМУ-4; внимательно ознакомился с проектом и сметой, выяснил, что в огромном здании предстоит выполнить большое количество общестроительных, отделочных и специализированных работ; снаружи здания вообще ничего не было выполнено: ни подземных коммуникаций, ни вертикальной планировки местности, ни многого другого, предусмотренного проектом; мне стало ясно, что предстоит большая работа с привлечением сотен людей, студентов и преподавателей института; приманкой для деканов факультетов было то, что эксплуатация нового большого корпуса позволит каждому факультету увеличить количество своих учебных аудиторий, ликвидировать тесноту, создать благоприятные условия для учебной и научной работы – так оно позднее и произошло. Но я понимал, для того, чтобы привлечь к работе людей, нужна власть ректора, поскольку деканы, управляющие своими людьми, подчиняются только ректору.

Обдумав ситуацию, я составил проект приказа по институту, в преамбуле изложил цель и задачи предстоящей работы; в постановляющей части приказа указал о создании штаба по строительству корпуса и его начальником записал ректора; далее перечислил членов штаба: себя поставил первым заместителем начальника, затем шли другие заместители – проректоры, а членами штаба были обозначены деканы всех четырёх факультетов, это подчёркивало их персональную ответственность; ректор одобрил текст без замечаний, приказ был зачитан на институтской недельной планёрке; я размножил текст и вручил всем членам штаба под роспись, поставленную ими на первом экземпляре, с которого сделал рабочую копию для себя. Встретившись со строителями УСГБ, я и начальник институтского ОКСа Енаев (преподаватель механического факультета, но, к сожалению, без строительного образования) осмотрели объект и договорились, что после полной уборки и очистки здания силами института, строители начнут делать вертикальную планировку площадки, завозить стройматериалы и приступят к внутренним работам; теперь осталось дело за малым – вывести студентов всех факультетов под руководством преподавателей на работу, а это было не просто; я написал распоряжение за подписью ректора в адрес деканов, его зачитали на планёрке, и работа началась; за короткое время всё было очищено, прибыли строители, которые начали выполнять незавершённые кирпичные перегородки; также стали они готовиться к устройству подвесных потолков, звукоизоляции перекрытий, установке радиаторов отопления, монтажу скрытой электропроводки; из-за холодов все эти работы выполнялись без мокрых процессов, при которых раствор и бетон могли замёрзнуть, а кирпичная кладка велась методом замораживания. Проблема заключалась в малом количестве строителей, поскольку объект не являлся сдаточным; основные ресурсы УСГБ направлялись на строительство городского жилья; тем не менее, дело двигалось, ректор был мною доволен, предоставил мне широкие полномочия и во всём поддерживал.

В январе 1984г. я был свободен в период студенческих каникул и две недели отдыхал в санатории-профилактории «Лукоморье», построенном для работников БГС; вместе с Рыхальским поехал в УСЭТР (санаторий находился на их балансе) к начальнику управления Валерию Фомину, приехавшему в Братск в 1963 г. после окончания института и работавшему мастером на моём участке; он, конечно, не забыл своего бывшего начальника и распорядился предоставить мне путёвку.

Санаторий расположен в живописном хвойном таёжном лесу на берегу Братского моря (для краткости огромное водохранилище здесь называют морем); на территории находился двухэтажный спальный корпус, в 50м от него – одноэтажный лечебный