Неизбежное зло - Абир Мукерджи

– Вот это правильно! – похлопал я его по плечу.

Выпроводив его, я прикинул, не выпить ли еще. В итоге проголосовал против. За ужином следует многое выяснить насчет положения дел в Самбалпуре, и лучше, чтобы голова оставалась ясной. Время-то идет. Если мы не узнаем, кто на самом деле организовал убийство Адира, боюсь, судьба мисс Бидики сложится гораздо трагичнее, чем я описал Несокрушиму.

Семнадцать

Эмили Кармайкл оказалась симпатичной дамой. Высокая блондинка, на вид довольно взбалмошная, даже удивительно, каким образом она умудрилась стать женой дипломата.

Она сама рассаживала гостей, лично провожая каждого к его месту, и когда часы на каминной полке пробили семь, все уже сидели за столом. Если не считать изысканно украшенного камина, комната была довольно скромно и бестолково обставлена (где в целом мире от камина меньше пользы, чем здесь?): центральное место занимал отполированный до блеска обеденный стол красного дерева, такой большой, что за него можно было усадить полковой оркестр, на стене красовался непременный портрет Георга V, а с потолка тихо веяло прохладой от большого опахала. Освещена комната была дюжиной свечей в трех канделябрах, расставленных вдоль стола, колеблющиеся тени пламени придавали помещению интимную атмосферу.

Появились двое слуг, оба в простых белых куртах и босиком. Один нес массивную серебряную супницу, которую водрузил по центру стола, прежде чем начать разливать суп по тарелкам, второй открыл бутылку белого вина.

За ужином нас было шестеро. Все сидели на приличном расстоянии друг от друга: во главе стола Кармайкл, на противоположном конце – его жена, мы с Несокрушимом по одну сторону, бухгалтер Голдинг и антрополог Портелли – по другую.

Бухгалтеру на вид было слегка за сорок; худощавый, коротко стриженные темные волосы аккуратно расчесаны на пробор, на висках пробивается седина. Круглые очки в черепаховой оправе и глаза, которые словно всматривались в листы гроссбуха. Он смахнул с лацкана пиджака какую-то крошку и вытер руки салфеткой.

Антрополог же оказался загорелым симпатичным парнем с короткими соломенными волосами и внешностью профессора в отпуске. Наклонившись над столом, он протянул мне руку и представился:

– Портелли.

– Итальянец? – поинтересовался я, пока слуга наполнял мой бокал.

– Слава богу, нет, – ответил он на безукоризненном английском. – Мальтиец.

– Потрясающе, – воскликнула миссис Кармайкл. – Думаю, в Индии нечасто встретишь мальтийца.

Я впервые обратил внимание на ее молочно-белую кожу. Наверное, приходится старательно избегать солнечных лучей – настоящее искусство для этих широт.

– Вы будете удивлены, мадам, – отвечал Портелли, – но в Бомбее и Калькутте много мальтийских купеческих семейств. Также вас, возможно, удивит, что и на Мальте обосновалась небольшая, но активная община индийских торговцев, в основном из провинции Синд.

Может, это и в самом деле удивило миссис Кармайкл, но, судя по тому, как быстро она сменила тему, этот предмет ее не особенно интересовал. Сделав глоток вина, она обратилась ко мне:

– Расскажите же, капитан Уиндем, что нового в Калькутте? Что сейчас носят дамы?

На мой взгляд, дамы в Калькутте носили ровно то же, что и год назад, и, вероятно, еще годом раньше. Все эти нижние юбки, корсеты, платья до щиколоток и фланелевое исподнее, которое считалось обязательным даже в одуряющую летнюю жару, когда нормальный человек уже ничего не соображает, казались мне чистым безумием. Они могли бы кое-чему поучиться у местных женщин, но, разумеется, об этом не было и речи. В конце концов, мы британцы. У нас есть правила. И потому наши женщины, как и все мы, сходили с ума от жары, таская на себе столько тряпья, что в таком прикиде впору было бы пить чай на вершинах Гималаев.

– В основном то же, что и в прошлом сезоне, насколько я понимаю, – ответил я.

– Я просто обожаю Калькутту, – восторженно защебетала она. – Театр, приемы – не говоря уж о магазинах. Мы здесь оторваны от мира, иногда мне кажется, если бы не редкие визиты путешественников вроде вас, я умерла бы от скуки. Мы, конечно, получаем газеты из Дели и Калькутты, но они поступают с опозданием на четыре-пять дней, и это совсем не то же самое.

– Кстати, о Дели, – перебил ее супруг. – Я отправил телеграмму в Индийский офис, сообщив о вашем благополучном прибытии. – Кармайкл явно был в приподнятом настроении.

Мы с Несокрушимом переглянулись.

– И что же вам ответили? – поинтересовался я.

– А я и не ожидал никакого ответа, – пожал плечами наш дипломат.

– Дерек говорит, – миссис Кармайкл не оставляла меня без внимания, – что вы, капитан, расследуете убийство наследного принца. Как это захватывающе! – Миссис Кармайкл почти ликовала. – Вы должны нам обо всем рассказать. Самбалпур – такое маленькое сонное местечко. Здесь не случается ничего интересного. Дерек говорит, арестовали школьную учительницу. У этой Бидики вечно всякие странные идеи, но все равно поверить не могу, что она причастна.

– Почему нет? – спросил я.

– Видите ли, – проговорила она, помешивая суп, – начнем с того, что я знакома с этой женщиной. Она кто угодно, но не убийца. А что до ювраджа, я почти рада, что он умер. Несносный мелкий человек. Слова доброго не сказал про Дерека – и про многих других, если уж на то пошло. Не удивлюсь, если его прикончила собственная жена.

– Жена? – переспросил Несокрушим.

– Довольно, Эмили, – строго прервал супругу Кармайкл. – Не стоит злословить.

– Нет-нет, прошу вас, – заинтересовался я. – Мне было бы интересно услышать мнение миссис Кармайкл об этом деле.

Кармайкл метнул на жену взгляд, который, вероятно, должен был ее напугать, но не тут-то было. У меня создалось впечатление, что она не из тех женщин, что легко пугаются, и тем более мужа.

– Ой, да брось, Дерек, – бесцеремонно отмахнулась она. – Никакой это не секрет. Ты же сам говорил, что весь двор об этом знает.

– О чем? – спросил я.

– Как о чем? О его интрижках, разумеется.

– У ювраджа были интрижки?

– Несомненно. – Заявление было сделано с уверенностью человека, который не стал бы выдвигать подобные обвинения без доказательств, полученных из первых рук. – И здесь, в Самбалпуре, тоже.

– Простите, миссис Кармайкл, – вмешался Несокрушим, глядя на нее так, словно она объясняла дифференциальное исчисление, а он в математическом анализе был не слишком силен. – Я не понимаю, каким образом юврадж мог иметь отношения на стороне. У его отца гарем. Очевидно, любая приглянувшаяся ему женщина становится либо его невестой, либо наложницей.

Миссис Кармайкл прикончила остатки вина в бокале и, усмехнувшись, оседлала любимого конька:

– Все не так просто. Видите ли, та, о ком идет речь, не одна из местных крестьянок и даже не принцесса высшей касты. Нет, юврадж нашел себе белую женщину, и, более того, мемсахиб. – Она заговорщически хихикнула. – Барышня известна под