Франция в поисках внешнеполитических ориентиров в постбиполярном мире - Елена Обичкина

течение 3-х лет разрабатывали «планы достижения мира», три месяца

американской челночной дипломатии подготовили подписание Дейтонских

соглашений. Поведение американцев в этом кризисе должно было показать

европейцам, в том числе французам, что без США их вмешательство под

эгидой ООН оказывается неэффективным, из чего следовал вывод о

невозможности урегулирования конфликтов в Европе без американского

присутствия.

Вместе с тем, у европейских стран НАТО, в первую очередь у Франции, возникал вопрос, можно ли рассчитывать на военные силы Альянса в деле

поддержания европейской стабильности в отсутствие уверенности в участии

в подобных операциях его главной опоры – США? Реализация новой

функции НАТО, добавляющая к обороне обеспечение европейской

безопасности, также как укрепление ЗЕС в качестве «европейской опоры»

НАТО, т.е. намеченная реформа Североатлантического альянса, оказались

под вопросом, особенно если учесть расширение НАТО на Восток.

Это не могло не беспокоить Францию. Судьба французских инициатив

по поддержанию мира в бывшей Югославии напомнила французскому

правительству Суэцкий кризис 1956 г., после которого Франция задумалась о

национальной и европейской автономии в защите жизненных интересов

стран Старого света216. Выводы из ситуации предстояло сделать уже не

Миттерану, а Шираку.

216 См. об этом:Bozo F. La France et l’Alliance: les limites du rapprochement // PE. – 1995. - № 4.

121

ГЛАВА 3: ЕВРОПЕЙСКАЯ ПОЛИТИКА Ж.ШИРАКА (1995-2002 ГГ.)

1. Роль европейского строительства в дипломатии Ж.Ширака

Подобно тому, как в пору биполярного мира Франция выступала за

преодоление мирового раскола и против диктата двух сверхдержав, по

окончании холодной войны она стремилась к многополярности в противовес

единоличному диктату единственной сверхдержавы – США. Опорой этой

политики, её инструментом и главным условием её реализации остаётся, как

и в прошлом, Европа, объединённая в ЕС. Сегодня во Франции все, от кого

зависит принятие главных внешнеполитических решений, согласны в том, что Европа является приоритетом международной политики страны.

Между тем, многое в политическом прошлом Ж.Ширака питало

опасения европейских партнёров Франции относительно преемственности

европеистского курса нового президента, поскольку речь идёт о Ж.Шираке -

авторе «Призыва из Кошена» (6 декабря 1978 г.), в котором лидер недавно

созданного Объединения в поддержку республики (ОПР), свободный от

государственных обязанностей (в 1976 г. он вынужден уйти в отставку с

поста премьер-министра), стремился отмежеваться от федералистского

видения Европы, характерного для тогдашнего президента Франции В.

Жискар д’Эстена, и усилить своё влияние в только что созданном им новом

голлистском Объединении. «Призыв из Кошена» протестовал против

европейской политики президента: «Нет политике наднациональности. Нет

экономическому подчинению. Нет снижению международной роли Франции

/…/. Нет Франции-вассалу империи торговцев»217. В правление Ф.Миттерана

Ж.Ширак выказывал враждебность Единому Европейскому Акту в стадии

217 Цит. По: Gribinski J.-F. Jasques Chirac et l’Europe: une politique “rйaliste”//RI et S. -Рrintemps 1997.- N25.

Р.66.

122

его обсуждения, противился вступлению Испании и Португалии в ЕЭС и

идее единой европейской валюты, которой он предпочитал предложение

Великобритании об «общей валюте», расценивая его как «менее

интеграционистское».

Однако когда Ж.Ширак исполнял правительственные функции или в

период президентских избирательных кампаний, его действия шли в

проевропейском русле. Так было в 1986 г., когда в должности премьер-

министра при первом «сосуществовании», не без нажима партнёра по

правящей коалиции – СДФ, он превратился в защитника Единого

Европейского Акта. На референдуме 1992 г. он, хотя и с оговорками, призывал голосовать «за» Маастрихт, в обоих случаях - несмотря на

сильную оппозицию внутри ОПР во главе с Ф.Сегеном и Ш.Паскуа. При

этом уступкой голлистскому евроскептицизму была «заниженная» оценка

Маастрихта, как простого «этапа» на пути создания Союза, будущее

которого виделось Шираку менее технократическим и менее

федералистским.

Накануне президентских выборов 1995 г. Ж.Ширак оказался в трудном

положении. С одной стороны, интеграция стала столь ощутимой

реальностью, что любой политик, претендующий на высший пост в

государстве, должен был согласиться с императивами европейского

строительства. Ж.Жюльяр так прокомментировал заявления нового

президента о его приверженности европейскому строительству: «Ж.Ширак

стал европеистом? Он стал

президентом, и этим всё сказано»218.

С другой стороны, среди сил, поддерживающих кандидатуру

Ж.Ширака, были как убеждённые европеисты (В.Жискар Д’Эстен, А.Жюппе, так и евроскептики из ОПР (Ф.Сеген и др.). Кроме того, неубедительная

218 Le Nouvel Observateur, 25 mars-3 avril 1996. Р.59.

123

победа идеи Маастрихтского договора на референдуме 1992 г. заставила всех

кандидатов осторожно относиться к заявлениям по поводу европейского

строительства. Не стоит забывать, что Маастрихт в большей степени

поддержали элиты, чем неимущие слои, к которым апеллировал в своей

президентской кампании 1995 г. Ж.Ширак. Отчасти поэтому тема

европейской интеграции не фигурировала среди приоритетов предвыборной

кампании 1995 г. В то же время, все основные кандидаты (Ж.Ширак, Э.Балладюр, Л.Жоспен) подтверждали свою поддержку Маастрихтского

договора и особенно реализации валютного союза. При этом, принимая

идею в целом, Ж.Ширак выступил за отсрочку вступления Союза в силу

(предусмотренного в Маастрихте на 1997 г.) до 1999 г. Впрочем, поскольку

на Европейском Совете в Каннах соответствующее решение было принято

большинством участников, предложение Ширака вписалось в общую

тенденцию.

Европейское строительство является средоточием магистральных

линий голлистской внешнеполитической концепции. По замыслу де Голля, формула западноевропейской интеграции должна была отвечать

триединой идее: независимость и величие Франции могли воскреснуть

лишь в опоре на единую и сильную Малую Европу, опирающуюся на

государства-нации. При этом голлистский национализм и заложенная в

основание европеистской интеграции идея наднациональности (какой она

представлялась французским отцам-основателям ЕЭС, в частности, Ж.Монне и М.Шуману) далеко не всегда могли гармонично

сосуществовать. Напряжённость этого конфликта постепенно ослабевала, особенно в годы правления либерал-центриста В.Жискар д’Эстена и

социалиста Ф.Миттерана, изначально гораздо более европеистски

настроенных, хотя и не отказавшихся от преемственности общего

внешнеполитического курса Пятой республики, намеченного де Голлем.

Важнейшим сдвигом в этом направлении стал Маастрихтский договор, 124

который не был бы заключён в существующем виде, будь у власти во

Франции голлисты219. Однако именно от этой новой планки интеграции

должен был отталкиваться Ж.Ширак, намечая перспективы европейской

политики в начале своего президенства, что само по себе определяло

«несвободу» европейского выбора Ширака.

В то же время, и это было особенно важно в период борьбы за

президентское кресло, в рядах ОПР отсутствовало единство в подходе к

европейскому строительству. «Традиционалистское» крыло (Сеген, Паскуа) выступало против усиления наднациональных институтов ЕС, в то

время как «реалисты» во главе с Ж.Шираком настаивали на

«актуализации» и модернизации голлистского видения европейской

интеграции. Речь шла о приспособлении её к новым международным

условиям в интересах Франции – того государства-нации, за которое

всегда ратовали голлисты, в духе политики самого де Голля, умело

использовавшего наднациональные институты Сообществ, когда это было

выгодно Франции.

После победы на президентских выборах Ж.Ширак, несмотря на

давление традиционалистов, объявляет европейское строительство по

графику, намеченному Маастрихтским договором, одним из приоритетов

своей внешней политики. Главная причина такого «обращения» голлиста

Ширака в европеизм220 связана со стремлением сохранить мировую роль