Сапфир - Даниэль Зеа Рэй

братец и Марьям Ошони будто сорвались с цепи и начали странно вести себя.

У Сапфир внутри все похолодело. Если Гронидел говорит правду о недуге, то он абсолютно прав в том, что не желает рассказывать об этом всему миру. Больной – значит слабый. А со слабыми в мире маны никто не считается.

– О каких странностях идет речь? – тихо спросила принцесса.

Гронидел отвернулся, не спеша отвечать.

– Ты можешь мне объяснить? – более громко спросила она.

– Я размышляю над тем, стоит ли оставлять тебе козырь в виде девственности или все же лучше обезопасить собственное будущее от твоих выходок и узаконить наш брак? – Он повернулся к ней лицом и вопросительно изогнул угольную бровь.

– Ловко! – кивнула Сапфир. – Ты ушел от ответа, – прошипела она. – Зубы мне не заговаривай! Говори правду, иначе я сегодня же сообщу всему миру, что ты никчемный муж, и расторгну наш фиктивный брак.

– Там должно быть мягко и удобно, – он сделал шаг навстречу и указал рукой на солому, что сушилась на настиле. – Больно будет только раз, а потом тебе наверняка понравится.

Сапфир удивленно смотрела на него, пытаясь понять: он шутит, увиливает или всерьез решил залезть на нее в этом сарае?

Ладони внезапно вспотели, и принцесса второй рукой перехватила рукоять меча, готовая в любой момент оторвать острие от пола и проткнуть им муженька.

Тем временем Гронидел уже подошел вплотную, неотрывно глядя на нее, словно змея на добычу. Этот безумный животный взгляд вселял настоящий ужас.

Она уже видела подобный взгляд. Но где? И когда это было?

Деревня. Дома. Раскисшая дорога. Местные жители бегают туда-сюда с ведрами и пытаются потушить огонь, что перекидывается с одного строения на другое. Сапфир с пылающим мечом в руке идет по траве. Его острие тянется следом, оставляя за собой выжженную полосу. Кто-то из местных, завидев ее, закричал во все горло:

– Огненная Дева! Она здесь!

– Не подходи к ней! – вопил кто-то другой.

Шевеление рядом, словно дуновение ветра. Сапфир остановилась, не спеша поднимать тяжелый меч.

Чужеземная тварь, напавшая на деревню, прошмыгнула сбоку и замерла перед ней. Она скопировала ее мужа. Покойного мужа.

Существо с лицом Гронидела улыбнулось и посмотрело точно так же, как когда-то тот взглянул на нее в сарае. Сможет ли она убить нечто, так сильно похожее на него?

– И скольких ты успел сожрать? – задала вопрос принцесса и оторвала меч от земли.

Существо расплылось в улыбке. Его щеки треснули, обнажая длинные ряды остроконечных зубов. Вот теперь у него с Грониделом осталось мало общего.

– Тварь, – прошептала Сапфир и напала первой.

Она заморгала, прогоняя видение. Все снова вернулось на круги своя. Сарай. Светлячки под потолком. И Гронидел, вселивший в нее страх.

Сапфир замутило. Только что она шла по полю и видела нечто, с чем никогда в жизни не захотела бы встретиться. Но пугало вовсе не это. И даже не знания, которые она обрела всего за несколько минут. А одиночество и тоска, что снедала тело изнутри. Тоска по мужу, который был мертв.

Ужас этой потери парализовал Сапфир. Сердце принцессы натужно стучало в груди, отдаваясь тяжелым звоном в ушах, а руки онемели, покрываясь холодным потом.

Тяжелый меч выскользнул из пальцев и с грохотом упал на пол, едва не ударив Гронидела по ноге. Он отпрянул и вовремя увернулся, в то время как Сапфир безвольно опустила руки, глядя на кусок металла, в котором больше не видела проку.

– Что с тобой? – Голос Гронидела показался ей приглушенным.

– Ничего, – ответила она и побрела к двери.

– Куда ты идешь?

Сапфир не ответила.

– А меч? – возмутился Гронидел. – Так и оставишь его валяться на полу?

Принцесса открыла дверь и вышла на улицу. Полной грудью вдохнула свежий воздух и смахнула со щеки непрошенную слезу. Почему боль утраты настолько ее потрясла? Что с ней не так?

Захотелось спрятаться от всего мира и никогда в него не возвращаться. Сгинуть, раствориться, исчезнуть. Без жалости к себе, без грусти, просто стать ничем.

Сапфир услышала за спиной шаги. Гронидел не пытался скрыться за марью, следуя за ней. А принцесса не желала оборачиваться, чтобы не предъявлять Шершню заплаканное лицо.

Всхлип вырвался из ее уст всего раз – в туннеле между корпусами для простолюдинов и деров. Сапфир зажала рот рукой и ускорила шаг. Оказавшись в покоях, она поспешно заперла за собой дверь и бросилась в спальню.

Только забравшись с головой под одеяло, она позволила эмоциям взять над ней верх.

Ничто не могло уничтожить ее как личность, кроме, пожалуй, одного: потери веры в себя. И в день, когда он погибнет, она этой веры лишится.

Глава 8

Гронидел

Гронидел был поражен. Он не желал ставить слова «беспокоюсь» и «о Сапфир» в одно предложение, но разум его не слушал и заставлял принца морщиться.

Он просто отвлекал ее внимание внезапной сменой поведения и темы разговора, сместив акцент на самое простое и вечное, что явно ее волновало, а именно на плотские удовольствия. Гронидел ожидал от нее чего угодно, даже готов был принести в жертву сарай и все сено в нем, которые она могла подпалить, но никак не рассчитывал на то, что увидел.

Сапфир испугалась. И не просто испугалась, а пришла в ужас, из-за которого бросила все и попросту сбежала.

Похоже, такая реакция потрясла в первую очередь ее саму, иначе с чего бы ей плакать и впадать в истерику по возвращении в покои?

Гронидел не знал, как объяснить подобное поведение, а потому… Волновался. За Ведьму.

Приняв ванну и улегшись в постель, Гронидел понял, что не может уснуть.

Каким образом его простая и незатейливая уловка обойти вниманием по-настоящему серьезные темы смогла довести Сапфир до истерики? И это при том, что за несколько часов до этого она и сама была бы не прочь запрыгнуть на него!

– Дхар тебя побери! – прошипел Гронидел и начал одеваться.

* * *

Он вошел в спальню и остановился у изножья кровати. Бабочки-маячки последовали за ним и без труда облепили Сапфир. Она свернулась калачиком под одеялом и делала вид, что спит.

– С тобой все хорошо? – неуверенно прошептал Гронидел.

Принцесса тут же спряталась под одеялом целиком.

– Уйди из моей спальни, – услышал он. – И больше без позволения не вламывайся!

– Я твой муж, – решил напомнить он и сел на кровать. – Могу даже под одеяло к тебе забраться, и мне за это ничего не будет.

– Только попробуй! – пригрозила она, чем заставила его улыбнуться.

Все