Завещание - Алексей Петрович Зимин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чайник нагрет, кофе налит и почему бы тогда не совместить приятное с полезным и распить напиток в ванной. Шиковать так на полную. Олеся зашла в ванную комнату и заблокировала по привычке дверь. Бокал поставила на стиральную машинку и скинула майку, оставшись в чёрном, кружевном нижнем белье. Не известно каким местом, но ещё в Романовке девушка почувствовала, в Балашове она задержится больше, чем на один день и взяла с собой сменку, чтобы переодеться. Сейчас она на ней. То бельё в котором она приехала, похожий комплект только синий, висел на батарее и сушился.
Как интересно, она в чужом городе, далеко от дома, где её оставили строгие мама с папой, с человеком…, с человеком…. Эти думы Олеся завершит тремя или четырьмя минутами позже, а пока… Ведь если подумать, когда она встречалась с Артёмом не где-то там за сорок километров от родных краёв, а у себя в Романовке, в месте, где каждый знает другу друга. Ей постоянно прилетало от родителей, они выдавали нравоучения и жёсткого строгача. А теперь оставили свою единственную дочь с человеком…. Олеся смотрела в своё полуобнажённое отражение в зеркале, когда её захлестнуло наваждение. Чувство, бродящее в ней как вино уже несколько дней, в надежде что бутылку вот-вот откупорят. Ощущение, словно забытое слово, что вертится на языке в ожидании, когда его вспомнят. Девушку пронзило откровение, внезапно вылетевшее из бьющейся груди. Они оставили свою родную дочь с человеком, с которым она провела несколько дней, но знает всю жизнь. С человеком, чьё присутствие её не стесняет, а напротив делает собой. С человеком, в чьи руки при первой просьбе, она вверит собственную душу, с человеком которого она….
– Нет, нет, нет, нет, нет подруга, – заговорила вслух Олеся с собственным отражением. – Спокойно. Так ведь не бывает?
Действительно, её выводы верны, так не бывает. Конечно, с самой первой встречи, Олеся прониклась симпатией к Кириллу, но что бы так быстро, в такой короткий срок, возникли настолько явные чувства. Внезапно, как снег на голову, как обухом по темени. Так ведь не бывает – но так было.
Олеся скинула последнею одежду, открыла кран, добавила немного шампуня для эффекта пены, взяла кофе и села в ванную. Она трезво осознавала и обживалась с новыми чувствами, пока изнутри не хлынул поток других откровений. Всё эти ощущения были не в новинку, она испытывала их раньше, но по неведомой ей самой причине, забыла, утратила память о них. Как? Как она могла забыть нечто важное о человеке, теперь Олеся готова признаться, которого так сильно любит. Радость и облегчение ликовали с одной стороны, горе и горечь терзали с другой. Почему терзали? Потому что вспомнив, она хватает и прижимает к себе эти чувства и клянётся больше и впредь никогда о них не забывать, но тут же её одолевает страх того, что подобную клятву, Олеся уже давала и как итог – забыла. Почему забыла? Почему вспомнила сейчас? Хорошие вопросы, но не главные. В тот день одиннадцатого ноября, сидя в ванной с бокалом кофе Олеся не спросила себя нечто более важное. Когда всё это уже происходило?
О многом девчонка успела подумать и не многое сделать, а если точнее, то поесть и притворить третью фазу плана в действие. Олеся занималась так называемым валянием и просмотром передач про дома за границей на канале о путешествиях. Улавливала она не много из того что видела в эфире, ведь всё чаще её мысли уходили глубоко в себя и обращались к Кириллу. За всё время, а оно перевалило давно за полдень и близилось к вечеру, он ни разу не вышел на контакт. Позвонить сама девушка хотела, но не собиралась, боялась отвлечь от работы и единственное правильное решение в данной ситуации – ждать.
В дверь позвонили. Олеся встала с дивана и тихонько, бесшумно прошла в коридор, прислушиваясь к неизвестному посетителю, по ту сторону квартиры. Возникало в голове разное. Может Кирилл вернулся с работы, вряд ли, зачем ему звонить у него есть ключи. Может соседи, это более вероятно, а может какие инстанции или службы. В любом случае Олеся не станет предпринимать ни каких действий если…. В этот момент дверной звонок загудел с новой силой. Если не позвонят повторно. И первый раз девушка не обратила внимание на характер звонка. Но теперь вслушиваясь, он звучал протяжно и заканчивался короткими гудочками. Олеся уверена, будь хозяин дома на месте он сразу бы определил кто пришёл. Скорее всего так звонил один из знакомых Кирилла.
Олеся распахнула дверь и перед ней, словно в замедленной съёмке, предстала картина между прошлым и настоящим. По ту сторону стояла маленькая, беззащитная, напуганная девочка, среди двух таких же пуганных малышек. Они втроём смотрели в открытый проём сквозь Олесю, объятые страхом перед неизвестностью. Девочки её не видели, зато Олеся отчетливо разглядела в ребёнке посередине, маленькую себя. Ту себя, одним летним деньком игравшую с подружками и несколькими часами позже ошарашенную до дрожи, открывшейся и закрывшейся пред их лицами дверью, за которой никого не было.
Олеся захлопнула дверь и закричала. Она не могла успокоится, осознать такое непреодолимо трудно.
– Так это была я, – девушка упала на колени, слёзы градом лились падая на пол. – Это была я сама!
Такой шок Олеся пыталась пережить в слух, переварить бесспорный факт. Она лично положила начало череде кошмаров, которые в дальнейшем продолжит человек из угла комнаты. Ведь именно после этого инцидента, лёгкий холодок на руке и небольшая тревога в области живота, тянущаяся почти с рождения, перерастёт в неприкрытое присутствие кого-то или чего-то, следовавшее за ней по пятам и следящее каждую ночь из тёмных углов. И не мама не папа и даже бабушка, никто на всём белом свете не поверит рассказам плачущей по ночам девочке, о присутствие рядом с ней первобытного страха. И лишь через несколько лет это притупится, опустившись до ночных кошмаров. Но прямо сейчас, вспоминая всё это, холодок как знак его присутствия, снова пробежал по Олесеной руке. Она набираясь мужества встаёт с пола. Обернувшись, девушка вспомнит имя, данное существу из угла комнаты ещё в детстве. На другой стороне коридора на развилке между кухней и комнатой стоял он, не имеющий лица и очертаний, абсолютная тень с объемным
