Литературные тайны Петербурга. Писатели, судьбы, книги - Владимир Викторович Малышев

задохнемся все!» – в бешенстве восклицал он. Блока обследовали лучшие врачи, но не находили никаких понятных причин его болезни. Поэт «без кожи» был, наверное, просто не в силах перенести все мерзости творившегося вокруг.

Маска смерти

В феврале 1921 года он пришел на вечер, посвященный памяти Пушкина. Стоял февраль, дома не отапливались, на сцене у выступающих изо рта шел пар. Блок с трудом – у него уже отнималась нога – поднялся на сцену. Поэта было не узнать. Волосы стали пепельно-серыми, черты лица заострились. Как говорили патологоанатомы, это было уже не лицо, а «маска смерти».

На свете счастья нет,

Но есть покой и воля…

Прочитав эти строки Пушкина, он повернулся к сидевшему в зале бдительному человеку «в штатском» и мрачно добавил: «Покой и волю тоже отнимают… И поэт умирает, потому что дышать ему уже нечем: жизнь его потеряла смысл».

В годы перестройки кто-то запустил в печать фальшивую версию о том, что Блок будто бы умер от сифилиса. Врачи-де лечили его препаратами ртути, в результате произошло отравление организма, от чего смерть поэта была такой страшной и мучительной. Однако обнаруженные в архивах документы свидетельствуют, что это было не так. з мая 1921 года Горький направил наркому просвещения Луначарскому письмо, в котором сообщил, что у Блока цинга, участились приступы астмы, он находится в нервозном состоянии, и просил, чтобы поэту срочно разрешили выезд для лечения за границу.

Однако коммунистическая бюрократия не спешила. Луначарский пишет Ленину только 11 июля. Ленин в свою очередь, словно не зная, кто такой Блок, просит ЧК дать отзыв о великом поэте. Оттуда ему отвечает Менжинский, который считает, что выпускать поэта «не стоит», поскольку есть опасения, что «он будет писать против нас». Затем специально собирается Политбюро, которое решает отклонить просьбу Горького и Луначарского. 16 июля Луначарский снова пишет в ЦК, объясняя, что лечение за границей является, по мнению врачей, «единственным способом» спасти поэта от смерти. Но в ЦК снова не спешат. Только 23 июля Политбюро принимает, наконец, решение о том, чтобы разрешить Блоку выезд за границу. Но уже поздно. Поэта спасти нельзя, и 7 августа его сердце перестает биться…

Отчего он умер?

Однако отчего же умер в Петрограде великий русский поэт? Перед кончиной он мучился, страшно кричал. Георгий Иванов, его современник, писал, что врачи, лечившие Блока, «так и не могли определить, чем он, собственно, был болен. Сначала они старались подкрепить его быстро падавшие без явной причины силы, потом, когда он стал, неизвестно от чего, невыносимо страдать, ему стали впрыскивать морфий…».

Но все-таки отчего умер Блок? «Поэт умирает, потому что дышать ему больше нечем». Эти слова, сказанные Блоком на пушкинском вечере, незадолго до смерти, быть может, единственно правильный диагноз его болезни, – так считали многие. В архивах есть медицинское заключение консилиума врачей, которые осматривали поэта 18 июня, за три недели до смерти. В нем говорится, что Блок страдает хронической болезнью сердца и резко выраженной неврастенией. Ничего о том, что он будто бы болел люэсом и был психически ненормален, о чем потом стали распускать слухи, в заключении нет.

Поэтому нетрудно предположить, что, если бы истощенному и измученному гению «без кожи» дали возможность лечь в хороший заграничный санаторий, его, конечно, можно было бы спасти. Поэтому ответ на вопрос о том, кто убил Блока, все-таки, пожалуй, один: его убила революция, которую он воспевал, и бдительные товарищи из ЧК, которые не хотели отпустить смертельно больного на лечение. И, конечно, лично Владимир Ильич, одно слово которого в те времена могло бы сохранить жизнь гордости русской литературы.

Убит властью?

Однако некоторые исследователи считают, что поэт был убит властью не в переносном, а в прямом смысле. Будто бы его окружение – Мережковский, Гиппиус, Чуковский, Соловьев были уверены, что Блока отравили спецслужбы. Подтверждением такой версии был якобы, в частности, и такой факт, что директор Петрогослитиздата Ионов, пытавшийся расследовать причины его смерти и бывший последним, кто посетил умирающего, был потом приговорен к расстрелу. Однако никаких прямых доказательств такой версии пока не обнаружено.

Бунин в Петербурге

Лауреат Нобелевской премии по литературе родился в Воронеже, а умер в изгнании во Франции, однако Петербург сыграл в его творческой жизни огромную роль.

Иван Бунин родился 22 октября 1870 года в старинной дворянской семье. Его отец в молодости был офицером, участвовал в обороне Севастополя. Учился и воспитывался Бунин дома, в гимназии провел всего несколько лет. В 17-летнем возрасте начинает писать стихи, а в 1887 году дебютировал в печати. Жил в Орле, в Москве, но Петербург занимает в его жизни и творчестве особое место. Здесь он бывал более 40 раз. Именно в нашем городе Бунин в возрасте 17 лет опубликовал свои первые стихотворения и рассказы, начал сотрудничать с петербургскими газетами и журналами, вошел в литературную среду Петербурга, посещал театры.

Петербургский дебют

Впервые Иван Алексеевич приехал в столицу в 1895 году и жил попеременно то в Москве, то в Петербурге, успев познакомиться с Чеховым, Брюсовым, Бальмонтом и другими видными фигурами творческой элиты. Останавливался Бунин и в знаменитой среди русских литераторов гостинице «Пале-Рояль», что располагалась на углу Кузнечного переулка и Пушкинской улицы. В Петербурге были напечатаны бунинские поэма «Листопад» и рассказ «Антоновские яблоки», положившие начало его классической прозе. Здесь же вышло его полное собрание сочинений. Именно в Петербурге Бунин получил всероссийское литературное признание, был отмечен двумя Пушкинскими премиями. В 1909 году Императорская Академия наук избрала Бунина почетным академиком по разряду словесности. Петербургу посвящено стихотворение Бунина «На Невском»:

Колеса мелкий снег взрывали и скрипели,

Два вороных надменно пролетели,

Каретный кузов быстро промелькнул,

Блеснувши глянцем стекол мерзлых,

Слуга, сидевший с кучером на козлах,

От вихрей голову нагнул,

Поджал губу, синевшую щетиной,

И ветер веял красной пелериной

В орлах на позументе золотом:

Все пронеслось и скрылось за мостом,

В темнеющем буране: Зажигали

Огни в несметных окнах вкруг меня,

Чернели грубо баржи на канале,

И на мосту с дыбящего коня

И с бронзового юноши нагого,

Повисшего у диких конских ног,

Дымились клочья праха снегового…

Ужас и отвращение

Побывав в 1917 году в Петрограде, Бунин встретил