СССР-2061. Том 9 - СССР 2061

Выкидываю банку в пещерную тьму. Сильно. Далеко. Я ошибался. Думал, укрыться от бури будет сложнее всего. Нет. Сражаясь с ветром пустыни, я мог сопротивляться тяжелым мыслям. Как справиться с ними теперь? Разве что забыться. Нужно постараться. Термогенератор мерно гудит, светится оранжевой теплотой. Вставляю его в клапан спального мешка, постеленного на полу. Нужно уснуть. Не думать, только не думать. Поскорее уснуть.

«Утро вечера рациональнее», — пытаюсь утешиться дедовской мудростью, закрыв глаза.

Покореженный металл, вспышки пламени, конвульсии окровавленной плоти. Калейдоскоп образов ускоряется, тонет во мраке, наполненном запахом гари. Звуки катастрофы искажаются, звенят, вибрируют, угрожая взорвать нервы. Тьма черным дымом просачивается в мозг, отравляя рассудок. Пробую закричать – слышу себя далеко, очень далеко…

Не знал, что человек способен так резко приходить в себя. Судорожно глотая воздух, разрывая сросшиеся веки. Со вкусом крови из надкушенной губы. Пытаюсь унять озноб съежившись в спальнике. Мне кажется, словно я видел все это на самом деле, триумф техногенного ада. Среди фонтанов горящего кислорода и обугленных завалов. Видел и чувствовал сквозь километры…

«Дурной сон…» – шевелю губами, но вслух произнести так и не решаюсь. Уже не впервые кошмары преследуют меня, где бы я не оказался. Стараюсь не думать о них, не рассказывать никому. Мои друзья в Арзамасе тоже молчат при встречах поутру, не признаются, что ночью слышали мой крик. Только смотрят с сочувствием. И пониманием. Порой я вижу, догадываюсь по их глазам – сны товарищей тоже тяжелы…

— Вы слишком мнительны, товарищ Пронин, — голос штатного психотерапевта вновь звучит в воспоминаниях, — понимаю, тяжелая работа, условия, чужой мир, в конце концов. Но нужно быть серьезнее. Кошмары – это всего лишь сны.

— Доктор, они мучают меня каждую ночь.

— Вы боитесь их?

— Н… нет. Но они меня выматывают.

— Хм, уверен, это все нервы и напряжение. Попробуйте вот эти таблетки. Это хороший седативный препарат. Вы не первый, кому я их выдаю здесь. Чуть позже, если хотите, проведем пару сеансов…

— Спасибо, доктор.

— Будьте здоровы, Пронин. Вы нужны нам…

Да, я нужен. Пора вставать, пора двигаться дальше. Это всего лишь сны…

С большой неохотой покидаю тепло спальника. Снаружи тлеет ночь. Тихая, озаренная звездами. Изогнутый серп Фобоса прячется за острием скалы. Деймос стоит в стороне от брата, ближе к зениту. Сыновья Марса, ужас и страх. Чувствую их пристальный взгляд. Быть может, это они насылают жуткие видения беглецам с голубой планеты. Каждую ночь те засыпают, не подозревая о той ненависти, что вот-вот обрушится на них с небес. До самого рассвета двое братьев жадно высасывают из пришельцев мечты. Рвут их, обжигают, обращая в кошмары. Кошмары, которые позже кровавая планета воплотит в реальность. Нет. Неправда.

Мы сами выдумываем страхи, что нельзя победить. Так легче жить – на коленях в ожидании палача. Но нужно бороться. Двигаться вперед, хромая и сплевывая кровь. Если кому-то дано превращать кошмары в реальность, то почему нам нельзя воплотить грезы? Хотя бы малую их часть? Двигаться вперед…

Те таблетки тогда я выкинул, сразу вернувшись из кабинета доктора в свой жилищный отсек. Ведь это мой бой, внутри меня. И победить я должен сам.

Забиваю спальник обратно в рюкзак. Проверяю маску, застежки комбинезона, шнурки ботинок. Кажется, порядок. До Арзамаса остается полдня пути. Недалеко, но нужно присесть на дорожку. В дань традициям, памяти о дедах. Здесь, на выходе из пещеры – на границе мрака и тусклого рассвета.

Странно. В ночной буре, ущелье мерещилось мне гораздо меньшим. Словно скалы расступились, пока я спал. А те каменистые фигуры вдали казались обычными тенями скал. Теперь же я вижу…

— Невероятно! — вскакиваю и бегу, спотыкаясь, прыгаю через трещины и рытвины. Я не ошибся. Передо мной – руины Древних. Меня всегда тянуло к ним, хотя всему человечеству они уже лет десять как безразличны. Не нашли в них ученые каких-либо остатков технологий или жизни. Никаких знаков, письменности. Ничего. Только камень, обглоданный тысячелетиями. Словно, уходя из этого мира, Древние забрали и все свои тайны. Но именно этим меня и влекут эти развалины. Пустотой, наполненной загадками. Разгадывать которые мы просто еще не научились… Долго задерживаться не собираюсь. Лишь взглянуть на находку вблизи, записать координаты. И дальше в путь.

Резко останавливаюсь на полпути к цели. Медленно обхожу ее по кругу, оценивая возможный мираж. Мне доводилось встречать остатки трехгранных пирамид, причудливых амфитеатров и изогнутых башен… Но что это?!

Их три – конуса высотой в несколько человеческих роста. Расположены они по краям круглой ровной площадки, на равном расстоянии друг от друга. Выточены фигуры из темно-зеленого минерала. У основания опоясаны кольцами блестящего металла. Вершины слегка изогнуты к центру площадки, словно клыки. Алтарь? Место для посадки? Станция связи?

Нелепые догадки не покидают меня, пока я подхожу ближе. Вот уже можно прикоснуться к находке. Руки дрожат, тяжелеют. Не знаю, почему вдруг стало так страшно. Будто фигуры вот-вот оживут, вытянутся громадными щупальцами… Поверхность конуса гладкая и холодная, как мрамор. И не единой трещинки! Провожу пальцами вниз, вдоль колец, до странной выемки сбоку… Внутри конуса что-то лязгает – площадка подо мной резко вздрагивает, приподнимается. Тут же замирает сердце, высыхает горло. Оторопев от испуга, наблюдаю, как фигуры обретают текстуру, переливаясь темными оттенками. Испещряются рельефными прожилками. Они быстро выстраиваются в замысловатые знаки, похожие на иероглифы…

Мир тускнеет, плывет. Чувствую, как странная пульсация проникает в глаза. В мозг. Пробую зажмуриться, отвернуться от фигуры. Тщетно. Не могу двинуться с места, почти не чувствую тела. Что-то сильно ударяет в спину. Небо передо мной окончательно гаснет… Деймос. Не астероид – а пульсирующий пучок блеклого свечения. Вижу его сквозь черноту, уносящую меня куда-то далеко. Это похоже на безумную смесь сна и реальности, в которую я погружаюсь все глубже. Деймос рядом. Провожает меня до яркой голубой точки впереди…

Впервые вижу улицы ночной Новой Москвы такими безлюдными. Я стою на перекрестке Лукьяненко и Староандреевки, удивленно озираясь. Ни возни прохожих, ни рева машин на дорогах и в воздухе. Только огни окон да сияние фонарей поддерживают в городе видимость жизни. Тусклой жизни. Словно погруженной в таинственную сумрачную летаргию. Неважно. Я дома.

Марс, ущелье, триада магических фигур… Все это кажется чем-то далеким, немыслимым. И жутким. Удивительно, но я совсем не хочу искать объяснений происходящему. Здесь, в окружении стен из рыжего кирпича, на тротуаре, разрисованном детским мелком, чувствую себя хорошо. А где-то там, за переулком слева, должен быть мой подъезд… Устремляюсь туда, дыша на ходу полной грудью. Воздух свободен от красной пыли и тяжелых газов. Безлунное небо хранит родной рисунок звезд. Помню, я изучал их еще в детстве. Сквозь телескоп, вон из того верхнего окна пятиэтажки…

— Глянь в окуляр, мама! Чуть левее и выше, видишь красный шарик? Это Марс. Когда я вырасту, обязательно полечу туда!

— Ох, купила ребенку телескоп на свою голову. Какой Марс? Какой «полечу»? Иди уроки делай!

— Полечу, мам. Вот увидишь. И привезу тебе ожерелье из красных камешков.

— Горе ты мое луковое! На выходных в деревню поедем. Отдохнешь от своего телескопа…

Я иду по смутно знакомому двору моего детства. Почему-то здесь еще темнее – не светится ни одно окно. И фонари не работают. Тишина, Марс бы ее побрал, заставляет настороженно прислушаться. Хоть бы соседский кот мяукнул, или звякнула посуда в окне чьей-то кухни… Смутно различаю очертания родного подъезда. Рядом тянет тощие, будто обглоданные, ветви к темному небу старый ясень. Когда-то на нем висели детские качели. Сейчас покачиваются две оборванные веревки. На порог ступить не успеваю – его внезапно озаряют бледные лучи, льющиеся сверху. Резко вздергиваю голову в их направлении и чувствую, как ужас холодит сердце. Из-за крыши соседней высотки медленно поднимается Деймос.

— Уходи… — страх сковывает язык, позволяя лишь шептать. — Тебе здесь не место…

Чувствую его взгляд, ненависть. Он разгорается, озаряя двор тусклым свечением. Холодной. И мертвой. Мусорный бак у подъезда со скрипом деформируется, рассыпается красной пылью. Чернеют деревья вдоль забора, трещат асфальт и кирпичная кладка. Двор и соседние улицы с грохотом преображаются за считанные секунды…

— Нет!!! — пытаюсь пробиться к своему подъезду сквозь сорвавшийся шквальный ветер. Нет больше гаража поблизости – на его месте вырастает невысокая башня. Башня Древних, с монолитными стенами из красной породы и фантасмагорическими барельефами. Нет больше трехэтажки позади – ее развалины выстраиваются в купольное здание с колоннами, похожее на античный пантеон. И только родной дом еще держится… Деймос с триумфом заполняет небо.