Цепная реакция - Дмитрий Николаевич Поляков-Катин

—Преподобный, я долго думал над вашим предложением, может показаться, даже чересчур долго, но вопрос, поставленный вами в ходе нашей последней встречи, слишком серьезный, чтобы отнестись к нему без должного анализа, и вот что я вам скажу: я готов принять ваше предложение о сотрудничестве — ради того, чтобы способствовать установлению баланса в текущей политической ситуации. Вы правы, нам не достает взаимопонимания. Обмен информацией — первый шаг на этом пути.

Ничто не поколебало монументальности в позе викария Жозепа, ничто не повлияло на выражение вежливого любопытства на его лице. Пока Бум говорил, викарий еле заметно покачивал головой — то ли в знак согласия, то ли показывая тем самым, что он слышит собеседника. Стакан с коньяком почти целиком скрылся в его огромных ладонях. Выдержав паузу, он сказал:

—Вы действительно долго думали, Анри. Долго. Знаете, у нас говорят: дорога́ ложка к обеду. Как быстро летит время. Теперь многое изменилось. Незаметно пришла пора говорить о будущем, в котором сотрудничать станем даже не мы с вами, а сов- сем другие люди.

—Но эти люди не придут из пустоты, — неуверенно возразил Бум. — Так или иначе, с ними ведется работа, потому что они живут сегодня.

—Вот именно, вот именно, — подхватил викарий. — Но, в отличие от людей господина Гиммлера, у них есть перспектива. Моих друзей интересует перспектива, Анри. Как, впрочем, и всех чад Божиих, живущих в январе сорок пятого. — Он по- молчал и спросил: — Еще коньяку?

—Нет, спасибо.

Внезапно Бум осознал, что в его услугах более не нуждаются. Это было очевидно, и он тогда решил, что настал момент повысить ставки.

—Перспектива, — повторил он, поигрывая остатками коньяка в стакане. — Но ведь она может быть разной. Тут важно не ошибиться. Вероятно, ваши друзья ориентируются на перспективу процветания. Что ж, всем нам этого хочется. Процветания, возрождения… Однако радужные надежды легко перечеркнет — бомба.

—Бомба? Какая бомба?

—Атомная бомба, Жозеп. Не делайте вид, что не поняли.

—А при чем тут бомба?

—Ну довольно, — резко сменил тон Бум. — Всё вы пре- красно понимаете. Вряд ли для вас является новостью, что немецкая бомба реализуется — и реализуется успешно, несмотря на кошмарное положение на фронтах. Возможно, вас удивит, что урановый проект курируют люди СС, хотя думаю, вам это скорее всего тоже известно. А вот то, что люди СС уже торгуют атомной бомбой, вот этот аспект может оказаться в новинку. Нет, Жозеп?

—Что вы имеете в виду?

—Я могу ответить, что я имею в виду. Но при условии, если мы найдем почву для сотрудничества. Как вы понимаете, такая работа требует обоюдной заинтересованности, только тогда мы сможем иметь полезный результат. Согласны, преподобный? (Викарий медленно наклонил голову.) В таком случае необходимо обсудить компенсацию, включая, разумеется, величину аванса.

—Справедливо, Анри. — Викарий долил коньяка в оба стакана. — Но, прежде чем мы перейдем к обсуждению компенсации, хотелось бы получить от вас что-то, убедительно определяющее ее размер.

Бум отставил стакан. Заложил ногу на ногу и глубокомысленно посмотрел в потолок, откуда свисали редкой красоты гранатовые плафоны.

—Хорошо, — кивнул он устало. — Так и быть, в качестве жеста доброй воли я сообщу информацию, которая знаменует начало любопытных контактов между двумя неожиданными персонами… — он выдержал паузу, — Гиммлером и Алленом Даллесом. Вы слышали об Аллене Даллесе из Берна?

Викарий нагнул голову.

—Ну, так вот, — продолжил Бум, — организация мистера Даллеса обозначила готовность установить контакт с организацией господина Гиммлера.

—Зачем?

—Затем, что Гиммлер, СС, намерен поделиться атомными достижениями с противником ради решения некоторых своих проблем.

— Очертания вашего аванса становятся все явственней. Дальше, прошу вас.

Ровно в эту минуту ухо румяного диакона, которому уда- лось наконец отделаться от пресвитера, прижалось к узкой щели в стене, отделяющей сакристию от каморки, где хранились лопаты, метлы, совки и другие предметы дворницкого быта.

—Некто — назовем его посредником, хотя за ним стоит серьезная организация, — отправится из Берна в Берлин вечерним поездом двадцатого числа, то есть через три дня. — Бум отпил коньяка. — У него будут поддельные документы. Его задача — провести личную встречу с заинтересованной стороной в германском руководстве. Как только будет решен вопрос взаимодействия, посредник вернется в Швейцарию, чтобы уже тут зафиксировать связь с заинтересованными лицами, о которых я вам сказал. И имейте в виду, Жозеп, все дальнейшие контакты, связанные с бомбой, между германской стороной и американцами будут осуществляться при моем непосредственном участии.

—Кто же он? — спросил викарий.

Бум усмехнулся:

—Мужчина. Приятной наружности. Это пока всё.

Неожиданно ведро, поставленное на попа, резко смялось под весом взобравшегося на него диакона, и он шумно упал прямо на деревянные лопаты, после чего ему не оставалось ничего иного, как быстренько покинуть каморку.

Услышав грохот за стеной, викарий нахмурился и, подумав секунду, решил пока прервать разговор.

—Что ж, Анри, — сказал он, поднимаясь, — будем считать, что мы обо всем договорились. Во всяком случае, именно это я передам своим друзьям.

Бум был доволен собой. Возвращаясь в клинику, он думал, когда лучше позвонить дочери и что нужно купить для обустройства детской.

Тем временем оскандалившийся диакон, убедившись, что никто ничего не заметил, торопливо поменял литургическую далматику на темно-синюю шерстяную сутану, на голову нацепил фетровую шляпу сатурно и, отдуваясь, кинулся ловить такси. Он остановился на Телльштрассе возле неприметного особняка за плотным забором. Пройдя ко входу, тщательно вытер ноги о половик, огляделся по сторонам и нажал кнопку звонка. Открывшая дверь горничная молча провела его на верхний этаж. «К вам господин Аренмауэр», — почти прокричала она. «Пусть войдет», — отозвались из-за двери. Диакон поклонился горничной и, слегка приоткрыв дверь, пролез в образовавшуюся щель. Внутри, положив ноги на письменный стол, сидел средних лет мужчина с гладко выбритой челюстью английского бульдога и курил сигару, пуская вверх кольца дыма.

—Аренмауэр, — произнес он, смакуя каждый звук. — Красивая у вас фамилия, молодой человек. Что это значит? Стена… Линяющая стена? Странно. А мне так кажется, это что-то парящее, взлетающее под облака. Но — стена?.. С чем пожаловали? Да вы садитесь.

Диакон сорвал с головы сатурно и присел на краешек дивана.

—У меня информация, — судорожно сглотнув, сообщил он.

—Вот как? Какая же?

—Мне удалось подслушать обрывок разговора нашего викария с каким-то господином, он не нашей паствы. Они говорили о каком-то человеке, мужчине, который