Второе затмение, или Загадка солнечного узора - Имоджен Уайт

крадуны проберутся в мир людей, всё погрузится во тьму, а солнце, наверное, погаснет навсегда. Роуз даже думать не хотелось о том, что тогда станет с ней, Руи и Бахулой.

По крайней мере, было приятно отвлечься от тяжёлой атмосферы, царившей в Джайпуре. Сухая ноябрьская жара быстро сменилась прохладным горным ветерком, трепавшим платок на волосах Роуз.

– А я всё думаю о Кокоболо и фотографии из медальона, – вдруг произнёс Руи.

– Да? – Роуз встрепенулась и снова попыталась нагнать Руи, но её верблюд, похоже, никуда не торопился.

Мальчик покачал головой.

– Что скрывает Кокоболо? Замешан ли он в тёмной истории? И если да, то как? Это какая-то аномалия, а от них мне всегда становится не по себе!

Роуз подумала, что ей тоже наверняка было бы не по себе от «аномалии», знай она, что это такое, но решила не заострять внимание на заумных словечках и просто кивнула.

– Мне жалко профессора, – заявила девочка. – По-моему, генерал и его покровитель им пользуются. Сомневаюсь, что мы как-то связаны, но кое-что общее у нас есть. Я понимаю, каково это, когда ничего не знаешь о собственном прошлом. Как будто везде ты чужой, а на твоей жизни стоит жирный знак вопроса. Кокоболо хочет чувствовать себя нужным, быть своим хоть где-то, а мне это близко.

Они проехали мимо ветхого домишки, стоявшего у развилки, и Руи выбрал тропу, круто уходившую вверх.

– Я тебя понимаю. Во дворце многие верят, что на мне лежит проклятье, и я чувствую себя лишним, – признался Руи.

Роуз заметила, что сегодня утром к нему относились ещё хуже прежнего. Ведь землетрясение произошло сразу после того, как Руи вернулся в Джайпур, а потом атмосфера в городе накалилась, и сплетники опять взялись за своё. Все шипели, когда видели мальчика, хлопали дверьми, спеша убраться подальше.

Руи хорошо держался, но Роуз догадывалась, что ему очень горько.

– Больше всего на свете мне хочется доказать им, что я не приношу несчастья: со мной интересно разговаривать и я отличный слушатель… Почему они продолжают так себя вести? Я ведь и махараджей становиться не собираюсь. Мне куда интереснее работа детектива!

– Я вот считаю, что ты потрясающий, – заверила друга Роуз.

– Правда? Настолько потрясающий, что могу победить тебя в гонке? – с хитрой усмешкой спросил Руи, и его верблюд пошёл быстрым шагом. – Хей-хо!

– Эй, погоди! Так нечестно! Мой бегать не умеет, – пожаловалась Роуз и крикнула, наклонившись к уху верблюда: – И вообще совсем меня не слушается!

Внезапно он помчался вперёд, и Роуз стало раскачивать так, будто она сидела на пружине.

– А-а-а! – завопила девочка.

К счастью, она не свалилась с верблюда и вскоре догнала Руи, хохотавшего как гиена.

– Почти добрались, – объявил он, и в ту же секунду прогремели четыре ружейных выстрела, сообщая о том, что наступило четыре часа. – Комплекс Галтаджи! Храм Ханумана совсем рядом.

Они поехали дальше по узкой тропке. Верблюд Роуз шёл немного неуверенно и уже не так быстро. Девочка опустила взгляд на лощину, где располагался изумительно красивый храмовый комплекс, льнущий к каменистым склонам. Он напоминал затерянный древний город. Казалось, серые колонны и многоэтажные веранды высекли из самой горы. Повсюду мерцали водоёмы, и в них отражалось безупречно голубое небо.

– Это… волшебно! – ахнула Роуз.

– Тсс! – шикнул Руи. – Слышишь?

Друзья замолчали. В воздухе звенели птичьи песни.

– Не знаю, что за проклятье легло на Джайпур, но на Галтаджи оно не распространилось, – сказал Руи. – Это хороший знак.

Роуз уловила не только щебет птиц, но ещё и голоса, напевающие тихие молитвы. Ветер подхватывал их и разносил по горам вместе со сладким ароматом жасмина. Девочка пригляделась и заметила монахов в оранжевых одеяниях. По спине у неё пробежали мурашки. Это место и в самом деле особенное. Она перевела дыхание и потрясла кулон в надежде, что тот очнётся, но камень оставался холодным и безжизненным.

Руи выкрикнул что-то на хинди, и оба верблюда резко опустились на колени. Девочка покачнулась и взвизгнула.

– Эй! – пожаловалась она, вцепившись в шею верблюда.

Руи спрыгнул на землю и схватил поводья. После того как Роуз спешилась, он привязал животных к стволу скрюченного деревца, на ветвях которого развевались выцветшие под солнцем ленты.

– Вот и всё, – сказал мальчик, отряхивая руки.

Роуз подняла взгляд на храм Ханумана. Его стены патрулировали обезьяны, самые разные, большие и маленькие. Они внимательно наблюдали за ребятами и, казалось, обсуждали их между собой.

Руи прикрыл глаза от солнца и всмотрелся в тёмные отверстия, зиявшие в щербатых горных склонах.

– Вероятно, пещера Бабануна где-то там, – предположил он.

Неожиданно Бахула пискнул и отбежал вправо, скрывшись в кустах. Через секунду зверёк выглянул оттуда и радостно сообщил друзьям что-то на своём языке.

Руи поспешил к нему.

– Похоже, он приходил сюда с мистером Гуптой! Превосходно!

Бахула помчался вниз по кривым ступенькам, скрытым в тени нависающего каменного выступа. Ребята осторожно спускались вслед за ним, радуясь всем кустам и валунам, отделявшим их от крутого обрыва. Завернув за последний угол, друзья очутились на широком плато, залитом жгучим солнцем. Отсюда открывался великолепный вид на пустыню и розовые здания Джайпура милях в пяти[20] от них.

– Погоди, а куда Бахула делся? – спросила Роуз.

– БА-ХУ-ЛА! – позвал Руи, сложив ладони рупором. – Бахула! Бахула! Баху-у-у-у-у-ла-а-а-а-а!

Зов Руи разнёсся эхом по широкой лощине.

Ветви над головами ребят зашуршали, и по горе покатились булыжники. Роуз и Руи огляделись и обнаружили, что перед ними словно из ниоткуда появилась целая компания желтовато-бурых обезьян, совсем не похожих на Бахулу. Они были крупнее, с длинной шерстью, цепкими лапами и грозно выпирающими бровями.

– Ч-что за… – пробормотала Роуз и попятилась.

– Не бойся, – успокоил её Руи. – Гульманы – коренные жители здешних мест. Правда, красивые? Они очень мирные и дружелюбные.

Мальчик цокнул языком и потянулся к ним. Самый большой гульман щёлкнул челюстью, и Руи тут же отдёрнул руку. Другой примат обогнул ребят сзади, а вскоре к нему присоединились три собрата.

Роуз и Руи оказались в ловушке.

– Что-то не выглядят они д-дружелюбными, – заметила девочка, запинаясь от страха.

Гульманы оскалились и зарычали. Карие глаза зверей грозно блестели.

– Ну-ну, хорошие обезьянки, – проворковал Руи, с неподдельным ужасом глядя на то, как они поднимаются на задние лапы.

– Нам конец, – прошептала Роуз, похолодев.

– Гульманы не едят мясо, – возразил Руи. – Они вегетарианцы… прямо как я.

– Может, тогда с тебя и начнут? – съязвила Роуз, хотя голос у неё дрожал.

Вдруг из-за высокой груды камней показался человек, с ног до головы закутанный в лёгкую чёрную ткань: видны были только глаза. Ритуальный кирпан покоился в ножнах на поясе – незнакомец разрезал воздух коротким серебряным кинжалом. Гульманы сразу