Дрожь в основании ада - Дэвид Вебер

выстроились в прямой ряд, причем их левые колеса — те, что были подальше от наблюдательной вышки, — находились на широкой белой линии, похожей на известковую пудру. — В полевых условиях у них, вероятно, не было бы преимущества точного обзора линии огня или точных измерений дальности. Однако в данном случае я подумал, что мы могли бы также использовать все возможные несправедливые преимущества, чтобы произвести на вас впечатление тем, как великолепно работает наше новое оружие.

Брат-мирянин почти лукаво улыбнулся викарию, и Мейгвейр улыбнулся в ответ.

— Обещаю быть настолько доверчивым и легковерным, насколько ты можешь пожелать, Линкин, — сказал он. — Конечно, до тех пор, пока это действительно работает.

— О, думаю, вы согласитесь, что это работает, ваша светлость, — сказал Фалтин и указал на погонщиков, которые отцепляли драконов от фургонов. — В полевых условиях у нас может не хватить времени отцепить тягловых животных, — сказал он несколько более мрачным тоном. — Боюсь, нам придется либо сделать это, либо уложить их, прежде чем мы начнем стрелять. Любой дракон, все еще запряженный в один из этих фургонов, гарантированно запаникует в тот момент, когда ракеты начнут стрелять, а последовательность стрельбы занимает достаточно много времени, чтобы запаниковавший дракон мог легко нарушить цель всего залпа.

— Действительно? — Мейгвейр посмотрел сверху на несколько более низкорослого Фалтина. — Я знаю, что у нас была такая реакция от всех драконов — и лошадей, если уж на то пошло, — когда мы впервые представили полевую артиллерию. Ты хочешь сказать, что мы не можем обучить драконов стойко держаться с этими ракетами, как мы уже сделали с полевыми орудиями?

— Не думаю, что на это вообще есть много шансов, ваша светлость, — сказал чихирит. — Если уж на то пошло, вероятно, в этом случае было бы плохой идеей даже пытаться. Верю, что через минуту вы поймете почему.

Драконы и их погонщики были более чем в сотне ярдов от припаркованных фургонов и продолжали неуклонно удаляться, в то время как команды артиллеристов армии Бога из трех человек роились над машинами, снимая брезент, а Мейгвейр наклонился к подзорной трубе, вглядываясь сквозь нее в то, что было прикрыто брезентом.

Каждый фургон состоял из двух шестиколесных секций по двадцать пять футов в длину и восемь футов в ширину, но вместо стандартных бортов высотой четыре фута ящики фургона были высотой чуть более восемнадцати дюймов. Вместо тяжелых деревянных перекладин, которые обычно стояли бы по бокам, они были снабжены железной рамой, образующей ячейки диаметром пять или шесть дюймов. Каждая ячейка конструкции была, возможно, пяти футов в высоту, с элементами каркаса чуть меньше дюйма в поперечном сечении, и они поддерживались с правой стороны — ближней стороны к Мейгвейру, — стойками, которые можно было регулировать, чтобы поднимать или опускать эту сторону. Дальняя сторона была шарнирно закреплена или каким-то образом повернута, так что, когда ближняя сторона была поднята, вся рама меняла угол наклона.

Каждая из шести секций фургона имела двенадцать рядов ячеек, длиной тридцать семь ячеек, по четыреста сорок четыре на секцию, или в общей сложности чуть более двух тысяч шестисот между ними. И в каждой из этих ячеек находился выкрашенный в белый цвет предмет диаметром пять дюймов и длиной шесть футов с гладким закругленным носом.

— Честно говоря, ваша светлость, мы используем довольно много ракет в этой демонстрации, — сказал Фалтин, когда викарий выпрямился и оторвал взгляд от телескопа. — Я хотел быть уверенным, что вы увидите полную эффективность. Первые несколько тестовых проб на самом деле показались мне немного разочаровывающими по сравнению с тем, что я ожидал. Однако, когда они используются должным образом, в достаточном количестве, что ж….

Он пожал плечами, и Мейгвейр кивнул. Он также принял решение не поддаваться чрезмерному впечатлению. Он хотел — нуждался — чтобы это оружие работало как можно эффективнее, и он полностью доверял Линкину Фалтину. В то же время чихирит должен был бы быть одним из истинных сейджинов прошлого, если бы для этой демонстрации он не хотел сложить колоду как можно более эффектно.

Брезент был полностью снят, и солдаты быстро отошли от повозок, за исключением единственного сержанта, который стоял в ожидании с зажженным факелом в руке.

— Днища в фургонах также обшиты железом, ваша светлость, — сказал Фалтин, — и в каждом из них около десяти дюймов воды для защиты от обратного удара пламени.

Брови Мейгвейра поползли вверх, но он только кивнул Фалтину, чтобы тот продолжал.

— Если вы посмотрите направо, за фургонами, думаю, вы сможете довольно четко увидеть целевую область в подзорную трубу, — сказал Фалтин, указывая на северо-восток, и Мейгвейр повернул закрепленную на рейке трубу, чтобы посмотреть в указанном направлении.

Зона поражения — открытое поле в тысяче ярдов от пусковых установок — представляла собой прямоугольник со стороной пятьсот ярдов. В его центре располагались полдюжины дополнительных сочлененных грузовых фургонов, окруженных установленными на столбах квадратными мишенями, которые использовались для тренировки стрелков армии Бога.

— Вижу ее, — подтвердил капитан-генерал. Он оставил телескоп направленным на цель, но выпрямился, вернув свое внимание к готовым ракетным фургонам, и Фалтин удовлетворенно кивнул.

— Хорошо. Сержант! — сказал он.

— Да, сэр!

Сержант описал своим флагом еще один круг, а другой сержант, стоявший возле припаркованных фургонов, поднес факел к ожидающему фитилю. Затем он бросил его, развернулся на каблуках и побежал за другими быстро удаляющимися членами своего отряда, а также за драконами и погонщиками, которые теперь были почти в пятистах ярдах от них.

Фитиль горел ровно, разветвляясь от начальной точки воспламенения, так что небольшая, шипящая линия дыма двигалась к каждой из секций вагона.

— Мы придумали лучшую