Мутные воды - K. Ксандер

к чему не привели. А потом умерла мама. Папа очень изменился после этого, стал отстраненным и иногда даже жестоким. К счастью, он отправил меня за границу, чтобы я пожила у родственников, которые меня с радостью приняли. Я не хотела возвращаться домой. Мне кажется, я даже боялась папу. Он пытался заглушить душевную боль спиртным, за последующие девять лет он почти превратился в маразматичного алкоголика. Он еще больше зациклился на поисках пропавшего сына, и, видимо, в итоге вышел на след преступников.

Отец нашел Арчибальда в каком-то городском приюте недалеко отсюда. Я не помню, почему он тогда решил, что мальчик по имени Эндрю — его сын. Он ведь совсем ни на кого из нас не похож, даже по реальному возрасту старше настоящего Арчибальда и тем не менее, отец признал в нем своего сына и вернул его домой. У сироты Эндрю началась совсем иная жизнь.

Я узнала обо всем из письма, которое написал мне отец. Он был весьма взволнован и очень просил, чтобы я вернулась домой. Когда я приехала и увидела так называемого «брата», у меня сразу возникли сомнения по поводу действий отца. Я попыталась поговорить с ним, образумить его… — здесь голос Эмилии дрогнул, она сжала в руках подлокотники кресла, а ее взгляд сдвинулся с точки и начал метаться по стене напротив.

— Что произошло? — Артур впервые прервал ее.

— Это было ужасно. Мы страшно поссорились, он в ярости… Напал на меня, я до смерти испугалась. Очень плохо помню, что тогда произошло, но это было нечто нехорошее. Я еле вырвалась и сбежала. Он гнался за мной по всему дому, а я кричала о помощи. Помню, что уже была у входных дверей, когда на мои крики откуда ни возьмись выбежал Эндрю. Он схватил меня за руку и шепнул, что остановит разъяренного отца, который бросал проклятия мне вслед. Не знаю, почему я поверила мальчишке, но он помог мне выиграть время, чтобы схватить еще неразобранные после дороги вещи и выбежать из дома. Я лишь слышала, как отец кричит мне вслед: «Ты мне не дочь!». Больше я его никогда не видела.

— Как? Ты вновь уехала за границу?

— Да, обратно к родственникам. Спустя время я написала папе письмо, не знаю, зачем я это сделала. Возможно, я думала, что в чем-то была сама неправа. Он все-таки мой папа. Мы вели редкую переписку, а потом он перестал отвечать совсем. Следующее письмо я уже получила от Эндрю. Он рассказал о серьезной болезни отца и пригласил меня вернуться, чтобы проститься с ним и обсудить наследство и разные формальности. Но все закончилось гораздо быстрее: я опоздала на несколько дней, похороны уже состоялись.

И тогда… Эндрю предложил мне остаться и попробовать пожить дома в поместье. К моему удивлению, он сразу рассказал мне все о себе. Меня поразила его неподдельная открытость, честность. Отец оставил нам наследство, Эндрю досталась половина дома. Я вновь подумала, что могу довериться ему, как в тот страшный момент.

Мы прожили вместе три года. Три замечательные года. Мы были семьей, хотя и очень маленькой, — девушка слегка улыбнулась сквозь слезы, которые побежали по ее щекам. — Он действительно стал мне настоящим братом, лучшим другом, и я ни за что не променяла бы его ни на кого другого…

Артур дал девушке немного успокоиться и вытереть слезы, пока сам обдумывал полученную информацию.

— И… У тебя нет никаких догадок? Что могло случиться?

— Абсолютно никаких. Он самый любящий, жизнерадостный и добрый человек из всех… Был таким. Никогда никому не делал зла. Кому-то мог показаться надменным и высокомерным, но это всегда была лишь плохая игра. На самом деле он был достаточно замкнутым, видимо — это следствие жизни, проведенной в приюте почти с пеленок. У него особо не было друзей, только Кристофер — он тоже из того приюта.

— Кристофер? А что ты думаешь о нем? Насколько вы были близки? — Артур уже пожалел, что под рукой не оказалось хотя бы клочка бумаги для записи. Девушка говорила невероятно быстро.

— Что? Мог ли он? — она в недоумении закачала головой. — Зачем? У него в жизни тоже все складывается неплохо. Он всегда мечтал о своем жилье, сейчас у него маленькая квартирка в городе. Он успешно учится на юриста, надеется получить степень в дальнейшем…

По выражению лица Артура можно было сказать, что у него были большие сомнения насчет уверенности девушки.

— Его ведь не было с вами тем вечером?

— Да, он ушел еще до наступления темноты. Он торопился домой, мы остались одни.

— Ты точно видела, что он ушел?

Эмилия замешкалась и поняла, к чему клонит кузен.

— Да. Кроме нас двоих в доме никого не осталось…

— Кто может подтвердить, что он действительно покинул территорию поместья, а не скрылся где-нибудь, чтобы, например, переждать? — Артур говорил будто сам с собой, уже не глядя на девушку.

Эмилия не верила его словам и начала нервничать.

— Могу поклясться, что это не он! Кто угодно, но нет! Его же допрашивала полиция… У него есть алиби, — запротестовала она. Но Артур словно и не слушал ее.

— Мы проверим. Пока не разберемся во всем я бы настаивал на том, чтобы ты поменьше с ним общалась.

— Что?! — взревела девушка, вскочив с места.

Артур продолжал сидеть на месте и спокойно рассуждал:

— Погоди, я все понимаю. У тебя никого нет, но вся эта ситуация…

— Да что ты знаешь про такие ситуации? У меня больше никого нет! Никого! — Эмилия резко отвернулась, закрыла ладонями мокрые от слез глаза и отошла на несколько шагов.

В дверном проеме на секунду показалась хмурая миссис Хабард, очень похожая на работницу библиотеки, посетители которой нарушали тишину. Артур и без ее замечания понял, что не уловил тот момент, на котором нужно было себя остановить. Он нащупал в кармане платок и, подойдя к девушке со спины, аккуратно протянул его ей.

— Прости, но я-то как раз тебя понимаю. Мы с тобой, видишь ли, в одной лодке. И, наверное, даже больше, чем ты можешь себе представить.

Эмилия дрожащей рукой неохотно приняла добрый жест Артура и промокнула атласным платочком влажные ресницы.

— Что ты хочешь сказать?

— Как минимум то, что я тоже один. И давно привык к этому, знаешь ли.

После этих слов девушка будто пришла в себя и немного успокоилась.

— Один? Прости… Ты ведь тоже остался без родителей.

— Возможно, не совсем. Я верю, что отец еще может быть жив.

Эмилия обернулась и наконец посмотрела в