Три холма, охраняющие край света - Михаил Успенский

- Прокопий филимоновитч восклицание, - закричал генерал Лошкомоев. - Из-за вас я вчера был вынужден целый час… как некий кадет… это была модель «Алиса» с вакуумной приставкой восклицание отчаяние…

А когда заговорил владыка Плазмодий, бесстрастная переводчица и вовсе забастовала, вражья сила! Не превозмогла!

- Рождённые мной персоны обращение восклицание, - только и могла выдать горе-переводчица, - сакральный термин… сакральный термин… сакральный термин… совершенно непереводимый сакрально-анальный термин… высшее существо душа материнская персона восклицание…

Но и без неё стало понятно, что как-то он их примирил.

- Видите, какое у нас духовенство культурное, - сказал Дядька.

- Я кекс стройматериалом отдам, - сказал владыке Филимоныч. - Это все… японский бренд наличными наличными пародирование восклицание не умеете с валютой обращаться восклицание обрыв потока.

С этими словами председатель колхоза им. Кири Деева повернулся к визитёрам спиной, решительно прошагал к «газику», отъехал от мостика, лихо развернулся и покатил в свою вотчину. Охрана опустила стволы.

Визитёры набросились друг на дружку с такими яростными словами, что фильтр равнодушной переводчицы забился окончательно и пропускал только отдельные слова и предлоги из бушующего океана брани:

- А… на… так… восклицание гнев… и… и… пафос негодование… ему… японский бренд павловитч… ему… пафос разрушение… в жопу восклицание восклицание восклицание обрыв потока…

Молодые люди сидели тихо: видимо, совсем офаллосимволели.

- Не тронули Филимоныча, - сказал Дядька и вытер лоб.

- Я только не понял про японский бренд, - сказал Дюк.

- Потому что Никон! - сказала Лидочка. - Что, возвращаем птичку?

- Погоди, пусть уедут… Ах ты, окаянный!

Там, на экране, безумный Валетик что-то вопил по-своему и тыкал свёрнутой газетой в небеса, выдавая птицу-разведчика.

- Ну и чего он прыгает? - не понял Сергей Иванович.

Водители тем временем разворачивали джипы и выстраивались в колонну. Потом кто-то из охранников - то ли Никона, то ли губернатора - наставил в указанном направлении ствол автомата и начал целиться.

- Догадались! - ахнула Леди.

- Вряд ли, - сказал Дядька. - Просто всегда ведь найдётся какая-нибудь сволочь, не утерпит: доколе, дескать, коршуну кружить? Что он, сексом тебя затрагивает, наш соколоид? Может, гоблина хоть мент одёрнет? Но генерал Лошкомоев и сам достал служебный пистолет, решив показать всем класс. Грянул первый выстрел.

- Возвращай птичку, Дядька! - закричала Леди. - Жалко птичку!

- Ты что? Они же нас найдут, я не могу вами рисковать… Я её лучше подальше… Или, может, у неё своя программа?

- По умолчанию, наверное, - пожала плечами девушка.

- По умолчанию так по умолчанию… Стрелки хреновы…

Может, оно и так, но частота пальбы резко возросла. К охране присоединились водители.

Сергей Иванович был уверен, что уж по умолчанию-то крылатый шпион рванёт подальше на аварийном турбо, но птица попалась гордая. Видимо, она считала, что татуированные воины-маори не простят ей позорного отступления и лишат пайки в виде печени врага.

Соколоид развернулся, оптика взяла панораму, и на каждом из семи джипов обозначился кружок мишени. Первый и последний кружки загорелись красным.

- Грамотное решение, - похвалил Дядька. - Кекс! Я же по-тихому хотел!

Шальная пуля ударила, видимо, в крыло разведчика, всё на экране стремительно закрутилось, но быстро вернулось в прежнее положение.

Соколоид выбросил удлинившиеся лапы вперёд - их стало видно на экране. По лапам, как по направляющим, скользнули снарядики, похожие на сигареты.

Лидочка непроизвольно обняла Дюка, но он даже не обратил на это внимания.

Сигареты сорвались вниз и со свистом, прекрасно доносимом акустикой, устремились к целям.

Через бесконечную секунду головная и замыкающая машина вспыхнули и раскрылись багровыми кувшинками. Люди попадали в траву. Самые умные старались откатиться подальше.

Не успели они, на своё счастье, подняться, как рванули ещё два джипа, рядом с поражёнными.

- Да сколько в нём зарядов-то? - сказал Дядька. - Лидка, почему не предупредила? - А ты инструкцию читал? - На маори?

Потом экран почернел и украсился надписью «Game over» - программист был шутник. Они поглядели вверх.

Отважная электронная птица сложила крылья и сама превратилась в убийственный снаряд. С нестерпимым свистом она рухнула вниз и скрылась из вида. Грохнуло сильнее, чем прежде.

- Среднюю из трёх, - уверенно сказал Сергей Иванович. - Возможно, и двум соседним досталось. Бежим глянем, только мне из колка не высовывайтесь… Вот и банные маскхалаты пригодились… Если они начнут искать… А у меня только картечь… Но… «брёвна в тумане похожи на пушки, запомните это, друзья!»…

Всё было по-дядькиному. Горели шесть машин. Одну отчаянный водила отогнал в поле. В неё и полезли переговорщики, отталкивая друг друга, но вошли не все - часть гоблинов и безлошадные шофёры побежали вслед хозяевам по дороге в сторону города.

- Сейчас вызовут милицейские вертолёты… Лидка, герцог, вы чего? Без крови обошлось! Но птичка-то какова! Пускай ты умер, но в битве жизни… Иль в сердце смелых… Призывом стра стным… Живым примером… Рукою верной… Индейцев другом…

- Следы, - сказал лорд Фицморис. - На траве. Протекторов.

- Ух ты! - сказал Сергей Иванович. - Грамотный!

- Сандхёрст, - скромно ответил восемнадцатый герцог Блэкбери.

ГЛАВА 23

…Между мною и наследием рода Фицморисов оставались трое: герцогиня и её ублюдки. Потом-то, разумеется, вылезут изо всех глухих уголков провинциальной Британии тётки, дядья, разнообразные кузены, представители побочных ветвей, бастарды и, возможно даже - брр! - американские родственники.

Но я, Владыка Бездны, Повелитель Грёз, Ужас Безмолвия и Леденящий Перст Угольных Полей Херакса, выше какой бы то ни было морали. Я попираю убогие установления этой гнилой и смердящей колонии простейших, самонадеянно именующей себя человечеством, своими тяжкими бронированными ступнями.

Йа-а! Йог-Сотот! Йа Кингу! Йа Азбул! Йа Азабул!

Ничто меня не остановит. Нужно только выждать.

Как некогда дожидался граф де Бюсси Варфоломеевской ночи, чтобы, воспользовавшись кровавой неразберихой, уничтожить три десятка своих родственников и унаследовать их сокровища. Насколько же велико было обаяние благородного чудовища, если и после этой гекатомбы он продолжал считаться первым рыцарем Франции! Но он был человек, всего лишь человек - оттого и повис мешком багрового тряпья на копьях ограды своего парижского особняка.

Да, следовало затаиться до поры. Я вставал к завтраку, катался верхом, играл в крикет, пил чай с какими-то старухами в розовом. Я улыбался ублюдкам, восхищался их примитивными достижениями в школе, трепал по жидким вихрам, столь непохожим на мои роскошные чёрные локоны, и думал о том, как бесконечны каникулы. Я читал им на ночь запретные страницы Фолиантов Бездны, пока герцогиня с проклятиями не сожгла все мои книги в камине. Мне даже порою приходилось, содрогаясь от унижения, выполнять не только отцовский, но и супружеский долг вместо уничтоженного герцога! Ибо не смог покуда я преодолеть силу, некогда помешавшую мне стать профессиональным танцором! Ужасна участь обычного смертного!

Какова же была моя радость, когда один из уродцев исчез! Радость удвоилась, когда стало ясно, что Джеффри был попросту ликвидирован своим родным братцем Теренсом! Жалкий лепет насчёт вечерней прогулки в холмах мог убедить полицию, но только не меня, читающего в умах и душах! Я обошёл все окрестности усадьбы в поисках зарытого тела, но маленький мерзавец хорошо знал своё дело. Достойное же семя вышло из тощих чахлых чресел герцога Блэкбери, безжалостно бросившего своего незаконнорожденного малютку, даже не ведая о его существовании! Как страшно жить!

Но и на Владыку Вечности бывает проруха. Ожидание становилось нестерпимым. Однажды, оставшись наедине с маленьким негодяем и узурпатором, я отбросил всякую осторожность и решился поторопить неизбежное. Чтобы отвести от себя всякие подозрения, я завёл гнусного братоубийцу в сарай, где сушилось сено, под предлогом того, что хочу научить юного наследника разводить костёр по обычаю древних пиктов. Я знал, что никакой огонь не в силах повредить мне, Распорядителю Стихий. Но Азатот не дремал! Проклятый мальчишка непостижимым образом разгадал продуманный до мельчайших подробностей план, покрутил пальцем у виска и выскочил за дверь. Ему удалось - явно не без помощи самой чёрной некромантии - вызвать из бездны мучителей моих, Элигора и Алгора. Они же, воспользовавшись внезапностью, привычно скрутили меня и доставили, на потеху Азатоту, в прежнее узилище, окружённое дурманящими деревьями. Там я и провёл то ли месяцы, то ли годы, то ли десятилетия. Но рано или поздно бдительность моих стражей должна была притупиться…