Ведьма. Истоки - Галина Валентиновна Чередий

Я нервно зыркнула на заметно насторожившегося оборотня и села. И сама дверь захлопнула.

Глава 10

Волхов обошел машину и сам сел в салон, уставившись через лобовое на Василя, внимательно глядящего на нас, и ведьмака, казалось бы полностью погруженного в чтение документов. Я раздраженно повернулась к майору всем телом с “ну и?” видом, и опять резануло по глазам насколько бледным и даже постаревшим он выглядел.

— Что с тобой творится, Егор? Ты выглядишь дермовей некуда, — не стала я деликатничать, и мужчина наконец посмотрел на меня одним из своих долгих нечитаемых взглядов.

Но вдруг щека у него дернулась, и маска вечной невозмутимости разбилась.

— Будь на твоем месте кто другой, я с удовольствием послал бы его, но ты ведь не ради пустого любопытства спрашиваешь, Люда. Тебе правда не наплевать на, блин, всех и каждого вокруг. Это, видать, у вас что-то семейное и генетическое. И бесит, знаешь ли, больше чем похеризм окружающих. Потому что от этого вашего настоящего интереса и ненаплевательства и защищаться-то нечем.

Я не сообразила быстро, что ему на это ответить, и Егор продолжил, снова переведя взгляд на Лукина, который, к слову, в этот момент уселся в тачку и собрался уезжать, оставляя на месте оборотня.

— Со мной творится некая личная эволюция, Люда. Нормальный, в принципе, процесс для любого человека… ну или существа, пока оно живет и мыслит. Просто я никогда не думал, что моя собственная направится по этому пути.

— Это имеет отношение к моей сестре? — напряглась я.

— Прямое.

— Объяснишься?

— Я с тобой? Нет. А вот вам между собой поговорить необходимо. Нынешнее положение вещей причиняет боль Мируне, и я считаю, что нельзя все затягивать.

— Ты ведь не… С моей сестрой? Серьезно?

— Да, — Егор коротко глянул-полоснул, отрезая любые сомнения, и я чуть сразу же на него с кулаками не кинулась.

— Да как ты посмел?! Она ведь еще ребенок по сути, а ты паучара коварный отделовский полез к ней! У тебя сердце вообще есть? Что вы от нее хотите, сволочи? Да я вас за Ленку…

Я все же замахнулась, но Волхов поймал меня за запястье крепко, хоть и не больно. Я увидела на пальцах черные когти вместо своих ногтей, и появилось острое желание располосовать его породистую физиономию в клочья.

— Люда, она изменилась настолько, что тебе вряд ли понять это возможно, уже после обращения Петшей, — отчеканил майор, уставившись мне в лицо со всей своей безжалостностью. — А после того, как в ее сущность вмешалась ты с Чашей, то и вовсе радикально.

— И что? Это дало тебе право лезть к ней?

— Скажу тебе только ради справедливости: полез к ней первым не я, — Егор свободной рукой дернул ворот своего свитера, кратко продемонстрировав мне следы от довольно жутко выглядящих укусов. — Но на данный момент это уже не имеет значения.

— Ленка на тебя напала? — опешила я. — Она тебя …

— Обратила? Нет. Не в том смысле, о котором подумала ты. Но да, все изменилось, — под конец его голос удивительным образом смягчился, и Егор коротко, прямо-таки вспышкой, улыбнулся.

И меня тем выражением его лица, что успела уловить, с ног бы сбило, если бы и так не сидела. Это был совершенно незнакомый мне Волхов. Вообще не тот мужчина, с которым у меня что-то было.

— О чем ты речь вел, говоря, что я ее в кого-то превратила? — пробормотала еще под впечатлением, отобрав у него свою руку.

— Она не боится солнца, не испытывает настоящей вампирской жажды, слышала кровавый зов проснувшейся Антонии Войтович, но не подчинилась ее призыву. Пересечение воды мы еще не рискнули испытать, возможности не было, но в ближайшее время это сделать придется. Что ты просила для сестры у Чаши, Люда?

— Свободы. От всего и всех, — пожала я плечами. — Когда вы успели бы что-то пробовать, если ты постоянно поблизости со мной ошиваешься?

— Не с тобой. С ней. И… — он качнул головой, как если бы с трудом понимал зачем говорит то, что говорит. — Прости меня. Сейчас то, что было между нами, выглядит… очевидно не очень красиво.

— Очевидно? То есть, ты так это не ощущаешь? Волхов, а ты точно не робот?

— Точно. Теперь. И да, ты права, я не ощущаю это дискомфортным. Я изначально попытался использовать близость в качестве рычага воздействия на тебя, потому что знал, что это работает с женщинами. Увидел возможность и использовал, не вижу в этом ничего стыдного. В результате подпал под влияние твоей силы. Заблуждался в оценке степени этого влияния. Останься все так — и не пожалел бы. Но ты приняла решение разорвать нашу зависимость. Я был против тогда, благодарен сейчас. Но по-настоящему не за то, что ты разорвала связь, а за то, что в результате этого я встретил Мируну.

— Блин, а говорят, что это женщины непредсказуемые и непоследовательные! А куда же делась твоя “хороший подлунный — мертвый подлунный” позиция?

— Никуда. Она все так же при мне по большей части. Просто я теперь разрешаю себе видеть то, что не все вы одинаковы.

— Что-то я в отношении Игната Ивановича особого изменения не заметила.

— Прошло немного времени, и далеко не все подлунные заслуживают изменения отношения к себе. Для этого должна быть причина или необходимость. С навием их нет.

Ясно, начав меняться в мелких частностях, Волхов в целом остается прежним. Ну было бы странно и даже крайне подозрительно, если бы пошло по-другому и радикально.

— И что, получается, что ты быстренько сменил одну зависимость на другую? Ведьму на вампиршу?

— Нет! — Волхов не просто отрезал — рубанул. — Женщины раньше и даже ты — это одно. Мируна — вообще другое. И не злись на это.

— Намекаешь, что я ревную? Это не так. Я, уж извини, но не верю в наличие настоящих чувств у тебя. Скорее в то, что ты опять точишь из моей наивной сестры новый инструмент борьбы для себя лично и отдела в целом.

— Наличие или отсутствие у тебя веры и твои эмоции по этому поводу не имеют значения, и это даже без "прости", мне за