Книга Москвы: биография улиц, памятников, домов и людей - Ольга Абрамовна Деркач

начались пробы реконструкции лица по черепу. За долгие годы методика была отработана так, что сомневаться не приходится: то, что вышло из герасимовских рук, – это портрет настоящего Ивана Грозного. Почему мы про Герасимова в «Книге Москвы» упоминаем? Да хотя бы из благодарности, что есть такой метод и можно «взглянуть в глаза», например, тому же Ивану Грозному или Андрею Боголюбскому, адмиралу Ушакову, Улугбеку, Тамерлану.

С Тамерланом у Герасимова вышла отдельная история. Железный Тимур-Тамерлан, победитель Золотой Орды, разрушитель стран и погубитель народов, был похоронен в мавзолее Гур-Эмир в Самарканде. Много веков из поколения в поколение передавалась на Востоке легенда о том, что вскрытие усыпальницы полководца Тимура разбудит его дух и обернется великой войной. В начале февраля 1941 года Герасимов не устрашился мифа и начал в гробнице раскопки. Трудно поверить, но места упокоения Тамерлана он достиг рано утром 22 июня.

Портрет Ивана Грозного Михаил Михайлович мечтал сделать много лет. Обращался к Сталину, но тот отговорился, что не время – идет война. А после смерти отца народов в Кремле затеяли строить Дворец съездов и нарушили водный режим Кремлевского холма. Пришлось укреплять Архангельский собор, тут и разрешили заодно вскрыть гробницу Ивана Грозного. На скульптуре заметна характерная одутловатость: Герасимов диагностировал у усопшего царя водянку.

Грузинские улицы

Московский Кавказ

Совершенно необязательно знать, что в начале XVIII века в Москву бежал от турецких и персидских захватчиков грузинский царь Вахтанг VI. Абсолютно лишними для большинства являются сведения о том, что вместе с ним в старую столицу России приехала большая семья и огромная свита. Совсем неважно, что село, которое подарили Вахтангу Левановичу для размещения всей этой толпы, называлось Воскресенским и через него текла речка Пресня. Обо всем этом можно не иметь ни малейшего представления. Достаточно взглянуть сейчас на карту Москвы в районе 1-й Тверской-Ямской улицы. Большая Грузинская, Малая Грузинская, Грузинский вал, Грузинский переулок и еще Грузинская площадь – сразу же ясно, что одним грузином или даже одной страной Грузией, с которой к концу того же XVIII века Россия заключила Георгиевский трактат о покровительстве, дело тут не обошлось. Понятно, что была тут целая Грузинская слобода, а из нее ездили – как не ездить? – по дороге через поля, принадлежавшие ямщикам Тверской-Ямской слободы, в Москву. А уж когда соорудили в 1742 году Камер-Коллежский вал, то оказалась Грузинская слобода в черте города, а вдоль бывшей проезжей дороги стали строить дома. Так и получилась Большая Грузинская улица. И кусок Камер-Коллежского вала, что мимо слободы шел, стали, естественно, Грузинским называть.

Теперь вопрос для знатоков: где стоит памятник Шота Руставели? Вас ведь не поразит, что в сквере на Большой Грузинской? И никаких версий о том, где выситься монументу в честь 200-летия Георгиевского трактата (его еще непросвещенные москвичи «кукурузой» называют), быть не может: только на пересечении Грузинского переулка с все той же Большой Грузинской улицей. И уж как божий день понятно, что ваял монумент, который по-настоящему называется «Дружба навеки» скульптор Зураб по фамилии Церетели. Тут если чему и удивляться, так только тому, что архитектором при нем работал поэт Андрей Андреич Вознесенский, другими работами по специальности, полученной в вузе, не прославленный. И, наконец, никаких сомнений о месте жительства того же Зураба Константиновича Церетели у самого темного сибирского валенка нет – там же в районе Грузинских улиц.

И только один вопрос может остаться у любознательного читателя: почему Армянский переулок в центре Москвы есть, Грузинские улицы наличествуют, а Азербайджанских нет как нет. Выходит, азербайджанцы в минувшие века в Москву не ездили? Отвечаем прямо: не ездили. Потому как никаких азербайджанцев до советского времени не было и в помине. Азербайджан, как и новую общность – азербайджанский народ, создали в 1920 году. Раньше на этой территории были только ханства – Шемахинское, Нахичеванское и множество других, зависимых кто от Ирана, кто от России. Вот их жители могли приезжать в Москву. А могли и не приезжать – никаких свидетельств в языке и на карте Москвы от них не осталось.

ГУМ

Бывший главный магазин

ГУМ! Как много в этом звуке для сердца… Стоп, стоп, стоп! Для сердца-то, конечно, слилось и отозвалось в нем тоже, но только не для русского, а для советского. С чего это русскому сердцу трепетать, если слово «ГУМ» ему пока неизвестно? И при словах «Верхние торговые ряды» чего дрожать, если дефицит как класс в стране отсутствует? Ну, вы поняли, мы про ту страну, дореволюционную. А уж если и пойти на Красную площадь в Верхние торговые ряды – так это новый магазин посмотреть, по последнему слову европейской и московской купеческой моды в 1893 году отстроенный.

Хитрый архитектор Померанцев знал, как потрафить московским вкусам. Старое-то здание рядов после пожара 1812 года Осип Бове возвел в классическом стиле. Только за шестьдесят прошедших лет и здание обветшало, и классицизм купцам разонравился. Русский стиль в моду вошел: наличники, ширинки, поребрики, все эти мелкие формочки на фасаде и башенки наверху. Пожалте поглядеть – все на месте. А сверху на проекте, что ушлый зодчий на конкурс подал, так прямо и написано: «Московскому купечеству». Под таким девизом и с таким фасадом как не победить? А тому, кто за фасад заглянет, и там есть чему удивиться. Только тут уж мода не московская – заграничная. Придумали такое в Милане: пассаж называется. Если попроще да по-русски объяснить, это коридор такой длинный и высокий, стеклянным сводом перекрытый, а вдоль него магазины как на парад выстроились.

Размахнулся архитектор Померанцев, не один такой коридор-галерею построил, а целых три, да в три этажа каждый. И длиной – от Никольской до Ильинки – квартал целый. Через галереи на высоте второго-третьего этажей мостики переброшены. Даром что фасад имитирует XVII век, тут внутри все самоновейшее, самые последние в технике слова – все тут: железобетон, лифты и, страшно сказать, металлоконструкции. Сам Владимир Шухов перекрытия сводов проектировал, тот самый, что позже построит крышу дебаркадера Киевского вокзала и соорудит башню на Шаболовке.

Так и встали напротив Кремлевской стены Верхние торговые ряды. Так и глядят друг на друга Кремлевская