Месть Монтесумы - Гарри Гаррисон

– Шолом, – широко улыбнувшись, Тони протянул руку для пожатия.

– Шолом.

– Даю слово. До тех пор, пока это не помешает работе, ради которой я сюда прислан, я буду помогать вам добраться до Хохханде всем, чем смогу.

– Я ни секунды в вас не сомневался, Тони. Сейчас, минуточку, допивайте свой чай, а я принесу из задней комнаты приготовленный для вас пакет.

Чуточку ошеломленный Тони сидел, недоумевая, каким образом вышло, что он настолько глубоко вовлечен в происходящее. Все было предрешено заранее, разыгрывалось как по нотам, но он до сих пор не мог представить себя ни агентом ФБР, ни израильским подпольщиком. Вернувшийся с толстой книгой «Путеводитель Терри по Мексике» Гольдштейн вручил ее Тони.

– Не пытайтесь открыть ее, все страницы склеены, а середка вынута. Намного удобнее, чем носить пакет, не так бросается в глаза. Чтобы вынуть картину, просто оторвите переднюю сторонку обложки. Должен отметить, весьма недурственный образчик живописи.

– По-моему, вы забыли одну вещь. – Перевернув книгу, Тони прочел: «Краткий туристический справочник по денежному обращению и общению в Мексике». – Что я скажу Соунзу, моему здешнему начальнику из ФБР? Что я просто вошел и вы тотчас же вернули мне картину? Или лучше сказать, что я затеял перестрелку и отобрал ее силой?

– Вам нужна легенда, и вот вам легенда. Соунз считает, что мы пытаемся захватить Робла, эту мысль мы внедрили через вас после первой же нашей встречи, на самом деле нам нужны были вы, а не Робл, мы знали, кто вы такой, а также через некоторых других людей. Так что скажите ему, что пообещали навести нас на Робла в обмен на выдачу картины, этому он поверит и, наверное, позаботится, чтобы вам помогли засветить Робла, как только дело с картинами будет закрыто. Он недолюбливает этого паразита и ведет с ним дела против воли. Эту идею он поддержит.

– Чем дальше, тем сложнее.

– Как всегда. Как вы вернетесь?

– Мне надо вызвать машину по телефону.

– Очень хорошо. Вы всегда сможете найти меня здесь, но поблизости у меня есть люди, которые за вами присмотрят. Если кто-то назовет вам пароль «krise»,[22] вы скажете отзыв «hilfen».[23] Затем передавайте послание или просите о любой необходимой помощи. Мои люди весьма талантливы.

– Несомненно. Ваша горилла по-настоящему напугала эту бедную русскую девочку Елизавету Злотникову.

– Эта бедная русская девочка – прошу прощения – докладывает о вашей операции прямо в Москву, разве вы не знаете?

– Конечно, знаю, – самодовольно заявил Тони, эдакий международный шпион, знающий все входы и выходы.

– Что ж, тогда, может быть, вы не знаете, что она перевербована албанцами, передающими вести прямо в Китай. В подходящий момент дайте знать об этом Соунзу и сразу продвинетесь, обеспечите себе карьеру.

Поездка обратно прошла почти так же, как туда: безмолвно и быстро. Крепко прижимая к себе книгу, Тони гадал, чем все это кончится. В Кокойок он приехал в задумчивом настроении, получил салют и отыскал дорогу к нужному домику – casita семь. Дверь не запирали, он толкнул ее и вошел прямо в гостиную.

Сидевший на диване Соунз поглядел на него и яростно сдвинул брови. Гость Соунза, расположившийся в кресле, обернулся и тоже поглядел на Тони. Знакомое лицо.

Лейтенант полиции Рикардо Гонсалес-и-Альварес собственной персоной.

Глава 11

Великолепная жанровая сценка, вполне можно озаглавить «Преступник угодил в западню» или, скажем, «Торжество правосудия». Свидетель – Соунз – скривился от мрачных предчувствий, вооруженный детектив уже приготовил наручники, а обмякшая жертва ждет своей участи. Тони замер на пороге всего секунды на три, его победоносная улыбка мало-помалу скисла, потом попятился, судорожно замахав ладонью, – дескать, извините, что помешал, уже удаляюсь, прошу прощения.

– Подойду через пару минут, – окликнул Соунз. – Пока что малость занят.

– Нет-нет, не беспокойтесь, – возразил лейтенант Гонсалес, не сводя с Тони холодного, хищного взгляда, пожирая глазами каждую деталь маскировки, внезапно ставшей невероятно прозрачной. – Я уже ухожу, пусть господин входит.

Выбора у Тони не оставалось. Вцепившись в книгу, он предельно неохотно вошел в комнату, лелея надежду, что эта неохота не читается на лице, и сверкнул двумя золотыми зубами в крайне натянутой улыбке. Взгляд Гонсалеса следовал за ним, будто орудийная башня.

– Знакомы ли мы с этим господином? – осведомился детектив.

– Наверняка нет. – Соунз заморгал при виде собственных инициалов «РС» на кармане одолженной Тони рубашки, но вовремя нашелся: – Мой коллега, мистер Рауль Санчес, только что прибыл. Санчес, познакомьтесь с лейтенантом Гонсалесом из городской полиции.

– Eres Mexicano?[24]

– Claro que no, Buey. Soy Puerto Riqueсo.[25] – Говоря это, Тони постарался убрать из голоса все назальные мексиканские звуки, заменив их на стаккато пуэрториканцев. На что похож пуэрториканский акцент? На миг запаниковав, Тони позабыл это напрочь. Послав сквозь Тони последний залп, крупнокалиберные пушки глаз полицейского наконец отвернулись.

– Итак, я уверен, что могу рассчитывать на ваше сотрудничество и сотрудничество вашего департамента, мистер Соунз?

– В любое время, лейтенант.

– Очень хорошо. Этот Хоукин – один из ваших сотрудников, хотя, конечно, в Мексике проводит отпуск, как и вы, и, полагаю, остальные ваши коллеги, в том числе присутствующий здесь Санчес. Хоукина надо схватить и допросить, так как он главный подозреваемый в убийстве еще одного вашего коллеги в нашей стране. Надеюсь, не происходит ничего выходящего за рамки. Мы с вами оба прекрасно осознаем, что ФБР не правомочно вне пределов собственной державы, а моя страна крайне неодобрительно воспримет любой выход за рамки.

– Я слуга закона, лейтенант, и не нарушаю его.

– Очень хорошо. Я еще свяжусь с вами.

Гонсалес удалился, послав в сторону Тони последний зрительный фугас. Соунз поспешно запер за ним дверь, приложив палец к губам и взмахом ладони послав Тони в дальнюю спальню, где в напряженном ожидании сидели Билли Шульц и Елизавета Злотникова.

– Думаю, он меня не узнал, – сказал Тони, как только дверь закрылась.

– Конечно, узнал, дурачина вы этакий! Войти подобным образом! Шульц, поработайте с М-35 над этим окном.

– Почему же он меня не арестовал, если разглядел под гримом?

– Картина вот в этой книжке, правда? – спросила Елизавета Злотникова.

– Да, она там, но почему…

– Почему?! Да потому, что он не хочет лично впутываться в щекотливые международные ситуации. Не пройдет и двух минут, как полицейские будут здесь ради рутинного паспортного контроля, они-то вас и схватят. Вам надо скрыться.

– До свидания, – Тони двинулся в сторону двери.

– Да не сюда, разумеется, за дверью следят. Уже открыто, Шульц?

– Вот-вот.

Вытащив из своего багажа массивный гидравлический домкрат, агент установил его в раме окна. Далее, подчиняясь толчкам могучих бицепсов, выдвигающийся плунжер начал беззвучно отодвигать стальную решетку от стены. Одобрительно кивнув, Соунз снова обернулся к Тони:

– Убирайтесь отсюда побыстрее, и из отеля тоже. Мы будем прикрывать вас сколько сможем, включим душ, пусть думают, что вы там, так что минут пять у вас будет. Отправляйтесь в Куаутлу и ровно в шесть вечера войдите в аптеку под вывеской «Farmacia los Volcanes» и попросите у провизора энтеровиоформ.

– По-испански или по-английски? Этот энтеровиоформ, специфическое лекарство против ацтекской диареи, известной также под названием «Месть Монтесумы»…

– Заткнитесь. О языке инструкции умалчивают. Там вас проинформируют, как выйти на контакт. – Во входную дверь резко постучали. – Ну, прочь, прочь!

Тони полез в окно. Домкрат убрали, и он довольно легко проскользнул в щель, приземлившись в колючие кусты. Елизавета Злотникова с видом безмерного сожаления протянула ему книгу и чехословацкую авиасумку, а Билли Шульц сразу же схватился за решетку и единым рывком мощных мышц отогнул ее на место. Больше Тони ничего не видел, пустившись наутек, аки тать в ночи, – а вернее, при свете дня.

Неспешной походкой, из опасения привлечь чье-либо внимание, он зашагал по зеленым аллеям территории к выходу. Мимо, держась за руки, ходили счастливые парочки, пораньше приехавшие на выходные; вокруг со смехом бегали дети, ослепительно сияло жаркое мексиканское солнце, но над Тони нависла личная черная туча. Впереди выросла долгожданная арка ворот, красиво обрамлявшая двух офицеров полиции, занятых разговором с лейтенантом Гонсалесом, по невероятно счастливому стечению обстоятельств стоявшему к Тони спиной. Не замедляя шага, Тони сделал по-военному четкий поворот направо, зашагав в противоположном направлении. Что теперь? Махнуть через ограду? Насколько видно, она довольно высокая и непреодолимая; в сумерках, пожалуй, можно было бы рискнуть, но ни в коем случае не теперь. Как ни обширна территория, прятаться тут весь день определенно не удастся. Дорожка вывела его ко входу в вестибюль «Асиенды Кокойок», где люди высаживались из такси и своих машин, щелчками пальцев подзывали посыльных и громко перекликались между собой. По дороге ехало пустое такси. Искоса оглянувшись, чтобы убедиться, что скрыт от ворот деревьями, Тони поднял руку, пустившись на отчаянную импровизацию.