Месть Монтесумы - Гарри Гаррисон

– Да? – спросил таксист, останавливаясь.

– Машина свободна?

– Самым решительным образом.

– Я хочу поехать в Куэрнаваку, – нашаривая деньги, – но, как бы это сказать, столкнулся с семейными разногласиями. Тут замешана женщина… – С самым заговорщицким видом полуприкрыв веки, одновременно протягивая банкноту в сто песо. – Разумеется, это сверх счетчика.

– Приказывайте!

– Я просто хочу расположиться на полу вашего замечательного экипажа, пока отель не скроется из виду. Моя жена…

– Все понятно, пожалуйста, садитесь, едем в Куэрнаваку.

Тони проскользнул в открытую дверцу и вытянулся на полу, подогнув колени, положив голову на пустую пачку от сигарет «Алас». Машина рывком сорвалась с места и покатила к воротам, набирая скорость, но вдруг замедлилась, почти замерев, и сердце Тони с ней вместе.

– Твой засиженный мухами осел – бельмо у всех на глазу, того и гляди аварию вызовет! – жизнерадостно крикнул шофер невидимой личности.

– Проезжайте, не задерживайтесь, – официальным тоном сказали у окна, отчего сердце Тони едва не остановилось окончательно. Машина тронулась.

Удалось! Тони полежал на полу еще немного, приходя в себя, затем выкарабкался на сиденье.

– Проще некуда, – изрек таксист, резко бросая машину в сторону, чтобы обогнать телегу на автомобильных колесах, чудом избегнув сокрушительного столкновения с решеткой радиатора мчавшегося навстречу грузовика, причем оба водителя изо всех сил давили на клаксоны, бросая друг другу рыцарский вызов. – Вам надо по какому-то конкретному адресу?

– Да, но я предпочел бы выйти на городской площади.

– Мудрецу наставления не нужны!

Таксист восхищенно вскинул обе руки кверху, не обращая внимания на тот факт, что машина резко свернула к оросительному каналу, и перехватил управление в самый последний момент. В подобной атмосфере искреннего энтузиазма они добрались до Куэрнаваки, где Тони расплатился по счетчику, снова дав щедрые чаевые, потом отправился в ближайший бар, чтобы успокоить разгулявшиеся нервы большой стопкой бренди. В запасе было еще несколько часов. По пути в Куаутлу волей-неволей придется проехать мимо Кокойока, так что благоразумие требовало, чтобы Тони оставался здесь как можно дольше. Выполнить эту задачу оказалось совсем просто. Бармен выставил блюдо бесплатных cacahuates picantes – красного перца, фаршированного арахисом, сотворившего чудо жажды; чтобы залить пожар в желудке, тут же потребовалось пиво, да и бренди заодно. По мере того как солнце опускалось к окрестным горам, настроение Тони все поднималось, и когда наконец настало время садиться на автобус до Куаутлы, все страдания остались далеко позади. Поездка прошла приятно, выдалась даже минутка горьковатой утехи при виде суеты и сутолоки полицейских машин, когда автобус остановился в Кокойоке и Тони выглянул одним глазком из-за «Путеводителя Терри по Мексике». Должно быть, лейтенант Гонсалес ужасно огорчен.

В Куаутле царило оживление: сиеста закончилась, пробудившиеся люди хлынули на улицы, чтобы насладиться вечерней прохладой. Без излишнего труда Тони отыскал аптеку двух вулканов, как оказалось, рановато, времени вполне хватило еще на стопочку бренди. Ровно в восемнадцать ноль-ноль он вошел в широко распахнутые двери аптеки, обратившись к седовласой обладательнице лилового родимого пятна, сидевшей за кассой:

– Энтеровиоформ, будьте любезны.

Она мокротно кашлянула в ответ, не вставая, взяла с полки за спиной белый пакетик и завернула его в квадратик коричневой оберточной бумаги.

– Шесть песо пятьдесят.

Он нашарил деньги, только теперь уразумев, что речь идет о настоящей покупке, заплатил и ушел с крепящим трофеем. Отыскав дальше по улице подворотню, где можно было развернуть покупку, он даже не слишком удивился при виде надписи на бумаге.

А раз он и без того находился на указанной магистрали и двигался в указанном направлении, то последовал дальше – с таблетками в кармане, сумкой в руке и книгой под мышкой, чувствуя, что взоры невидимых наблюдателей следят за каждым его движением. Так оно и оказалось. Двумя кварталами дальше он переходил улицу, перекрытую для движения автотранспорта свежевырытой траншеей и штабелем труб, когда грубая рука ухватила его за локоть, а еще более грубый голос прорычал прямо в ухо:

– В машину, schnell![26]

Они запрыгнули в черный «Паккард», рванувший с места еще до того, как дверцы захлопнулись. Ловко придумано, любой пеший преследователь отстал бы, а машине вообще не проехать. Тони искоса поглядел на знакомую бульдожью челюсть, шрамы на скулах, обритую голову.

– Картина там? – Робл ткнул толстым пальцем в сумку.

– Нет. Внутри этой книги. Хотите посмотреть?

В ответ немец лишь отрицательно хмыкнул. Под визг шин автомобиль вывернул за угол, оставив переулки позади, с возрастающей скоростью понесся по шоссе, по мосту, перекинутому через речушку, рассекающую широкий песчаный пустырь, и вырвался на окраину. Теперь, в окружении кукурузных полей, он пошел еще быстрее, свернув у развилки налево, по направлению стрелки с надписью «Агуа-Эдионда». Вонючая вода?! Затем Тони вспомнил о здешних серных банях, излюбленном месте паломничества ацтеков, затем испанцев, и по сей день ценимом туристами за грандиозную целительную силу, теоретически таящуюся в серных глубинах.

– Nummer?[27] – через плечо бросил шофер, повернув голову, посаженную на такой же бычьей шее и выбритой точь-в-точь как у Робла; вот только шрамы располагались в других местах.

– Drei.[28]

Шофер принял информацию, по-тевтонски хмыкнув, провел машину через общественную стоянку, выехал на стоянку поменьше, у высокой стены с нумерованными дверями. Щит с надписью «ALBERCAS PRIVADAS, CLIENTES SOLAMENTE» гарантировал посетителям частных купален привилегию удобной парковки. Выйдя у номера третьего, Робл подтолкнул Тони вперед, потом протянул руку поверх его плеча и громко постучал. Дверь чуточку приоткрылась, выглянувший в щелку темно-карий глаз осмотрел их с головы до ног, и лишь после этого дверь распахнулась.

Внутри находился отдельный бассейн, сдающийся внаем на почасовой основе личностям, брезгующим купаться в общей массе. Весьма подходящее местечко для игр в рыцарей плаща и кинжала. Впустивший их Д'Изерния спрятал свой блестящий револьвер в полотенце, переброшенное через руку, и с удобством расположился в шезлонге. Ради такой оказии он надел плавки с рисунком, изображающим разноцветные морские раковины; седые волосы на груди и ногах количеством ничуть не уступали его бороде и прическе.

– Присоединяйтесь ко мне, будьте добры, сеньор Хоукин. Со времени нашей последней встречи произошло столько событий! Дверь закрыта надежно, Курт? Хорошо. Ну-ка, садитесь рядом. Могу ли я полагать, что принесенная вами книга содержит работу Челлини?

– Да. Чтобы открыть, надо оторвать обложку, но только осторожно.

– Ваш нож, Курт.

Робл извлек из кармана брюк большой нож, от нажатия на кнопку раскрывшийся со зловещим лязгом. Начиная с уголка, самым кончиком лезвия, Д'Изерния аккуратно надрезал обложку по периметру, пока не смог открыть ее. Внутри на подстилке из мягкой ткани покоилась деревянная панель.

– Очаровательно, просто очаровательно. Я чувствую искреннее облегчение, узрев ее вновь, поскольку в течение некоторого времени боялся, что больше никогда не увижу ни ее, ни вас. Вы ведь были не совсем откровенны во время нашей последней встречи, не так ли, Хоукин?

– Я ничего не скрывал.

– Позвольте с вами не согласиться. – Робл у него за спиной фыркнул и холодно ухмыльнулся. – Как намекает наш друг, сокрытие факта, что вы убили своего коллегу мистера Дэвидсона, отнюдь не пустяк. Будь мне ведомо, что через считанные часы полиция объявит вас беглым преступником, я бы ни за что не доверил вам столь ценную картину.

– Послушайте, да не убивал я Дэвидсона, когда люди наконец перестанут валить это на меня? – Вытащив платок, Тони утер лоб. Хотя на площадке у бассейна царил полумрак, стены все еще источали дневной жар. – Опять же, я вернул картину, как и обещал, и к тому же вовремя.

– В обличии мексиканского буржуа? Впрочем, все это к делу не относится, а картина здесь, как я и упомянул. Долг отнюдь не повелевает мне стоять на страже мексиканских законов, а вы можете вырезать своим ножом в рядах ФБР хоть каждого десятого, мне и дела нет. Но прошу вас обождать до завершения нашей небольшой сделки. Пока вы играли в кошки-мышки с полицией, я вел переговоры с вашим коллегой мистером Соунзом, и мы пришли к соглашению об условиях. Он обеспечит миллион долларов бывшими в употреблении купюрами мелкого достоинства; в обмен за сие вы получите батальное полотно, изображающее героические события исторической битвы при Ангиари.

– А как насчет находящейся здесь панели, «Святой Себастьян» Челлини?