СССР-2061. Том 9 - СССР 2061

— И самое главное – по-прежнему сможешь летать. Наслаждаться жизнью. Нас поддерживают влиятельные люди и они ценят тех, кто помогает Конфедерации. Поверь, Алекс, сможешь иметь личный самолет и не нужно будет пользоваться служебным. А иначе, если тебя придется выдать… В нашей тюрьме будет несладко, а в советской – тебя просто разорвут на куски, — теперь полковник стоял перед Фроловым, повернувшись к тому спиной.

— Одна небольшая услуга, — он оглянулся на капитана, присел на стол. — Все документы уже подготовлены. Твой подробный рассказ, необходимые детали. Только подпиши. Потом еще сделаем видео-обращение – и все, — он взмахнул руками, застыл на мгновение, потом неловко опустил их, уперев ладони в колени. — Понимаешь, нам нужно время. Надо прижать этих проклятых демократов, надо выставить их идиотами. Но не сейчас, — он взглянул на правое запястье. — Сроки поджимают. Скоро мы достигнем границы нашей зоны ответственности. Сержант!

Тот похоже только этого и ждал. Тут же появился у стола, передавая полковнику планшет с документами.

— Держи, — полковник протянул планшет Фролову. — Нечего раздумывать. Алекс, у тебя просто нет выбора. Просто заверь их личной печатью.

Выбор. Нет выбора. Нам нужны документы, но не сейчас… Похоже, они не просто так заставили его пройти через «дезинфицирующий» тамбур на входе в жилую часть станции. Стены текуче изгибались, в углах образуя мутные неспокойные лужицы. Световые люки расползлись в стороны и теперь почему-то светили снизу. Полковник держал перед его лицом подрагивающий планшет с блестящим гербовым орлом в правом углу. «Личная печать», — его палец указывает на слот в торце планшета. Время, может быть надо еще потянуть время? Фролов неуверенно охлопал себя по карманам:

— Похоже, я забыл ее в самолете.

— Алекс, не дури. Все уже решено. Просто подпиши это.

Капитан еще раз пошарил в нагрудном кармане. Тонкая твердая оплетка. Жилка провода, тянущаяся по швейной строчке. А вот и капсула с печатью. Но – провод! Сидя, Фролов перегнулся пополам, почти касаясь лицом коленей. Полковник знает, что ему плохо. Пусть видит это. Лицо капитана покраснело. Становилось жарко. Световые люки вернулись в свое нормальное положение. Провод. Ох, Семенов, вот сукин сын! Хорошие же, видимо, были у него в училище преподаватели. «Полная историческая имитация, только соответствующие эпохе средства связи». Артист. А система аварийного контроля за пилотом – современная. Их в полку наверное розгами за такое пороли, раз он ее даже в доисторический летный комбинезон сумел установить. Все это время, пока полковник бился с демократами, передатчик старательно слал сигналы, а люди полковника их аккуратно ретранслировали. Пульс, температура, записи внешних шумов, географические координаты… Фролов разогнулся и встал на ноги:

— Вот. Вот печать, — взял планшет и неуклюже стал присоединять печать к слоту. — Сейчас… — когда загорелось окошко, требующее ручного подтверждения, резко швырнул планшет в сторону. Стены к этому времени обрели твердость. От удара внешняя часть цифровой печати отломилась, экран уцелел, но теперь мигал красным полосами заблокированного документа.

— Алекс, что за… Камера пошатнулась. Фролов неловко шагнул назад и опрокинул стул:

— Надеюсь, полковник, вы по крайней мере выражали официальную точку зрения. Иначе кто вас… — уперевшись спиной в стену, он медленно осел на пол.

— … не мытьем, так катанием, Алексей Егорович. И переживать нечего, — лицо техника, подчеркнутое снизу белым воротником больничного халата, склонилось над Фроловым. — Далась нам эта Конфедерация. Только машину погнули, — он вздохнул. — Но это не страшно, не страшно. Я уж и в нашу часть в Порт-Артуре запрос отправил, и индийским товарищам. Вот выпишут вас – так мы трансевразийский перелет организуем.

Гребенькова Екатерина

302: Подарок красной планеты

Мир становится таким, каким мы хотим его видеть

(Посвящается Р. Раджабову)

Морозное солнце обманчиво пробивалось сквозь озябшие стекла, обуглившийся снег под лучами светила лежал на крыше соседнего дома. Чистое, голубое небо раскинулось над городом, пение птиц говорило о том, что совсем скоро в город ворвется весна. Обрушится на город сумасшедшим потоком, который принесет с собой безумное количество новых запахов и звуков. Как же я обожаю это время когда все на грани… Этот тонкий переход от холодного, белого сна к робкому пробуждению всего живого. Гражданка весна для меня будет особенно долгожданной гостьей и даже не потому что, рассыпанный всюду снег утратит свою белизну и переродится впрочем, как и все мы. А потому что бог войны отпустит тебя из своих властных объятий и тогда закончится твоя полугодовая командировка на Марс. А пока кутаясь в плед, с чашечкой кофе в руках я смотрю в бескрайнее небо, пытаясь отыскать там где-то за пределами видимости Марс и базу Сидонию. Где-то в другом конце комнаты устав орать в перерывах на рекламу телевизор скромно чуть слышно вещает о последних событиях, которые возвращают меня из мира грез в реальность. «В пятницу во французском посольстве прошла конференция, посвященная сотрудничеству двух стран в подготовке к Универсиаде, которая пройдет в Москве этим летом…» Надо будет расспросить Валерку прошел, он отборочный тур на участие в Универсиаде, пронеслось у меня в голове. Лера был человеком, появившимся на свет ради новых открытий так сказать дитя науки. Еще в детстве братишка удивлял способностями в области математики, физики, химии и микробиологии. Очень часто мне становилось неловко от того, что образное мышление не позволяло мне запомнить даже самых наипростейших формул. Художник абсолютно бесполезный человек в науке, меня больше привлекала немного другая сфера. Ничего не понимая в формулах, расчетах во всем этом, что до сих пор остается для меня темным лесом. Мне частенько приходилось обращаться за помощью к младшему брату, который с легкостью вычислял интегралы, находил производные и объяснял химические свойства кислот.

«Делегация из Советского Союза приняла участие в праздновании сороковой годовщины со дня открытия Бронзовой статуи Проекта Майтрея…» продолжал сообщать мне последние новости тонкий зависший в воздухе цветной прямоугольник.

Почему то в эту минуту вспомнила Г. Гессе «Сиддхарта» «Я умею мыслить, умею ждать, умею поститься…».

И произнесла – Я умею любить, сострадать, и созерцать. И сделав небольшой глоток кофе, отключила телевизор.

Тихий, приглушенный звук пришедшего сообщения прервал недолгую тишину и бесконечный круговорот мыслей.

— Тихон! Тиша…, - проговорила я, обращаясь к огромному полосатому серому коту, расположившемуся на диване. Завладевшему, не только пространством уютной, мягкой мебели, но и всем тем, что оказалось на диване. Тихон любил оккупировать понравившиеся ему территории, и делал это довольно часто. Кот, как и все хорошее и доброе появился в моей жизни случайно. В один из промозглых осенних дней папа, направляясь ко мне в гости, на улице нашел маленький, пушистый комочек шерсти. Котенок жалобно кричал, и приставал к каждому прохожему. Кидался под ноги, стараясь хоть как-то обратить на себя внимание. С тех пор он стал любимцем и полноправным членом нашей семьи.

— Ты спишь на необуке! Вставай, соня! — произнесла я, погладив питомца. Тот лишь приоткрыл зеленые глаза и фыркнул, выражая недовольство.

— Тиша, — повторила я.

Кот недовольно перевернулся, уступив мне необук, и продолжил своё путешествие в гости к Морфею.

Мне хватило пары секунд, чтобы понять, от кого пришло сообщение. Мелкая дрожь прошлась по кончикам пальцев, сердце забилось чаще, набирая скорость, словно гонщик формулы один на последнем круге перед финишем. Грусть и тревога прошла, радость сладко побежала пульсом по венам, и даже вид снега за окном стал вызывать приятное удовлетворение как после приторно сладкой, белой, сахарной ваты съеденной на воскресной ярмарке. 2061 г. февраля 18-го, суббота.

Здравствуй ненаглядная моя дорогая Анна. Мой ангел прости, что так долго не писал тебе писем. Душа моя, посмею признаться тебе, что как только мои ноги ступили на Марс, я осознал, насколько я заблуждался. Говоря тебе, что ты дорога мне, я просто не существую без тебя.

Каждый раз, когда смотрю на необъятные и необычайно красивые просторы этой планеты. Я сожалею о том, что тебя нет рядом. У тебя бы вышли прекрасные пейзажи, моя дорогая.

Знаешь на первый взгляд, поверхность Марса напоминает лунную. Однако на самом деле его рельеф отличается большим разнообразием. На протяжении долгой геологической истории, когда нас и наших предков еще и в помине не было, его поверхность изменяли извержения вулканов и марсотрясения. Глубокие шрамы оставили метеориты, ветер, вода, льды, а теперь и мы вносим свои коррективы. Мой ангел марсианское небо, совсем непохоже, на земное. Оно удивительно! Я даже и не предполагал, что увижу его своими глазами. Во время восхода и заката марсианское небо имеет красновато – розовый цвет, а в непосредственной близости к диску Солнца приобретает цвет от голубого до фиолетового.