СССР-2061. Том 9 - СССР 2061

— Понимаю, — ответил Ден, — по этому у нас очень прогрессивная медицина.

— Это да, медицина прогрессивная, но задай вопрос, что выгоднее для экономики, здоровый человек или больной? Но больной не да такой степени, что бы в лежку, но так что бы работать мог, но болел регулярно?

— Конечно здоровый, — с уверенностью парировал Ден, — ему же не надо сидеть на больничном, он производит больше работы.

— В отдельно взятом предприятии возможно. Но представь в рамках государства. Больной человек идет к доктору, платит ему деньги. Идет на обследование, платит деньги. Покупает лекарства, опять платит деньги. Т. е. один больной человек, создает работу для врача, диагностического центра, аптеки, фармкампании. Представь, что никто не болеет, что будет?

— Ну, это не возможно.

— Я и не говорю что это возможно, но ты представь. Врач без работы, раз, диагносты без работы два, аптеки без работы три, фарм кампания банкрот четыре. О как. Для рыночной экономики абсолютно здоровые люди не выгодны, они уменьшают спрос, а значит оборот денег в экономике. Пусть они будут в целом здоровы, но чуть-чуть болеют. И все счастливы. Ден задумался.

— Да, так то логично, но я не пойму куда, ты клонишь.

— Так вот. Наше правительство, когда дело стало совсем плохо, решило отказаться от материалистических стимулов и приняло парадигму развития личности. И первое, что было сделано, это возрожден массовый спорт. Появилась масса кружков, оздоровительных секций, а главное, началась массовая пропаганда здорового образа жизни. Таким образом, мы увеличили спрос на спорт, что повысило здоровье нации. Те средства, которые вкладывались в лечение раньше, начали вкладываться в профилактику и оздоровление человека. Для всех людей ввели обязательный проф-осмотр, что помогло повысит выявляемость заболеваний на ранних стадиях.

— Лучше быть бедным, но здоровым, чем богатым и больным, так?

— Не совсем. Здоровье, это всего лишь одна сторона медали. Понимаешь, ваше общество построено на принципе потребления. Наше, на принципе развития. Абсолютно не важно, что у тебя есть и сколько у тебя денег. Гораздо важнее, что ты за человек, на сколько хороший ты специалист, на сколько развит духовно. Мы продвигаем и возвышаем не вещи, а достижения. К примеру, при выборе руководителя, в расчет принимаются не только рабочие достижения и квалификация, но и физическая подготовка, какие-то хобби, увлечения, достижения в общественной и культурной жизни.

— Но все равно вы живете хуже.

— В материальном плане да. Но опять же все необходимое для жизни у нас есть. Есть машины, а у тех, кто по успешнее, личные авиетки. У каждого в квартире есть уборочный робот. Помня о прошлом, наше государство позаботилась о том, что бы граждане не испытывали бытовых трудностей. Это важный фактор. Ну, а то, что это не такое все дорогое, как у вас, так это опять же связанно с тем, что мы ценим функциональность а не престиж и стоимость.

— Однако-ж все равно приятнее ездить на новом ролс ройсе, чем на старом форде.

— Это зависит от того, что тебе привили в детстве. Вся западная культура ценностей построена на возвышении материальных благ. Ваши газеты, журналы, телевидение постоянно кричат, — смотрите у этого парня Ролс-ройс, значит он успешен, его все уважают, и девушки модельной внешности сами прыгают ему в постель. Услышав последнюю фразу, Ден невольно расплылся в широкой улыбке.

— А теперь представь, что ваши газеты, журналы и телевидение начали в голос кричать о том, что вот смотрите, этот парень лучше всех в округе вышивает крестиком, значит он успешен, его все уважают, и девушки модельной внешности променяли на него владельцев Ролс-Ройсов.

— Это чушь.

— Сейчас для тебя да. Но если тебе это повторять с детства, то ты будешь не только в это верить, но и будешь готов перегрызть глотку любому, кто скажет, что Ролс-Ройс это круче чем вышивать крестиком.

— Так нам обоим просто промыли мозги сильные мира сего. Тебе внушили ценность достижений, а мне, если верить тебе, ценность вещей. Так в чем разница?

— Разница в том, что если у тебя отнять вещи, то ничего не останется, а моих достижений у меня отнять нельзя. Если тебя уволить с работы, отобрать дом, машину, то что останется? Ничего. И внутри, ты будешь раздавлен и опустошен, потому что вынули стержень – материальное благополучие. А если я попаду в такую же ситуацию, то тоже будет хреново, но стержень останется. Я буду верить в себя, в свои возможности, и достижения прошлого поддержат меня в проблемах будущего. Сергей разлил последний виски и поставил бутылку на пол.

— Ну, — сказал он, — за дружбу народов.

— Да, интересный вы народ, — произнес Ден опустошив стакан.

— Да, как сказал один из классиков: «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить, у ней особенная стать, в Россиию можно только верить». Вот мы и верим, верим в себя, в свои возможности, в свою силу. И на Марс я прилетел не ради денег, а потому что всегда хотел участвовать в чем-то большом, великом, и все равно, сколько у меня денег, и в какой обстановке я живу. Это мой выбор и я его сделал. И что бы там не сказали потомки, я сделаю все от себя зависящее для процветания этой страны. Ну а теперь предлагаю пойти спасть. А то мне нужно еще придумать, почему я разбил свой самолет, а потом сидел и пил виски с идеологическим противником.

Сергей посмотрел в смотровое окно. Там во всю бушевала Марсианская буря, напоминая о предстоящих разборах и нагоняях. Но его не беспокоило будущее. Он был уверен, что как бы там дальше не сложилась судьба, он проживет свою жизнь достойно.

ДартГидра

289: Бросок на Марс

…Повисла мёртвая тишина. Астронавты переглядывались, не издавая ни звука. Сейчас придёт ответ с Земли.

— У вас неполадки с маршевым двигателем. Будем решать проблему силами программистов. Сами понимаете, других вариантов нет, — пробубнил динамик громкой связи.

— Вас поняли, что теперь делать? — Джозефина Роквелл, синеглазая кудрявая шатенка сорока лет, капитан корабля, направлявшегося к Марсу, говорила буднично. Словно ничто не угрожало ей и остальным пяти членам экипажа. Снова повисла гробовая тишина. Марк Норман глухо кашлянул в кулак. Через минуту пришёл ответ:

— Поддерживайте себя в форме и ждите распоряжений. К сожалению, помочь в ремонте не сможете. Наберитесь терпения. Каждые три часа выходите на связь.

Отодвинув микрофон, шеф центра управления экспедицией задумался на несколько секунд. Подчинённые, стоявшие полукругом, молчали. Очнувшись от раздумий, Смит Йохансен провёл по лысине рукой и произнёс скрипуче:

— Итак, коллеги, мы продешевили.

— Погнались за экономией, как обычно, — холодно подхватил высокий седой генерал, заложив руки за спину.

— Дорого, очень дорого делать проект с возможностью выхода в открытый космос на марше. Только ради внештатных ситуаций…

— Теперь можем потерять ещё больше. Корабль, экспедицию, людей, возможность ускорить освоение Марса. Несколько миллиардов долларов псу под хвост в погоне за выгодой в десяток миллионов!

— Сотня миллионов, если быть точным.

— Модернизация проекта перевела бы эту ситуацию из внештатной в рабочую!

Все остальные уныло созерцали перепалку хмурого шефа и строптивого генерала…

Бравый Леонид Агеев, ловко отщёлкнув ремни безопасности, всплыл к потолку транспортника. Крепкая рука переключила несколько приборов и, крутанувшись волчком, космонавт толкнул себя вниз. Напарник был медлительней, он до сих пор не торопясь отстёгивал застёжки.

— Налетай, торопись, покупай живопись! — Леонид моложе, но за главного в их паре пилотов, что придавало ему ещё больше энергии.

Мрачный Павел Глушко наконец отстегнулся от кресла. Колючий взгляд и угрюмость вообще были обычными для него. Он больше напоминал сурового викинга, веявшего скандинавским холодом, чем классического русского, каким был командир. Агеев, наоборот, душа нараспашку, улыбчивый ясноглазый паренёк, чем-то похожий на легендарного первого космонавта, столетие полёта которого отмечали в этом году.

— Ну что, перекинемся парой слов с зазнобой? — подмигнул Леонид хмурому товарищу. Тот ничего не ответил и поплыл к выходу в багажный отсек: проверить, всё ли в норме.

— Алло, красавчик, как твои сегодняшние дела? — акцент и неуловимая манера складывать предложения не по-русски не раздражали в Маше, наоборот, придавали шарм. На самом деле звали её Мэри Лия, она американка с очаровательной примесью восточных корней.

— Нормально, Машунь, встал на трассу, сейчас буду болтаться сутки, бездельничать, — Агеев поправил микрофон и наушники.

— О, суровый русский парень на суровом русском корабле – это так романтично!

— Ты, товарищ любимая, иногда говоришь сущие пошлости.