Мастейн. Автобиография иконы хеви-метала - Дэйв Мастейн

Под каждой песней моя фамилия стояла последней, поэтому авторство «Jump in the Fire» выглядит следующим образом: Хэтфилд/Ульрих/Мастейн.

Я слушал эти песни одновременно с удивлением и возмущением. Не мог поверить, что они используют мой материал после того, как выкинули из группы. Они со мной даже не связались и не попросили моего разрешения. Просто взяли и сделали. Предполагать, что изменения, сделанные в этих песнях, каким-то образом отражают атмосферу коллегиальности или более сбалансированное разделение труда, одинаково ошибочно. На следующий день после моего увольнения из Metallica в Нью-Йорк прилетел Кирк Хэмметт, заняв мое место в «Доме музыки», и проходил прослушивание на мою роль в группе, подражая молниеносным гитарным соло, которые я придумал, – соло, представляющие сегодня фундамент для трэш-метала.

Они думали, я не замечу?

Думали, что мной можно вот так помыкать?

Возможно, и нет. Скорее всего, они решили, что я ни на что не буду претендовать и, таким образом, не представлю для них никакой проблемы.

Но они чертовски ошибались.

* * *

Создание совершенного монстра – в данном случае, идеальной группы – требует времени. Я не хотел торопиться и брать первых попавшихся ребят, не обращая внимания на их личности или обязательства. Учитывая то, что я знал о музыкальном бизнесе и что узнаю позже, не думаю, что возможно избежать конфликтов или столкновений внутри структуры группы. В перспективе неизбежно возникнут проблемы, как случается в любой семье. По крайней мере, я хотел найти талантливых и амбициозных музыкантов. Я жаждал крови. Хотел утереть нос парням из Metallica, а с любителями этого не сделаешь. Слишком важная миссия, чтобы привлекать дилетантов.

На первом концерте Megadeth в 1983 году в клубе Ruthie’s Inn в Беркли, штат Калифорния. На мне был пояс с патронами и бутафорские ручные гранаты. Хотел заявить о себе. Фотография Харальда Оймен

Чтобы стать более самоуверенным и независимым, я снова окунулся в будничный мир, где не был в течение очень долгого времени. Вместо того чтобы вернуться к выматывающей душу (и, честно говоря, опасной) жизни барыги, я устроился специалистом по обзваниваю клиентов в отдел продаж. Это была моя последняя «настоящая» работа, и с тех пор прошло уже более четверти века. Это была отвратительная работенка, ужасно скучная и депрессивная, и терпеть ее можно было лишь благодаря «колоритным» персонажам, с которыми я работал. Моим начальником была женщина по имени Марджори. Марджори, дай бог ей здоровья, инстинктивно понимала, что на нее работали потому, что не было других вариантов. Ни один из нас не собирался стать выдающимся телефонным оператором. Нам просто нужна была зарплата. Марджори была требовательным, но справедливым начальником. Она практически все время ходила по офису в весьма возмущенном состоянии, но создавалось впечатление, что на самом деле она – порядочный человек. Просто она была… придирчивой (читай: с перегибами). Но и забавной в своем боевом феминистском стиле (похожем на Джанин Гарофало).

Половину времени я приходил на работу под кайфом или ловил его во время «перекура». Марджори это знала, как бы ожидала этого, и ей было по большому счету наплевать. Ведь для того, чтобы кому-нибудь позвонить и дождаться, пока повесят трубку – не надо быть шибко здравомыслящим. Марджори была очарована запахом травки, пропитывающим ее офис, и в одну из моих последних смен даже отвела меня в сторону и спросила: «Слушай, а можешь и мне достать?».

Разумеется, я мог. И достал. Мы с коллегами накурились, а потом я ушел, чтобы снова стать гитаристом. На полный рабочий день.

Несмотря на то, что я был далек от «телефонного» гения, все же заработал достаточно денег, чтобы снова встать на ноги и поселиться в отдельной квартире, на Вернон-авеню в Голливуде. Двух первых парней в моей новой группе – она недолго носила название Fallen Angels (падшие ангелы) – звали Робби Макинни и Мэтт Кисселштейн. Робби, который помог мне устроиться оператором, играл на гитаре. Мэтт, еще один мой коллега по работе, – играл на басу. Оба были милыми и талантливыми, но я сразу понял, что долго это не продлится. Нам не хватало химии, энергии, искры – называй, как хочешь, – которая дает группе жизнь в самом начале. Но не беда. Именно через друга Робби я познакомился с молодой девушкой по имени Диана Арагон, в которую позже влюбился и с которой встречался более семи лет[23]. Моей целью на то время было собрать группу любой ценой, а потом уже внести требуемые изменения и обновления, пока не получится самая компактная боевая машина. На это ушло много времени, но все же в конечном итоге, считаю, что своего добился. И эта группа, как и первое воплощение Megadeth, стала первым необходимым шагом на пути к заветной мечте.

* * *

Однажды утром я проснулся, как обычно, с бодуна, от ритмичного гула бас-гитары. Не от записанного звука баса, исходящего из магнитофона или бумбокса, а от настоящего баса, доносившегося из квартиры этажом ниже, подо мной. Если ты музыкант – честно говоря, даже если и не музыкант, – то заметишь разницу; это ощущается костями, особенно когда всю ночь кутил, и голова раскалывается, и хочется лишь отоспаться.

Бум… Бум… Бум… Бум…

Я встал с постели, стукнул ногой в пол и крикнул: «Заткнись!»

Бум… Бум… Бум… Бум…

Гул продолжался, одна из самых простейших и известных басовых линий в истории рок-музыки: вступление к песне Van Halen «Runnin’ with the Devil».

Бум… Бум… Бум… Бум…

Я снова ударил в пол. Никакой реакции. Я ворвался на кухню и распахнул окно.

– Эй! Да заткнись ты уже, мать твою!

Бум… Бум… Бум… Бум…

Терпение лопнуло. Я поднял с подоконника горшок с растением и запустил вниз. При падении горшок разбился о кондиционер ненавистной квартиры. И помогло. Музыка – если это можно было назвать музыкой – стихла.

Я потащился обратно в комнату, задернул шторы и приготовился поспать еще пару часов, как вдруг раздался стук в дверь.

Ох, бля… эти парни реально напрашиваются на неприятности.

Я прошел обратно в гостиную и распахнул входную дверь. И передо мной стояли каких-то двое оборванцев. Оба в джинсах-клеш и высоких кедах, в дешевых кожанках, которые можно купить на QVC за 29,95 баксов, – знаешь, такие, с поясом посередине, что можно присобачить коробку для рыболовной снасти или нашивку Trout Unlimited. Тот, что моложе, – с длинными темными волосами. А второй, кажется, преждевременно лысел, с пучком волос на макушке и выступающим кадыком, – напомнил мне Бики