Догнать любовь - Наталия Миронина

– Что мы там видели?! Площадь одну. Немного улиц. Может, где и грязь с разрухой присутствуют.

– Это вряд ли. Здесь даже изнанка аккуратная. Мне мама всегда говорила: «Не смотри, что на ковре, смотри, что под ним».

– А что под ковром? – не поняла Алина.

Семенова терпеливо объяснила:

– Понимаешь, это аллегория. Как бы иносказательно. Смотри не на то, что на поверхности, то есть на ковре, а на то, что запрятано. То есть под ковром.

– А, поняла. Это правильно. Согласна.

– А где здесь ванная? – вдруг переполошилась Оля.

– Господи, вот она. – Алина указала на дверь прихожей.

Ванная тоже вызвала у Семеновой восторг. Новгородцева иронично посмотрела на соседку.

– Слушай, ты так реагируешь, словно жила в каких-то допотопных условиях.

– Ну, почему же?! – тут же опять обиделась Оля. – У нас в Южнореченске свой дом. Настоящий. Еще от бабушки остался. Мы туда летом ездим. Зиму живем в Липецке, а летом туда… Дом хороший, с отоплением. У нас все хорошо. Может, не так красиво, как здесь, не настолько по уму, но условия вполне цивилизованные. А Южнореченск по масштабу очень похож.

– Что значит – не по уму? – заинтересовалась Алина.

– Смотри, как проводка здесь в короба убрана? Ни одного проводка на поверхности. А у нас на потолке хоть косы плети из проводов.

– Не знаю… У нас был деревенский дом, я даже не знаю, какие там провода. Но теперь мы в Петербурге, – вдруг с гордостью произнесла Новгородцева.

– Переехали? – уважительно спросила Семенова. – Я Питер ужасно люблю. Это такой город…

– А мы на Черной речке живем… – уточнила Алина.

– О, грустное место. Во времена Пушкина там дачи стояли богатые. Усадьбы…

– Знаешь? – иронично проговорила Новгородцева.

– Про что? Про Черную речку? Смеешься, кто ж не знает, что это такое… – искренне удивилась Семенова.

«А я вот не знала», – с каким-то злорадством подумала Алина.

Они быстро разложили вещи, приняли душ. Семенова развесила в шкафу платья и теперь выбирала, какое надеть.

– Ты всегда с таким гардеробом на сборы ездишь?

– Отчего же с гардеробом? Я взяла несколько платьев и брюки. Знаешь, может пригодиться. Нас однажды на ужин пригласили в ресторан всей командой. Девочки просто с ума сошли – что надеть, в чем пойти. А я брюки надела, топ шелковый черный, сверху жакет. И все – наряд готов.

– Это ты здорово, – заметила Алина, – все практично. В брюках и когда холодно можно, а топ вместо майки под свитер вполне пойдет.

– Ну, так тоже можно, просто шелковый топ – это круто. Это не майка.

– Понятно. – Алина кивнула и подумала, что соседство с Семеновой может оказаться очень полезным. «Во-первых, она много знает. Надо слушать, запоминать и записывать. Потом в разговоре можно будет упомянуть». – Алина даже в мыслях не решилась уточнить, что именно в разговорах с Быстровым постарается блеснуть полученными от Семеновой знаниями. Она помнила, как судорожно придумывала темы, чтобы продлить разговор. Сейчас, наблюдая, как Семенова ловко прихорашивается, Алина подумала, что и этот навык стоит позаимствовать. «Ну и, конечно, одеваться. Семенова умеет это делать. Буду тоже учиться», – заключила она, а вслух сказала:

– Это здорово, что мы с тобой поселились. Знаешь, будем вместе ходить по городу, в магазины, в киношку сходим. Хоть и на немецком, все равно можно…

– Ага, – согласно кивнула Оля, а потом осторожно спросила: – Алина, а тебе ребята нравятся?

– В смысле? – не поняла Новгородцева.

– Ну, в прямом. У тебя же есть парень?

– Парень? – все еще не понимала Алина.

– Ну да. С которым встречаешься…

– А, в этом смысле… Да, конечно. Вот, кстати, надо позвонить… – ответила Алина, вспомнив Быстрова.

– Ну, слава богу. Я просто боялась. Знаешь, среди спортсменок есть такие девушки… Которым нравятся… Ты понимаешь меня…

– Не-а, – растерянно ответила Алина

– Ну, одним девушкам нравятся другие. Знаешь, это и от гормонов бывает, и просто так…

– О, господи. – Тут Новгородцева расхохоталась. – Кстати, это ты первая предложила вместе поселиться. И в автобусе подсела сама. Ты-то в этом самом смысле как?

Семенова покраснела до слез:

– Знаешь, я бы тебе сказала. И не предложила бы… Если бы… И вообще… – Семенова совсем растерялась.

А Новгородцева расхохоталась:

– С тобой все ясно. – Алина подмигнула Оле. – Да перестань так реагировать. Я же пошутила. Мне тоже нравятся парни. И у меня есть свой. Я вот думаю, что осенью я ему предложение сделаю.

– Что?! – округлила глаза Семенова. – Сама? Ты сделаешь предложение парню?

– Господи, а что еще делать, если его одна охомутала и не отпускает. А чуть отпустит – все, нет парня, подберут тут же. Уведут из стойла!

– Откуда? – Семенова так и стояла с круглыми глазами.

– Так, все, не обращай внимания. Раз мы с тобой разобрались в самом главном вопросе, пошли вниз. Жрать хочется. Кормежка в самолете плохая была.

– Да что ты! Там такие булочки кругленькие были, очень даже ничего, – залепетала Оля.

«Она дурочка, что ли? Как я буду пример брать с такой наивности первобытной? Но, с другой стороны, много знает, философов цитирует и все мелочи подмечает», – подумала Новгородцева, наблюдая, как Семенова не может справиться с магнитным ключом.

– Оля, в номере не будет света, если ты вынешь из гнезда магнитный ключ.

– О, господи, – в своей манере отреагировала Семенова.

Внизу, в ресторане был уже накрыт шведский стол. Ульянкин придирчиво ходил вокруг.

– Так, витамины, белки, углеводов немного… Будем считать, что с питанием порядок, – бормотал он, пока ребята заваливали свои тарелки снедью. Семенова и Алина выбрали столик у окна, бросили на него свои ключи и пошли за едой. Новгородцева была неприхотлива в еде, к тому же всегда и везде соблюдала режим. Для нее не существовало вкусного. Она признавала только полезное. Соблазнить сладким ее было невозможно. Пока она укладывала на тарелку салатные листья и половинки отварных яиц, Семенова набрала жареного бекона, паштет из сырого фарша, тонких кружочков колбаски. Оля отнесла полную тарелку на стол и принялась изучать десерты. Она пропустила йогурты и пудинги, но с большим вниманием отнеслась к булочкам и сдобным рулетам. К этому она добавила джем, масло и густые сливки. Потом подошла очередь кофе.

– Оль, если ты так будешь питаться, никакие тренировки не помогут. Лыжник должен быть худ и вынослив. Жирная пища этому не способствует.

– Я только сегодня, – пробормотала Семенова, пытаясь заслонить свои тарелки от Ульянкина. Но это было совершенно бесполезно.

– Олечка, – прогрохотал на весь ресторан его голос, – а пивка тебе не налить? В этих местах пиво отличное. Тебе темного? Светлого?

Семенова смутилась, но тарелки с едой