Догнать любовь - Наталия Миронина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Подождите! Постойте! Пожалуйста! Мне нужна помощь! Help me, please! – закричала Алина.
На звук ее голоса появилась голова в окне соседнего дома, остановилась пара прохожих, а рольставни так же продолжали двигаться.
– Господи, да откройте же! – громко проговорила по-английски Алина и постучала в большие стеклянные двери.
Народ на улице с удивлением разглядывал ее.
Алина обернулась:
– Не беспокойтесь! Все нормально! Don’t warry! Но мне нужны наколенники!
Удивленные прохожие сделали вид, что ничего не происходит.
Наконец в дверях магазина показался человек. Лицо его было сердитым. Он заговорил по-немецки, указывая на расписание.
– Я знаю, но я забыла наколенники. Господи, вот сейчас закроют дверь, и все! Завтра я потеряю целый день! Вы понимаете мой английский?!
Новгородцева сейчас была очень рада, что английский она изучала основательно. Конечно, говорила она не очень бойко и понимала не все, но в такой ситуации объясниться могла.
– Да что ж такое! – в сердцах по-русски сказала она.
Тут человек внимательно посмотрел на нее, потом оглянулся и что-то прокричал. На его крик вышла тетка со шваброй. Они перемолвилась фразами.
– Слушай, ты чего кричишь? Хозяин английский знает, но тебя понять не может. Ты мне по-русски скажи, я ему переведу. Ты что-то забыла в магазине?
– Ой, как хорошо, что вы русский знаете! Что ж он английский не понимает…
– Да ты давай быстрей объясняй, мы уже закрыты.
– Понимаете, я прилетела сегодня. Я спортсменка. Я член юниорской сборной. Но я забыла защиту – такие штуки на колени и на локти. И шлема тоже нет.
– Ясно, – кивнула тетка и стала что-то объяснять по-немецки.
Человек с сердитым лицом резко ответил.
Тетка со шваброй что-то сказала. Тон у нее был упрашивающий.
Наконец человек кивнул и прошел в магазин.
– Давай, быстро за ним. Показывай, что надо. Я же сказала, это сам хозяин. Он и торгует и руководит. Остальные продавцы уже ушли. Тебе повезло, что он задержался.
– Спасибо вам. – Алина чуть не обнялась с теткой. Она ворвалась в магазин и рысью пробежала по залу.
– Здесь нет этого.
– А ты на второй этаж поднимись, – посоветовала тетка. Она вытирала пол, но делала это медленно. Видимо, тянула время, чтобы задержать хозяина и тем самым помочь Алине.
Новгородцева поднялась на второй этаж и оттуда прокричала:
– Ура! Нашла!
– Спускайся к кассе, – скомандовала тетка, а хозяину по-немецки сказала: – Бедная девочка очень волновалась. Она спортсменка. Прилетела сегодня. Багаж потеряли.
Лицо человека разгладилось, на нем даже появилось участие.
– Вот, деньги. – Алина выложила купюры.
Человек все посчитал. Потом посмотрел на ее покупки и отложил шлем.
– Что это? – оторопела Алина.
– Денег тебе не хватает.
– Но без шлема нельзя.
– Бери остальное и уходи, – посоветовала тетка, – завтра вернешься и купишь этот шлем.
– У меня завтра тренировка.
– Плати и уходи. Он кассу должен закрыть.
Алина пробила чек и взяла пакет с покупками. Несмотря на спешку и неурочное время, все покупки были аккуратно сложены в фирменную сумку. Алина, забывшая от расстройства все английские слова, поблагодарила хозяина по-русски и вышла из магазина. Тетка со шваброй мела теперь порог.
– Ты где остановилась?
– Я? Мы? В каких-то «маврах».
– Это не так далеко. К открытию подходи. И успеешь до всех своих занятий.
– Да, только деньги занять надо.
– Ну, реши как-нибудь.
– Да, спасибо вам. Вы помогли мне.
– Иди. Завтра приходи.
Алина кивнула на прощанье и пошла в сторону отеля. Она сделала всего несколько шагов, когда почувствовала, что слезы наворачиваются на глаза. «Идиотка! Послушалась Семенову. Тряпья накупила, а на шлем денег не хватило! – сказала она сама себе. – И в Питере все забыла. Как? Почему? Ведь никогда не забывала. И как можно этот дурацкий шлем было оставить?! Это же как голову забыть!»
Алина почувствовала усталость. Отель находился недалеко, но сил идти не было – видимо, нервное возбуждение и страх остаться без «защиты» выжали из нее последнюю энергию. Алина огляделась и увидела скамеечку. Она присела на нее, достала телефон и набрала номер Быстрова. Тот не ответил. Алина набрала его еще раз, но как только услышала первый гудок, сразу же отключилась. Положила телефон в сумку и заплакала. Она редко плакала, но сейчас слезы текли рекой, и остановить их было невозможно. Алина сидела на центральной улице альпийского городка и рыдала, даже не пытаясь делать это незаметно. Впрочем, если бы она и постаралась, вряд ли бы это получилось – скамейка стояла на проходе, на виду, напротив были окна жилых домов. Но, к счастью, здесь не имели привычки совершать вечерние прогулки и ложились спать рано. Не было ни прохожих, ни автомобилей. Только на ближнем перекрестке, на светофоре остановился синий «Фольксваген». Алина посмотрела сквозь слезы на улицу, на горы, которые еще были освещены заходящим солнцем, на то, как красный сигнал светофора сменился зеленым и как тронулась с места синяя машина. Новгородцева хлюпнула носом – ей захотелось к матери. Впервые, пожалуй, за долгий срок ее спортивных поездок она не радовалась предстоящему дню. Впервые она не чувствовала нетерпения и азарта. Впервые ей не хотелось бегать, прыгать, соревноваться и преодолевать собственные возможности. «Вот бы еще один день отдыха. Просто поваляться, погулять», – подумала она. Алина зачем-то заглянула в пакет с покупками, вздохнула и двинулась в отель. Этот день действительно оказался длинным.
А утро началось со скандала. Тренер Ульянкин был человеком жестким, требовал беспрекословного подчинения и не выносил, когда подопечные проявляли инициативу. Алина проснулась очень рано. Она еще с вечера приготовила все необходимое к тренировкам и договорилась с Семеновой, что та сделает ей за завтраком пару бутербродов. Сама же Алина собиралась быстро сбегать в магазин за шлемом. Но, на ее беду, Ульянкин тоже рано встал и уже прохаживался в холле отеля. Когда Алина спустилась вниз, он ее окликнул:
– Куда? На пробежку? Успеешь. Сегодня главное на лыжероллерах. А то вы мне всю технику забудете. И потом тут отличные для этого дорожки. Я уж и маршрут проложил.
– Нет, я в магазин. В спортивный. Я забыла шлем.
– Как забыла? – внимательно посмотрел на нее Ульянкин.
– Сама не пойму, – доверительно произнесла Алина, – знаете, переезд, эти
